Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП) - Кук Тонья (книга жизни .txt) 📗
— Какого вида? — спросил Снэггл, подтаскивая коробку, устанавливая ее на прилавок и открывая. — У меня есть прекрасные лебединые перья. Недавняя поставка. Черные и белые.
Рейстлин изучил перья, а затем выбрал одно. Он тщательно ощупал острие, должное быть безупречным, пробежался пальцами по мягкому оперению. Мысленно маг вернулся в тот день в классе мастера Теобальда, который изменил всю его жизнь. Нет, не так. Его жизнь не изменилась, она просто получила свое предназначение.
— Я возьму воронье, — сказал он.
Снэггл поджал губы:
— Воронье? Ты действительно уверен? Ты можешь позволить себе гораздо лучшее, твои зелья просто высшего класса. Они разлетаются, как горячие пирожки. Я планирую сделать тебе еще один заказ.
Старик подпихнул вперед перья лебедя.
— У меня и павлин имеется. Иоланта всегда использует в работе павлиньи перья.
— Не удивлен, — сказал маг. — Спасибо, но я возьму именно это.
Он отложил тусклое воронье перо в сторону. Потом принялся внимательно выбирать полосу пергамента. Вот тут он действительно выбирал самый дорогой.
Снэггл подсчитал цену, она оказалась равной той, что причиталась Рейстлину за зелья. И тут же хозяин заговорил о новом заказе — который никогда не будет сделан. Рейстлин еще мог надеяться спасти старика, но спасти магазин не в его силах. Заведение сожгут до основания. Маг окинул взглядом аккуратные ряды коробок, в которых покоились огромные запасы магических компонентов, зелий и свитков. Ему вспомнилась квартира Иоланты, ее книги заклинаний и манускрипты. И все это богатство будет предано огню!
Немного задержавшись, маг оглянулся на Снэггла, который сидел на табурете и спокойно наливал себе тарбеанский чай, не подозревая о той опасности, что стремительно приближалась к нему.
— Как ты собираешься праздновать Ночь Глаза? — поинтересовался Рейстлин.
— Это для меня обычная ночь, — пожал плечами старик, — выпью чаю, запру магазин и пойду спать.
Рейстлина посетило видение огня, пожирающего магазин и охватывающего постель Снэггла. Спрятав драгоценные покупки в широкий рукав мантии, он вышел на улицу, направляясь к следующему пункту назначения — Неракской Башне Высшего Волшебства.
Маг набросил заклятие удержания на дверь — такое мощное, какое только мог сотворить. Он не думал, что кто-нибудь ему помешает, но не хотел рисковать в столь важном деле. Рейстлин медленно поднялся по лестнице. Время стремительно истекало. Ему уже виделось зернышко песка, замершее в узкой горловине песочных часов, — вот оно дернулось и, сверкая, понеслось вниз. С каждым прошедшим мигом песчинка скользила все ближе к забвению.
Рейстлин устал. Он не отдыхал с самого рассвета. Необходимо было переговорить с Талентом и удостовериться, что все идет как задумано, но сначала нужно было сделать менее важные дела. С приближением решающего мига шаги Рейстлина замедлились. Даже предупредив Оррена, маг еще не подготовился к битве с Такхизис. Он еще может отступить, сделать то, что ему было велено, что он обещал Китиаре…
Рейстлин продолжал подниматься.
В обшарпанной кухне, которая до сих пор пахла вареной капустой, он уселся на высокий табурет. Развернув сверток, он вынул пергамент, расстелил его на столе перед собой и мягко погладил, словно перед ним была рука ребенка. Ему слышался голос учителя Теобальда, которого он ненавидел и презирал: «Будешь писать на этом пергаменте слова „Я маг“. Если у тебя есть дар, что-нибудь произойдет. Если нет — ничего».
Взрослый Рейстлин написал эти слова крупными буквами, уверенной рукой:
Я маг.
Ничего не произошло. В первый раз тоже ничего не случилось.
Рейстлин обратился к самой основе своего существа и поклялся сделать это.
Ничто в этой жизни не имеет большего значения. Нет ничего, кроме этого мгновения. Я появлюсь на свет в этот миг, а если потерплю неудачу, тут же умру.
Он помнил свою молитву, слова, навеки высеченные в его сердце:
«Боги магии, помогите мне! Я посвящу вам свою жизнь. Я буду всегда вам служить. Я принесу славу вашим именам. Помогите мне, прошу, помогите!»
Молитва, которую он возносил сейчас, была другой.
— Боги магии, — сказал он, — я обещал вам посвятить жизнь, обещал служить вечно. В этот день я выполню свой обет.
Он посмотрел на написанные слова, простые слова ребенка, вспомнив жертвы, которые он принес, и боль, которую продолжит нести до самой смерти. Подумал о полученных благословениях как о цене, которая окупила всю боль. Подумал, как магия, боль, благословения могли быть отброшены, словно он был ребенком — слабым и болезненным, одиноким и испуганным.
Рейстлин вспомнил своего наставника Антимодеса, делового мага практического склада ума. Пар-Салиана, мудрого и дальновидного, хотя, возможно, недостаточно мудрого и дальновидного. Вспомнил о Юстариусе, который повредил ногу во время Испытания и лишь хотел жить в мире, в кругу своей семьи. Подумал о Ладонне, которая поверила обещаниям Темной Королевы, была предана и сожжена.
Если не остановить Такхизис, они все умрут этой ночью.
Рейстлин возвысил голос и поднял взгляд к небесам:
— Я знаю, я разочаровал всех вас. Знаю, вы не одобряете то, кем я являюсь. Знаю, я нарушил ваши законы. Но это не означает, что я не уважаю вас или считаю недостойными. Этой ночью я докажу сказанное. Взывая к вам, я рискую своей жизнью…
— Не слишком большой риск, — сказал Нуитари. — Без магии у тебя не будет никакой жизни.
Бог стоял рядом с Рейстлином. Его лицо было круглым, как луна, а глаза — темными и пустыми, они делали его гнев еще более ужасным. Бог был одет в черную мантию, а в руках держал бич с черными щупальцами.
— Верно, как ты и сказал, ты нарушил наши законы. — Рядом с братом появился Солинари. Его белая мантия блистала, ледяной бич переливался прозрачными иглами. — Конклав магов был создан для управления магией и теми, кто ею пользуется. Ты не только нарушил законы, ты над ними поглумился.
— И все же я его понимаю, — произнесла Лунитари, прекрасная и ужасная одновременно. Ее черные волосы перемежались белыми прядями. В складках красной мантии прятался огненный бич. — Не потворствую его деяниям, но понимаю. Что тебе нужно от нас, Рейстлин Маджере?
— Спасти то, что будет потеряно этой ночью. В Даргаардской Башне есть подземная палата, внутри которой находятся Песочные Часы Звезд. Их сотворила лично Такхизис. Песок, который Темная Королева поместила внутрь, — будущее, которого она желает, новый мир, в котором она безраздельно властвует. Каждая упавшая песчинка приближает это будущее, делает его явью. — Рейстлин перевел дух. — Этой ночью Такхизис призовет трех Богов — Богов Серого, повелителей «новой магии», чтобы охранять Песочные Часы. Этими бесцветными Богами она задумала заменить вас. Они будут вечно верными. Ведь их магия станет проистекать от нее. В вас троих отпадет необходимость.
Кузены воззрились на него, слишком пораженные, чтобы вымолвить хоть слово.
— Этой ночью, — продолжал Рейстлин, — вы сможете заманить в ловушку трех новых Богов и сломать Песочные Часы. Сможете спасти магию.
— Если ты говоришь правду… — начал Солинари.
— Загляни в мое сердце, — бросил Рейстлин. — Ты поймешь, я не лгу.
— Он так и сделает! — с гневом воскликнула Лунитари.
Солинари нахмурился:
— Чтобы противостоять новым Богам, нам понадобится вся мощь. Придется забрать магию из мира. Что станет с магами? Они останутся совсем беззащитными.
— Большинство магов соберутся в Башне Высшего Волшебства. Я смогу защитить их.
— И мы должны поверить тебе?
— У вас нет выхода, — слабо улыбнулся Рейстлин.
— Если ты так сделаешь, Такхизис узнает, кто стал предателем. Она станет твоим врагом не только в жизни, но и после смерти, — предупредила Лунитари.
— Присоединись к Конклаву, следуй закону, — сказал Солинари. — Мы защитим тебя.
— Иначе ты будешь один, — рявкнул Нуитари.
