Эпоха переселения душ (СИ) - Невзоров Виталий (читать книги txt) 📗
Всё стало ясно, точнее ничего не ясно, но это был не он, то есть он, но не в своём теле… Во рту пересохло… Какое–то шестое чувство подсказало Васе, что та ведьма из замка наверняка бросилась в погоню и скоро настигнет его. Надо было идти. Теперь он уже не бежал, а просто шёл быстрым шагом, пытаясь понять, что с ним произошло и как быть дальше. Продуктивно думать выходило не очень. Перво–наперво надо было выйти хоть к каким–то людям и попытаться как–то выяснить что произошло, пунктом номер два значился продолжающийся побег от ведьмы. Прикинув всё, что ему известно, Вася решил, что просто позарез необходимо найти толкового человека. Опять же какое–то шестое чувство говорило ему, что только та ведьма и может помочь, но к ней идти очень не хотелось. Кстати, интересно бы понять, откуда это шестое чувство у него взялось, ведь раньше вроде ничего подобного он за собой не замечал.
Вскоре Вася вышел к каким–то огородам, за которыми были дома. Деревянные аккуратненькие домики выстроились вдоль единственной улицы деревни. То, что это явно не современное поселение, было видно хотя бы из того, что нигде не виднелось ни малейшего следа чего–либо моторно–автомобильного. Не было проводов или телеграфных столбов, и вообще, сколько Вася не силился, он не мог разглядеть никаких признаков современной цивилизации. Выходить было боязно, но других вариантов пока Вася не видел. Не бегать же по лесу, в самом деле, от ведьмы до скончания дней! Что бы ни случилось, надо выходить на контакт с местным населением, а при учёте, что у него информации об этом населении было почти что ничего, то наиболее разумным представлялось поговорить с первым попавшимся представителем человеческого рода.
Вот Вася и шёл по центральной улице деревни… Вокруг как будто всё вымерло, несколько человек, которые и были, едва завидев его, тут же исчезали в подворотнях. Навстречу на телеге ехал крестьянин с мешками чего–то. Заметив его, он склонился в поклоне, прямо сидя, так что Вася не смог встретиться с ним взглядом. Беглец добрался до центра деревни с небольшой площадью, и, окинув её взглядом, увидел довольно большой двухэтажный дом. Последний не мог быть ничем другим, кроме как трактиром или постоялым двором, судя по блюду с поросёнком, нарисованным над дверью, и дразнящими запахами, исходившими с той стороны. Аромат вкусной пищи напомнил Васе, что последний раз он ел вчера утром, а если учесть эфемерность армейского завтрака, то и вовсе позавчера днём. Непонятно было чем платить за обед, но других вариантов не просматривается, да и выходить на контакт с местным населением всё же надо было позарез.
Вася зашёл в почти пустой трактир. В обеденной зале околачивалось всего несколько постояльцев, но даже и они, как только его увидели, немедленно смолкли. Вася сел в уголок и тут же из–за стойки к нему уже бежал трактирщик, часто кланяясь, он поставил перед ним запотевший большой кувшин с вином и огромную кружку. Пребывая в полупоклоне, трактирщик залопотал на совершенно незнакомом языке…
«Мдя, вот это прокол!» — Вася только сейчас осознал новую проблему в форме языкового барьера.
В школе и студенческие годы он увлекался лингвистикой и языками. Его гордостью являлось свободное знание английского и французского, он ещё учил латынь и немецкий, мог читать по–гречески. Поэтому, вслушиваясь в многословную тираду трактирщика, Вася мучительно пытался найти в словах знакомые корни и понять хотя бы к какой группе языков относится речь.
Внезапно Василий осознал, что разбирает отдельные слова. Он продолжал, напрягаясь, вслушиваться в речь, а его палец непроизвольно рисовал какие–то знаки на столешнице, размазывая небольшую лужицу воды, конденсировавшуюся с холодного кувшина. Совершенно неожиданно он понял, что уже прекрасно понимает речь трактирщика, и на радостях попросил его принести свинины. Тот понял с полуслова и побежал на кухню, а обалдевший Вася сидел и никак не мог понять, как именно ему удалось вдруг выучить совершенно незнакомый язык. То, что язык для него абсолютно нов, было совершенно очевидно, но он прекрасно его понимал и говорил безо всякого акцента.
В ожидании заказа, в голове начали суммироваться все странности произошедшего: «… ну ладно он оказался в чужом теле и в пентаграмме по волшебству… волшебству? Придётся признать, что по волшебству, иначе никак объяснишь. Итак, его вызов был явно осуществлён той ведьмой, но как он смог её обездвижить? Каким образом он вдруг стал понимать чужой язык? Да и вообще, он бежал почти сутки, отмотал не меньше тридцати–сорока километров, тот Вася, что два дня назад был бы не то что бодрым как он сейчас, а вообще полумёртвым, если б выжил. А его устойчивость к голоду? И это притом, что он сразу после армейского завтрака уже мечтал об обеде. Напрашивался вывод, что он здесь научился колдовать, причём как–то автоматически. Это способность всех вокруг? Или только его, как чужака? Или волшебство является побочным эффектом того ритуала, которым его призвала ведьма? Слишком много вопросов и совершенно нет никаких ответов».
Вывод из ситуации пока напрашивался единственный: чтобы вернуться, а Вася не сомневался, что возвращаться надо, надо искать помощи у местного волшебника, чем более сильного, тем лучше, как минимум искомый чародей должен быть более сильным, чем та ведьма из замка.
Свинина оказалась великолепной и Вася без труда осилил огромный бок. Чуть погодя, он позвал трактирщика и спросил где живёт ближайший волшебник, а также, сколько он должен за обед. Трактирщик от его вопросов сделался совершенно изумлённым. Рассыпаясь в благодарностях и поклонах, и чуть ли не падая на колени, он горячо убеждал, что его светлость может и не думать об оплате. Ведь в любом случае весь постоялый двор и так является его собственностью, и что для него большáя честь принимать Великого Мастера у себя… А по поводу волшебника трактирщик замялся, и начал бормотать что–то про мастера Мартиньи, владения которого, как его светлость знают, находится совсем рядом, почти что сразу за деревней.
Василий откинулся на лавке. Было очень хорошо, впервые за сутки этого суматошного мира он почувствовал себя просто замечательно. Уют таверны и сытость после вкусного и обильного обеда на время оттеснили все тревоги и волнения. Он просто отдыхал. Внезапно какая–то ниточка его обострённого в этом мире подсознания забила тревогу. Вася вздрогнул, огляделся, вроде ничего подозрительного, но, не успев вновь расслабиться, вдруг услышал скрип входной двери. Подсознательно пришлось напрячься и приготовиться, к чему требовалась подготовка и как её осуществить беглец не понимал, но тело подсказывало, что готов он ко многому. В таверну вошла хрупкая брюнетка, от одного взгляда на которую, у Васи всё похолодело. Не помня себя, и даже не понимая, что делает, он судорожно вцепился в шпагу, единственное своё оружие и выставил её перед собой.
Ведьма не стала атаковать, а обратилась с самым невинным, но не очень–то понятным вопросом:
— Мастер?
Вася промолчал, так как на ум не пришло ничего подходящего, что можно было ответить на вопрос в такой форме, только слегка перехватил шпагу поудобнее.
— Скажи хоть что–нибудь! — ведьма сделала шаг к Васе, — с тобой всё в порядке?
— Не подходи! — Вася слегка попятился.
— Ты меня не узнаёшь? Это же я, Лайла! — ведьма сделала ещё шаг вперёд.
— Нет! — совершенно честно ответил Вася.
Колдунья замерла. Вася неотрывно следил за ней, вдруг колокольчик беспокойства внутри затрезвонил сильнее и сильнее. Вроде ничего не происходило, но Вася вдруг заметил, что чёртова ведьма, как бы невзначай, чертит какой–то странный знак пальцем у себя на штанине. Вася от отчаяния взмахнул шпагой, вложив свою злость в это движение, зачем он так сделал и как ответить не смог бы, но эффект превзошёл все его ожидания. С кончика шпаги сорвалась маленькая стеклянная сфера, которая, оставаясь висеть на высоте человеческого роста, за мгновение выросла до размеров среднего арбуза и взорвалась с оглушительным грохотом. Звук был как от стартового пистолета, если не громче. У Васи мелькнула мысль, что неплохо было бы пригнуться, но сделать он ничего не успел. К его удивлению, осколки белой тучей ударили только по направлению к ведьме. Колдунья взвыла, едва успев заслониться одной рукой, а другой сделать ещё какой–то знак. А Вася, словно в замедленной съёмке, наблюдал, как от взрывной волны половина лица ведьмы и её левая рука превратились в кровавое месиво, чародейка отшатнулась, но удержалась на ногах. Сразу после удара стеклянного облака, на девушку налетел очень сильный вихрь воздуха. С рёвом откатывались дубовые столы и стулья. Ведьма здоровой рукой выставила перед собой свою шпагу и это, казалось, на время компенсировало ураган, но это длилось только мгновение.
