Мировой Ворон - Смит Э. Дж. (полные книги .TXT) 📗
Летняя Волчица остановилась у перил, и порыв ветра разметал ее волосы. По обеим сторонам от нее стояли Трикен и Падающее Облако, но они молчали и ждали, что она заговорит первой.
— Сколько у нас людей? — спросила Халла.
— У нас было около шести сотен опытных воинов, — ответил Трикен, — и еще четыре–пять сотен тех, у кого нет ни выучки, ни опыта, но они хотят сражаться. И куча стариков. Они либо почти ничего не видят, либо едва держатся на ногах. И ты привела еще тысячу.
— И двенадцать троллей, — добавил Падающее Облако. — К ним можно причислить Рорга с его берсерками. Они почти такие же неуправляемые.
— Где ты разместил троллей?
Трикен и Рексель переглянулись. Они познакомились только вчера, но сразу стали работать вместе, ведь на них лежала общая ответственность за организацию армии Халлы.
— Где они? — повторила она.
— Они окопались за городскими стенами, — ответил Трикен. — Никогда не видел ничего подобного. Вырыли когтями огромные норы, залезли в них, а сверху забросали себя снегом. Если не знать заранее, что они там, в жизни не догадаешься. Замаскироваться им помогали берсерки Рорга.
Халла заметила, что Тимон Мясник, странный приятель Алахана, вышел вместе с ними из зала и сейчас стоял рядом с Вульфриком.
— Тимон, подойди сюда, — сказала она, и берсерк поспешно ринулся к перилам. — Ты что–нибудь знаешь о троллях?
— Да, Дочь Волка, — ответил он. Голова его пульсировала, когда он разговаривал. — Я видел, как Ледяные Люди ушли в спячку.
— В спячку?
Он радостно кивнул, словно ребенок, прибежавший к родителям с хорошей вестью.
— Они спят во льдах, ожидая своего часа. И пробудятся, когда сочтут нужным. Я не думаю, будто стоит включать их в ваши планы, потому что у них есть собственный план.
— А ты? — спросила она. — Какое место ты отводишь себе в наших планах?
— Я сделаю все, что ты прикажешь, Дочь Волка. Я больше не хочу сам принимать решения. Я отдал свою судьбу в твои руки.
— Он не сражается, — вставил Алахан, подойдя к ним.
Тимон кивнул:
— Когда я отказался от своей судьбы, я отказался и от насилия. Я страшен в бою, но не хочу сражаться, пока мне не прикажет кто–то более достойный. Я слишком опасен, если не направлять мои действия.
— Ты будешь сражаться, — сказала Халла и еще раз повторила: — Ты будешь сражаться. За свободу Тиргартена и его людей.
Берсерк молча смотрел на нее, обдумывая приказ. Затем его лицо расплылось в улыбке.
— Как здорово, что мне разрешили драться! Однако мне нужен будет топор.
— Трикен, пусть кто–нибудь найдет ему топор, — приказала Халла, с задумчивым прищуром изучая странного берсерка.
— Будет сделано, госпожа.
Тимон удалился вместе с человеком, которого послали выдать ему оружие. Алахан остался рядом, чтобы при первой возможности вступить в разговор, и Вульфрик тоже стоял неподалеку — он не отходил от своего вождя больше чем на несколько футов. И Халла теперь не знала, как с ним себя вести. Они прошли плечом к плечу столько испытаний, но сейчас вернулись к цивилизации, и правила, определявшие их отношения в последний год, больше не действовали.
— Я предлагаю прогуляться, — сказала она и направилась к лестнице.
Из зала появился Бриндон Кроу и тоже пошел с ними, жестом велев Алахану с Вульфриком держаться чуть поодаль. Если их и оскорбило его отношение, они никак этого не показали, но Халла отлично понимала: ей нужно поговорить с Алаханом, и лучше раньше, чем позже.
Верхние уровни Ступеней кишели людьми, перебиравшимися подальше от внешней крепостной стены и перевозившими свои пожитки. Остальные забивали досками окна и укрепляли двери. Рулаг, скорее всего, будет обстреливать город из осадных орудий, и те, кто не станет сражаться на защите города, готовили дома к осаде. Старики точили древние на вид топоры, а многие подростки с трудом волочили ноги в доспехах, которые были слишком для них велики. Если враг пробьется на улицы города, то люди Тиргартена не отдадут свои жизни и дома без боя. Большинство стариков придется отговаривать от вступления в армию, ведь они упрямо утверждали, будто их старые кости и негнущиеся суставы ничуть не помешают им в бою.
С того места, где находились Халла и ее соратники, хорошо просматривалась крепостная стена, и Падающее Облако указал ей на баллисты, расставленные по периметру крепости: возле каждой дежурила команда, механизмы уже осмотрели и смазали, подготовив к бою. Трикен показал на отряд облачных людей, размещенных на дворе Ульрика, — они в любую минуту были готовы отразить атаку на ворота. Халла будет в первых рядах защитников на городских стенах и поведет за собой своих воинов, но она прекрасно осознавала: главные их враги — это усталость и малочисленность. Рулаг мог оставить людей в резерве, мог организовывать атаки волнами, посылая в бой свежих воинов, а ее собратьям по оружию придется довольствоваться редкими минутами отдыха на боевых постах.
Краем глаза Халла заметила блеск стали. Она резко повернулась и увидела, как из толпы людей на нее бросился молодой мужчина. Он целился низко, но она успела чуть увернутся, и нож попал ей в плащ. Убийца выдернул нож, а Рексель и Трикен уже кинулись ей на помощь. Нападавший снова замахнулся, она успела только прикрыть лицо, и лезвие ножа вонзилось ей в ладонь.
Она закричала от боли и упала навзничь, а мужчина рухнул на нее сверху. Пока он пытался вытащить нож у нее из ладони, на него уже бросились спутники Халлы: Трикен пригвоздил его к полу, а Рексель пнул ногой в живот.
Летняя Волчица вытащила нож из руки, и на широкие ступени лестницы хлынула кровь. Халла села, опершись спиной о перила, и стиснула зубы от боли. Мужчину связали, но он не сводил с нее разъяренного взгляда.
— Это не самый умный поступок в вашей жизни, молодой человек, — заметил Трикен.
Халла крепко зажала рану, пытаясь остановить кровь. Было очень больно, но она видала раны и похуже. Рексель подал ей руку, и она поднялась на ноги, а потом посмотрела сверху вниз на своего неудавшегося убийцу.
— Как твое имя, парень? И чем я успела тебя оскорбить?
— Каган Зеленый, — ответил он угрюмо. — Тиргартену не нужна такая правительница как ты, Одноглазая. В новую эпоху силы править здесь будет мой отец!
— Хальфдан Зеленый? — уточнила она. — Где он прячется? — Зеленые были кланом богатых торговцев из Джарвика, осевшими в Тиргартене. Ее отец Алеф искренне их ненавидел.
Вместо ответа Каган плюнул ей на ногу. Старый отец Кроу осмотрел ее руку, нахмурился и зажал рану так сильно, что она чуть не вскрикнула от боли.
— Повезло еще, нож маленький, — сказал жрец. — Все будет в порядке. А ты вот что скажи мне, мальчик, — в вашей «новой эпохе силы» твой отец больше не будет почитать Рованоко? Неужели яд Рулага так сильно отравил его разум?
— Мы переделаем Рованоко по нашему подобию! — заявил Каган. — Больше нас не будут сдерживать свобода и честь! Укротителю Медведей нужна только сила!
— Но убить меня у него сил не хватило, — возразила Халла. — Если ты скажешь, где прячутся твои отец и братья, мы просто посадим тебя в темницу. У меня и так полно забот, еще не хватало разыскивать семью предателей, скрывающуюся в городе.
Каган рассмеялся, но в его смехе слышались страх и отчаяние. Его окружало шестеро воинов, и любой из них мог убить его по первому слову Халлы. Мужчина закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Можете убить меня. Я не скажу ни слова.
— Очень хорошо, — ответила она. — Трикен, отведи его в темницу. Я разберусь с ним, как только рука перестанет кровоточить.
Мужчину рывком подняли на ноги и оправили в темницу, где его закуют в кандалы и оставят дожидаться казни. При возвращении в замок Кроу и Падающее Облако шли по обеим сторонам от Халлы.
— У Хальфдана Зеленого несколько сотен наемников, — заметил Кроу. — Он может принести нам немало бед. Обширные подземелья под городом пустуют, а у нас слишком мало людей, чтобы тщательно их обыскать.
