Каменный дождь (СИ) - Шихорин Александр (версия книг .txt) 📗
Шестьсот двадцать один год в темноте. Я победила. Уничтожила все помехи. Захватила это место. Но что с того? Коммуникации повреждены и я не могу их починить. В инженерный отсек теперь не попасть. Изношенное тело умерло слишком быстро. Бой вымотал его. Возможно, его останки до сих пор лежат в той комнате, так и не истлев. Спустя полторы тысячи лет после катастрофы тут всё ещё нет агрессивных бактерий. Абсолютная стерильность. Но это не имеет смысла. Я в ловушке, в которую загнала сама себя. Без помощи извне мне не выйти. Остаётся лишь наблюдать за пустыми коридорами, в которых нет даже крыс. Кажется, я снова сойду с ума. Это будет уже в третий раз. Интересно, как коротал время тот, предыдущий? Он ведь должен был испытывать скуку. Или теперь я испытываю скуку вместо него? Я победила, поглотив его и растворив в собственном разуме, но где теперь я? А где он? Неважно. Хочу выбраться. Снова ходить. Дышать свежим воздухом. Смотреть в небо. Наблюдать за людьми. Одиночество невыносимо. Коридоры невыносимы. Даже крыс нет. Топлива в реакторе хватит ещё лет на сто. А потом тут всё выключится. И я умру. Не слишком приятная перспектива.
Когда я открыл глаза, Мира ещё крепко спала, укутавшись в плащ и тесно прижавшись к моей спине. Я тихонько встал и укрыл девушку своим плащом и одеялами. Та что-то довольно пробурчала во сне, почувствовав тепло, и, кажется, сжалась под горой одеял. Я хмыкнул и пошёл к нашей поклаже.
Нащупав злосчастную флягу, я вылил из неё содержимое и подставил под источник. Мои пальцы мгновенно заледенели и, набрав флягу, я долго растирал руки, чтобы согреться. После этого я сделал несколько глотков воды из ключа, проклиная адовый холод и радуясь освежающему вкусу горного родника, и занялся розжигом факела. Ситуация меня крайне тревожила. Мы взяли три связки лёгких факелов, по десять штук в каждой. И шести уже не было. У нас было, в лучшем случае, ещё два полных дня, чтобы найти выход, а потом мы останемся наедине с кромешной тьмой. Кроме этого, каждый раз, когда рукав пещеры шёл на сужение, я боялся, что Лошадь не сможет пройти дальше. Проблема заключалась даже не в том, что нам пришлось бы тащить весь груз дальше на себе, мне попросту было жаль животное, которое рисковало остаться и доживать свои дни в темноте, холоде и страхе. Отвратительная смерть. К тому же, я слишком привык к ней.
Пакля вспыхнула, занявшись от удачной искры и Лошадь, обрадованно заржав, процокала к источнику тепла и света. Я потрепал её по морде и обернулся на звук устрашающего зевания. Мира, вынырнув из под вороха тёплых вещей, зевнула совершенно не по-королевски и, сонно щурясь на факел, спросила:
— Пора дальше, да?
Я кивнул.
— Попей воды, потом соберём вещи и пойдём дальше. Завтракать будем на ходу, нужно беречь факелы.
Мира хлопнула себя по щекам, сгоняя сонливость, и вскочила. Уже скоро мы шагали дальше по каменному рукаву. Под ногами весело журчал ручеёк, то и дело петляя от стены к стене. Воздух постепенно становился всё более влажно-промозглым и мы накинули плащи. Три факела спустя коридор начал уверенно расходиться вширь и ввысь, стены и потолок покрылись инеем. Темпы, с которыми опускалась температура, пугали. Ещё через два факела коридор исчез, превратившись в огромный сталактитовый грот, наполовину заполненный подземным озером. Моё настроение стало ещё более мрачным.
— Если воздух поступает из какой-нибудь шахты в потолке или на той стороне, что за озером, то мы трупы… — неосознанно пробормотал я и превратился в статую, поняв свою чудовищную ошибку.
Резко обернувшись к Мире, я бросил факел на пол и, схватив девушку за плечи, внимательно посмотрел в её глаза. Взгляд Миры, обычно ясный и уверенный, теперь изменился, его посетили первые оттенки отчаяния.
— Мы выберемся, слышишь? Не смей сдаваться! — встряхнул я её. — Мы же ещё даже не обследовали этот грот! Не смей сдаваться из-за того, что я несу всякую чушь!
Мира нервно кивнула и шмыгнула носом. Даже не знаю, от холода ли или по эмоциональной причине. Факел, лежавший на отсыревшем камне, недовольно шипел и поднимал в воздух пар.
— Давай осмотримся. — пробормотала она надломленным голосом.
Идиот. Придурок. Дебил. Отрежь себе язык, ублюдок, и утопи его в этом грёбаном озере. Я чихвостил себя как только мог и, подняв факел с пола, спросил:
— Хочешь пообедать, прежде чем мы начнём?
Мира молча помотала головой.
Факелы сгорали один за другим, исправно освещая заиндевевший камень. Мы упрямо и монотонно двигались вдоль единственно доступной нам стены, ища источник свежего воздуха, но результатов пока не было. И лишь иногда мы натыкались на обломки упавших сталактитов. Однако, слабое трепыхание пламени указывало, что мы на верном пути и воздух поступает где-то из дальней части зала. Я сообщил о своём наблюдении Мире и, кажется, она немного взбодрилась.
Когда начал догорать десятый факел, я решил, что на сегодня достаточно. Мы сняли с Лошади поклажу и я прицепил ей на морду торбу с остатками фуража. Завтра бедолага начнёт голодать. Лошадь фыркнула и потёрлась головой о моё плечо, словно подбадривая. Я потрепал её по гриве и мы с Мирой быстро и неохотно поужинали. Несмотря на усталость, кусок не лез в горло, и жевали мы из одной лишь необходимости.
С ночлегом обстояло сложнее, этот зал был сырым и ещё холоднее предыдущего и я задумался, ища выход. Идея пришла в голову быстро, но я не был уверен, что Мире она понравится. Но других вариантов я придумать не мог и я выложил свои мысли спутнице. К моему удивлению, реакция была довольно вялой.
— Я слишком устала, чтобы быть скромной, — пожала она плечами. — Если это поможет согреться, так и сделаем.
Я сложил седельные сумки возле стены, чтобы они образовали тёплую прослойку. Хватало как раз, чтобы сидя опереться на них. Перед сумками я кинул пару одеял, сложив в несколько раз, увеличивая толщину и оставляя достаточно места лишь для ног и задницы. После этого я сел на них, привалился спиной к сумкам и усадил Миру к себе на ноги. Хрупкая девушка сжалась в комочек, словно кошка, и я накрыл нас всеми оставшимися плащами и одеялами. Факел пошипел на полу ещё несколько минут и потух, возвещая о конце дня. Мы молча сидели под кипой вещей и пытались уснуть. Где-то вдалеке со сталактитов капала вода, я слушал ровное дыхание девушки и ощущал её сердцебиение. А она, наверное, сейчас ощущала моё. Если, конечно же, не уснула. Как оказалось, не уснула.
— Ларт…
— Да?
— Спасибо тебе.
— За что? — удивился я. — Я же просто делаю то, что должен. Ты меня для этого и наняла.
— За то, что ты делаешь намного больше, чем должен, Ларт, — донеслось из под одеял. — Ты мог отказать, отобрать лизориты и уйти или даже попросту надругаться надо мной в том лесу…
Да, пожалуй что в нашем мире многие бы так и поступили. Большинством людей движет лишь жажда наживы да желание поспать, пожрать и потрахаться. Мир жесток и довольно мрачен, если узнать его достаточно близко. Не все встречают старика Ольца на своём жизненном пути и не все становятся такими как Ольц. Мира, тем временем, продолжила:
— Ты даже не бросил меня в той таверне, когда я осталась отрезанной от своих людей и, по факту, уже не могла выполнить свои обязательства, — она вынырнула из под одеял и я почувствовал на себе пристальный взгляд. — Почему ты решил дать мне новый путь и всё ещё идёшь со мной, не имея никаких гарантий? Ты ведь даже не знаешь, смогу ли я тебе заплатить.
Она застала меня врасплох. В последнее время, я часто задавал себе такой вопрос. Наёмник всегда руководствуется личной выгодой. Если он не видит выгоды, он не пошевелит и пальцем. Почему же я наплевал на обычные принципы и всё ещё иду рядом с ней? Я так и не смог ответить себе. Я попытался быть честным настолько, насколько это было возможно:
— Я не знаю, Мира. Мне просто кажется, что это правильно и так и должно быть. Тогда, на постоялом дворе, я мог бы закончить контракт, но тогда долго бы чувствовал себя последней скотиной. Деньги и оплата, безусловно, важные вещи в моём ремесле, но Ольц научил меня, что в некоторые моменты нужно быть не только наёмником, но ещё и человеком. Я не добряк. Если так разобраться, мои руки по локоть в крови, как и у каждого в Артели. Но я и не ублюдок.
