Кровавый Джек: Обретённый Путь (СИ) - "Кат Зозо" (читать книги регистрация txt) 📗
Что он хочет? Какие гадости на этот раз я должна выслушать от своего капитана, чтобы он наконец-то удовлетворился и усмирил свой гнев? В любом случае, я продолжала делать вид, что сплю.
Кид подошёл прямо к гамаку, нависая сверху. Лица стало не видно, однако яркий запах алкоголя и звук плескания жидкости в бутылке говорили о том, что пират вновь топит себя в роме. Он протянул раскрытую ладонь к моему плечу, не прикрытому одеялом. Я уже готовилась к тому, что пират разбудит меня, но прикосновения не последовало. Он просто проводил ладонью вдоль моего тела, сохраняя небольшую дистанцию в один-два сантиметра.
Однако я чувствовала тепло, исходящее от его руки. Скорей всего, и он чувствовал моё. Что за игры он опять задумал? Пират медленно проводил рукой надо мной, словно хотел прикоснуться, но всё время сдерживал себя.
Сердце забилось быстрее. Хотелось вскочить и прогнать его или потребовать, наконец, объяснений, но нет. Я продолжала лежать и притворяться спящей, незаметно наблюдая за дальнейшим поведением пирата.
Когда Киду надоело водить руками, он сделал очередной большой глоток рома и присел на пол около стенки — поближе к моей голове. В этот момент я заметила, что из-под одеяла свисает моя рука, болтающаяся в воздухе. Если резко уберу её, Кид это тут же заметит, так что я просто оставила всё как есть.
Юстасс так же обратил свой взор на мою руку. Из-за ночной темноты я не могла понять какое у него выражение лица; я даже его дыхания не слышала. Только всплески алкоголя в бутылке, которого становилось с каждым разом всё меньше. Кид сидел на полу, облокотив руки на приподнятые колени, и смотрел на мою свисающую ладонь. Трудно сказать, сколько он так просидел, однако когда пират всё же решился на что-то большее, чем просто смотреть, бутылка была уже пуста.
Неожиданно Кид нагнулся так, что моя рука была прямо на уровне его лица. Нежно, очень медленно пират прикоснулся к моей ладони своей. Его прикосновения были очень лёгкими, так как, похоже, пират не хотел разбудить меня. Дальше, когда он заметил, что я «крепко сплю» и его прикосновения меня не будят, Кид нагнулся ещё сильнее и поцеловал мою ладонь.
Поцелуй был легок и практически неощутим. Сначала его губы коснулись моего указательного пальца, потом — безымянного, и так далее. Его губы стали более ощутимее, но всё же он сдерживал себя. Кид ничего не говорил, ничего не произносил, в то время как я совершенно не понимала, зачем он это делает. Ещё сегодня днём он говорил одно, делал другое, а ночью… где он настоящий? Ведь сейчас он абсолютно уверен, что я сплю и не узнаю об этом.
Кид держал мою ладонь, прижимая её к своему лбу.
Это длилось несколько часов. Он то отпускал мою руку, то снова прижимал её к своим губам, даря лёгкие и мимолётные поцелуи. При каждом прикосновении пирата моё сердце замирало. Хотелось «проснуться» и обнять его, сказать, что всё будет хорошо, — ведь я всем сердцем и душой чувствовала, что ему сейчас больно. Возможно, даже больнее, чем мне. Но я не понимала, что с ним. Как ему помочь? Что сделать, чтобы Кид стал собой?
Что-то тёплое трепетало в груди. Если он попросит, я забуду обо всём, что он мне сегодня наговорил. Обо всём! Не знаю почему — просто понимаю, что если этого не сделаю, — погибнем оба. Но он молчит, а я не просыпаюсь.
За иллюминатором начало светать. Скоро послышится топот команды, за которым, по идее, должны все просыпаться. Видно, Кид тоже об этом подумал, так как за пятнадцать минут до того, как обычно просыпался первый пират, сам встал с пола, прихватил бутылку и, бросив последний взгляд на меня, покинул каюту.
Как только дверь закрылась и шаркающие пьяные шаги стихли, я приняла сидячее положение в гамаке, совершенно сбитая с толку. Сердце работало, словно мотор, плечи дрожали, а ладонь, которую я прижимала к груди, до сих пор сохраняла тепло его поцелуев.
Кид… за эту ночь ты не произнёс и слова. Тогда почему же я отчётливо слышу: «Прощай»?
====== Глава 52. Воспоминания и ссора. ======
Уже давно рассвело, а я так и продолжала лежать в гамаке, уставившись в деревянный слегка поскрипывающий потолок. Шум, доносившийся с верхней палубы, говорил о том, что пираты давно на ногах и, скорей всего, готовятся к завтраку. А может, уже и позавтракали… не знаю. Да и всё равно мне как-то.
Единственное, что я сейчас хотела, — это просто лежать и ничего не делать. Никто не стучался в мою каюту, значит, я не нужна. В мыслях вновь и вновь прокручивалась ночь, в которой Юстасс был здесь. Странно, он одновременно и был рядом, и был так далеко. Не понимаю: зачем всё это? К чему Кид ведёт? У меня крутилось тысячи вопросов на уме, но ни один не находил логичного ответа. Как бы то ни было, что мне делать? Как поступить и какую роль исполнять на этот раз?
Он хочет, чтобы я стала обычным рядовым пиратом? Ладно. Я им буду. Представлю, что между нами совершенно ничего не было, а если и было, то оно ничего не значит. Я просто клерк и плотник, вот и буду заниматься бумагами и кораблём.
Медленно раскачиваясь из стороны в сторону, я не заметила, как слабость организма, которая скопилась за три бессонные ночи, всё же взяла вверх, и я заснула.
Сон начинался не как обычно — с темноты, посреди которой я встречала Ю. Нет… На этот раз я была на родном острове Баун.
Вот только дома были слегка не такими, какими я запомнила их в последний раз. Окрас зданий изменился, да и сами дома выглядели свежее и новее — хотя некоторые я не видела уже больше пятнадцати лет, так как из-за старости сооружения их просто-напросто снесли.
Я заметила, что сижу. Хотя нет… стою, просто мой рост слишком мал. Я… я ребёнок? Более того, я не управляла своим телом — я просто наблюдала за происходящим, будучи не в силах что-либо предпринять.
Моё дыхание было тяжёлым, а сердце готовилось вот-вот вырваться из груди. Было страшно, и на то имелась причина: вся деревня полыхала ярким пламенем. Крики жителей, наполненные болью и ужасом, не прекращались ни на секунду.
— Мама! — кричала я в пустоту, словно заклинание. — Мама! — Это слово должно было помочь и избавить меня от гнетущего кошмара. — Мама!
В поисках того, кого зову, я вышла из-под кухонного стола, под которым укрывалась. Мне явно было около трёх, поэтому это не составило труда. Но где же та, кто мне так сильно нужен? Где моя мама?
— Джекит!
В помещение с улицы вбежала высокая светловолосая молодая женщина — с виду лет девятнадцати-двадцати. При взгляде на неё мне сначала показалось, что я всматриваюсь в собственное отражение, но уже секундой позже я поняла, что ошибаюсь.
— Джекит!!!
— Мама! — радостно воскликнула я, подбегая к женщине и обнимая её.
От осознания того, что наконец-то «тот самый человек» нашёлся, я не смогла сдержать слезы и, заплакав, уткнулась лицом в плечо матери. Её мягкие светлые локоны сохраняли аромат яблок, но источали ещё и другие запахи — гари и пороха.
Мать, подхватив меня на руки, сама перевернула кухонный стол и, присев на пол, спрятала нас за ним. Слышались взрывы, стрельба, крики беспомощных жителей деревни. Кто-то напал на нас, и единственное, что мы могли, — это прятаться. При каждом выстреле моё тело вздрагивало, а непрерывный детский плач становился ещё громче.
Мать раскачивалась из стороны в сторону, словно пыталась успокоить и убаюкать меня, но ей тоже было страшно, и я это отчётливо чувствовала.
Трудно сказать, где мы находились. Это кухня? Из-за слёз я даже лицо матери толком не видела, зато отчётливо слышала незнакомые мужские голоса, которые доносились снаружи. Кажется, они кого-то искали. Кого?
Голоса и шаги приближались к нашему укрытию. Всё тело женщины напряглось, от чего я тут же задрожала. Я не понимала, что происходит, не понимала, кто к нам приближается и почему их стоит бояться, однако я отчётливо улавливала перемену настроения матери, что непременно отражалось на моих слезах.
Неожиданно мать встала на ноги и, сорвав со стола скатерть, накинула её мне на голову.
