Витязь (СИ) - "Amazerak" (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— И тебе не противно этим заниматься?
— Чем?
— Ну как чем? Ну вот этим. Сношаться по приказу.
Катрин посмотрела на меня, удивлённо приподняв бровь, и задумалась.
— Я не знаю, — наконец, ответила она через минуту. — Не думала об этом. Приказ есть приказ. Не всегда приказывают делать что-то приятное. Но ведь в этом и есть служба.
Мы вышли на дорогу, а точнее сказать, колею, проложенную тракторами. Следы должны были привести нас к населённому пункту, и мы двинулись по ним.
— А когда моя мать рассказала тебе об энергетических чарах? Она сама хоть знала про мою силу?
— Мы несколько раз общались наедине. Потом она постепенно открыла некоторые секреты, когда убедилась, что я не расскажу их главе рода. Она точно не знала, наделён ли ты силой, но предполагала, что это может быть так. Она просила сообщить, если я замечу признаки этого. Но я ни разу не видела их до того дня, когда тебя хотели убить на болоте.
— И про моего настоящего отца ты знала?
— Нет, этого Елена Филипповна не рассказывала. Зато много говорила о том, сколь великим ты станешь, если действительно тебя Бог наградил энергетическими чарами. Она говорила, что если появится новый род, более сильный, чем все остальные, служить ему будет огромная честь. Она хотела, чтобы я стала одной из первых и позаботилась о тебе, потому что у тебя будет много хлопот и потребуется надёжный помощник.
«Вот, значит, кто тебе всю эту чушь внушил, — подумал я. — Выходит, моя матушка тебя целый год обрабатывала, чтобы своему нерадивому сынку опору в жизни воспитать». Слова Катрин были похожи на правду. Я, конечно, понимал, что гипотетически, всё это может быть просто выдуманной историей, а Катрин — хорошей актрисой, но выглядел её рассказ довольно искренним и убедительным.
— И моя мать тебя убедила в том, что ты должна бросить род? Нарушить данную клятву? Пойти на такое бесчестье? — я строго посмотрел на Катрин, решив тоже немного поиграть роль. — Ты предала своих. Почему ты думаешь, что я возьму на службу клятвопреступницу?
Катрин потупилась. Я видел, что слова эти уязвили её.
— Нет, — тихо сказала она. — Елена Филипповна считала, что Птахины отпустят меня сами. Но когда я узнала, что произошёл разрыв с младшей ветвью, и ты встал на её сторону, поняла, что этого не случится. Я решила бежать. Ты прав: это бесчестный поступок. Возможно, я совершила ошибку. Не знаю, смогу ли искупить когда-нибудь этот грех. Но если ты меня не примешь на службу, я не знаю, что дальше делать.
— Надо было думать заранее. Теперь-то что говорить? Как тебя принять, когда ты, во-первых, преступила клятву, во-вторых, находишься в розыске из-за того, что сама же напортачила? Даже если допустить, что я поверю каждому твоему слову, это будет непросто. Как я буду выглядеть в глазах остальных родов? Ты подумала об этом?
Катрин промолчала.
— Так что нет, — продолжал я. — Сомневаюсь, что смогу взять тебя на службу, даже если стану главой рода. Ты не достойна этого.
Катрин не ответила. Мы какое-то время шли молча. Я взглянул на неё и увидел, как по её щеке скатилась слеза. «Не похоже на игру, — отметил я. — Хотя чёрт её знает, конечно». И всё же это было удивительно. Я видел, как Катрин храбро смотрела в лицо смерти, как сохраняла невозмутимость в самых рискованных ситуациях, а теперь расклеилась от такой ерунды.
— Не делай этого, пожалуйста, — произнесла она, наконец. — Иначе я не знаю, для чего жить. Позволь смертью искупить свою вину, но только не прогоняй.
Я подавил тяжёлый вздох. Мне стало жалко её. Девушка с самого детства служила каким-то людям, и даже не представляла, с какой ещё целью может существовать на этом свете.
А что я мог сделать? Допустим, она говорит правду, допустим, всё так: она предала своих ради эфемерной идеи служить более сильному роду. И что теперь? До конца дней своих прятать от полиции и ОИС? Если бы я принял её на службу, по всем обычаям и законам я должен нести ответственность за её жизнь. Именно так было положено: слуга служит, господин заботится о слуге. Принесённая клятва связывала обоих узами определённого долга. А у меня и без того есть, чем заняться. Проблем хватает. Катрин — взрослый самостоятельный человек, она должна жить собственной жизнью. Мне так виделось, по крайней мере. Если она бежала от рода, зачем закабалять себя снова? Я озвучил эту мысль:
— Почему бы тебе не начать жить самой по себе? Я бы, например, не хотел остаток своих дней ходить в слугах. Что в этом хорошего? Независимость даёт гораздо более интересные перспективы.
— Для тебя, — ответила Катрин, не задумываясь. — Ты рождён править. Я рождена служить. Это моя судьба! Какой во мне прок, если я не смогу выполнять своё предназначение?
— Как бы тебе объяснить… — начал я и остановился. Нет, тут ничего не объяснишь. Да у меня и самого до недавнего времени были похожие мысли: якобы, кроме как в армии, и жизни-то настоящей нигде нет. А теперь оказалось, что есть, и не хуже, а по многим параметрам даже лучше. С другой стороны, я отлично понимал, что у Катрин мало перспектив. Кем она станет? Кухаркой или официанткой? Опустится на самое дно, лишившись всего: уважения, почёта, богатства, семьи, в конце концов.
— Привыкнешь, — закончил я, не найдя подходящих слов.
Уже окончательно рассвело, когда мы заметили вдали избы, расположенные на склоне пологого холма. Оттуда доносились мычание коров и лай собак.
Я осмотрел себя. Да уж, видок тот ещё: пальто помятое, местами грязное, а если хорошо приглядеться, можно было заметить несколько крошечных отверстий и засохших кровавых брызг. Катрин выглядела не лучшим образом: разбитая губа, синяки на лице, пальто не со своего плеча. В общем, ни дать, ни взять — бандиты с большой дороги.
Но деваться некуда. Надо было понять, где находимся и в каком направлении двигаться дальше, поэтому я оставил Катрин на дороге и дошёл до крайнего дома. Крестьянин мастерил забор. Я расспросил его. Тот хоть посмотрел на меня с подозрением, охотно рассказал, что и где есть. От деревни, где мы находились, было около семи вёрст до большого села Черновское. Через него пролегал тракт, по которому можно добраться до Оханска и Ижевска.
Крестьянин указал, в какой стороне находится Черновское, и мы с Катрин в обход деревни, чтобы не светиться лишний раз на людях, отправились в том направлении.
Вышли на грунтовку.
— Придумала уже, куда поедешь? — спросил я, кода мы отошли от деревни.
— Не знаю, — сказала она как-то безучастно.
— Хоть какие-то варианты есть?
— Пока нет.
После нашего последнего разговора она выглядела потерянной. «Наверное, должно пройти время, чтобы бывшая дружинница смирилась со своей новой судьбой», — рассудил я. Но и бросить её в таком состоянии я не мог. Как минимум, надо было убедиться, что девушка доедет до безопасного места и не попадётся в лапы полиции.
— Едем в Ижевск, — заявил я, — а там подумаю, что делать. Как только тебя устрою на новом месте, вернусь обратно. Дел невпроворот, если честно. И так пришлось потратить несколько дней.
— Спасибо, — отстранённо произнесла Катрин.
Мы и версты не протопали, как нас нагнал какой-то странный агрегат — смесь трактора и паровоза. Машина имела пузатый котёл с длинной тонкой трубой, большие задние колёса, маленькие передние. Этот паротрактор тащил доверху набитый дровами прицеп. В кабине сидел мужик лет тридцати в телогрейке и картузе.
— Э, куда? В Черновское? — окликнул он нас. — Давай подброшу. Один — в кабину, другой — на подножку.
Я забрался внутрь, Катрин поехала на подножке. В перепачканной сажей кабине имелось только одно пассажирское кресло — позади водителя, а рядом громоздился короб с углём.
Шлёпнувшись на сиденье, я возблагодарил судьбу за то, что она послала этого тракториста, и я могу немного отдохнуть. Донимала ломота в теле, какая бывает при простуде, и я даже не представлял, как бы выдержал ещё несколько часов ходьбы.
— Ты в Черновское путь держишь? — спросил я.
