Восход дракона (ЛП) - Далтон Сара (книги без регистрации TXT, FB2) 📗
Увидев удивленный взгляд Рафаэля, Серена элегантно улыбнулась.
— Брат Рафаэль, это моя младшая сестра Каролина.
— Ясно, — Рафаэль явно хотел узнать больше о Каролине как генерале, но ему хватило такта. Во всяком случае, он всегда был рад поговорить о лечении чумы. — Принцесса Серена, Нико задал очень интересный вопрос: как распространяется чума?
Серена посмотрела на Нико в поисках ответа.
— Это всего лишь вопрос, — жалобно сказал Нико. — Я не знаю ответ.
— Ммм, — сказала Серена, уже вовлеченная в этот разговор.
— Я был заинтригован, когда он спросил об этом, — сказал Рафаэль, — поскольку я понял, что мы проделали так много работы, чтобы найти лекарства, облегчающие чуму, и все же мы не знаем, почему эти лекарства работают. Было бы легко сказать, что они работают, потому что так хочет Просвещенный Бог.
Серена кивнула. При упоминании о Просвещенном Боге ее тело напряглось. Судя по тому, что она видела на улицах Реялона из своих покоев, смесь религии с чумой только усугубила ситуацию. Она содрогнулась при мысли о процессии, бичующей себя на улице.
— С вами все в порядке, принцесса?
— Мне жарко, вот и все, — ее щеки вспыхнули, когда взгляд Брата остановился на ней. — Сегодня довольно жаркий день.
Рафаэль смотрел на приглушенное солнце над головой с хмурым лицом.
Что такого было в этом мужчине, от чего все слова вылетали у нее из головы? И день не был жарким. Она поспешила вперед, прежде чем Рафаэль это прокомментировал.
— Пожалуйста, продолжайте.
— Конечно, — он кивнул ей. — Как я уже говорил, это было бы простое объяснение, но я не думаю, что оно правильное. Почему одна трава, а не другая? Почему настойка, а не бальзам?
— Значит, могут быть травы, которые не только спасут жизнь больному человеку, но и предотвратят распространение чумы? — сказала она, сосредоточившись на словах Рафаэля.
Рафаэль удивленно взглянул на нее, но кивнул.
— Да. Я думаю, вы правы. Что, если бы люди могли принимать лекарства еще до того, как они подумали, что заболели?
— Люди уже вешают над дверью травы, чтобы отпугивать духов, — отметил Нико.
— Это суеверие, — твердо сказал ему Рафаэль. — И ересь.
Нико открыл рот, снова закрыл его, затем решительно вздернул подбородок.
— А если в этом что-то есть? — наконец, спросил он. — Есть много вещей, которых мы не знаем. Мы не знаем, почему наши лекарства работают. Что, если бы эти травы, принятые определенным образом, могли бы остановить распространение болезни — не только вылечить больных, но и предотвратить заболевание других? Разве это не было бы волей Просвещенного Бога?
— Конечно, но…
— И вы сказали, что мы не знаем, почему лекарство действует, и что недостаточно сказать «потому что так хочет Просвещенный Бог», — настаивал Нико.
Рафаэль молчал, и Серена изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица. Ей до некоторой степени нравилось видеть Брата, не находящего слов.
— Мы не можем продолжать думать: «О, это ересь», — Нико был яростным и бескомпромиссным в своих словах. — Мы должны попробовать все, что можем. Мы должны посмотреть на то, что люди заметили на протяжении многих лет, и отвергать методы лечения, основываясь на их достоинствах, а не на наших предрассудках. Людям это нужно от нас.
— Да, конечно, — сказал брат Рафаэль. — Все, что мы можем сделать, мы должны делать. Твои рассуждения верны, Нико.
— Мы должны использовать все имеющиеся у нас средства, — сказал Нико. — Даже если это, скажем, менти?
Брат Рафаэль потянул за нитку на своей мантии, его рот сжался в мрачную линию, но он был загнан в угол, и ему пришлось уступить. Он кивнул.
Нико не настаивал на споре, но, к интересу Серены, он, казалось, думал, что выиграл. Он шел тихо до конца встречи, излучая удовлетворенность, а когда она оглянулась, то увидела, что даже Каролина смотрит на Нико с уважением.
11
Карина
Лейтенант Геррас и посыльный еще раз передали свое сообщение в столовой в первую ночь. Они говорили с заключенными в сопровождении Сестер и стражи, чтобы никто не мог заявить, что не знал приказа короля. Затем они отослали охрану и Сестер, чтобы женщины могли свободно говорить об условиях в лагере.
Сначала женщины колебались. Карина поняла, что они ждали, пока она возьмет на себя инициативу, поэтому она встала и повернулась лицом к двум мужчинам. Она рассказала им о том, как женщины спали в цепях. Она сказала им, что даже то скудное количество еды, которое дали заключенным на обед, превышало их обычный дневной рацион. Она рассказала им об угрозах отправить заключенных в башню, чтобы они стали развлечением для стражей.
Последнее было рискованно. Карина знала, что некоторым военным все равно, если солдаты оскорбляют женщин, с которыми они сталкиваются. Но она видела лицо лейтенанта, когда он увидел ее и Лотти на столбе для порки, и сделала ставку на то, что он будет действовать быстро, не опасаясь возмездия.
Он так и сделал. Он наклонился в сторону и тихо заговорил на ухо мужчине, и мужчина вышел из зала. Карина и остальные вернулись в свой зал, но она не могла не задаться вопросом, что же сказал Геррас.
На следующий день все стражи были уволены. Элли рассказала Карине, как сестра Аврора выступила против этого решения.
— Лейтенант Геррас только что спросил ее, зачем им стражи, когда теперь у них есть его люди, — сообщила младшая девушка. На ее лице появилась озорная улыбка. — Ты бы видела ее лицо! Бьюсь об заклад, она думала, что они все уедут домой.
Для женщин привезли новые кровати. Их цепи были разорваны, и остались только оковы на щиколотке. Поскольку женщин обучали тонкой работе по изготовлению лекарств, крестьян привозили из окрестностей и платили за работу в поле. Теперь еда стала лучше, и женщинам разрешалось петь и разговаривать во время работы.
Карина не могла бы сказать, что ее беспокоило, но в то время как другие женщины смеялись, шутили и наслаждались обретенной свободой, она чувствовала себя все более и более замкнутой.
— Что такое? — наконец, спросила Лотти.
— Мы все еще рабы, — сказала ей Карина. — Мы по-прежнему носим кандалы, и на стенах по-прежнему стоят стражи. Мы не можем вернуться домой к своим семьям.
— Да, но принц Лука видит нашу ценность, — возразила Лотти. — Рева сказала, что он добрый, и послал этих людей убедиться, что нас не убьют.
— А когда чума закончится? — спросила ее Карина. — Ты думаешь, что нас выпустят отсюда? Или заставят нас остаться и продолжать работать над любым новым применением, которое они нам найдут? А если хуже?
Лотти сплела руки.
— Но что нам делать? Как нам выбраться?
— Было бы проще, — сказала Карина, обдумывая это. — Без цепей и всего прочего. Но солдаты…
Она не закончила. Было достаточно трудно убить стражей в последнем лагере, тех, кто бил их, причинял им вред и угрожал сделать еще хуже. Эти солдаты были не только гораздо добрее, но и более дисциплинированными. Они не запирали женщин внутри, а потом уходили ужинать.
— У Ревы был бы план, — расстроенно сказала Карина.
— Все будет хорошо, — сказала ей Лотти. Она потянулась, чтобы положить ладонь на руку Карины.
Карина отдернула руку.
— Ничего не выйдет, — яростно сказала она. — Нет ничего лучше.
Лотти поднялась.
— Тебе легко это говорить, когда не тебя на днях пороли, — холодно заметила она. — Солдаты перевязали мои раны и проверили их, чтобы убедиться, что они заживают. Сестры больше не могут бить меня. Карина, так лучше.
Она ушла, не сказав больше ни слова, и Карина смотрела ей вслед. Дела пошли лучше. Она не могла спорить.
Но она все еще волновалась — и вдруг стало ясно, что ей нужно делать. Она встала, отряхнула юбки и на следующем перерыве того же дня отправилась на поиски лейтенанта Герраса. Он разговаривал с группой солдат, но, увидев ее, кивнул, узнав, и подошел, чтобы поговорить с ней.
