Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП) - Кук Тонья (книга жизни .txt) 📗
Талент Оррен находился в великолепном расположении духа; насвистывая веселый мотив, он шел через Красные Врата. Стража на дежурстве радостно приветствовала его, не сводя глаз с бурдюка, который он им принес. Вино немедленно «конфисковали». Талент с улыбкой отдал бурдюк, пожелав воинам хорошо провести время.
Этой ночью в небесах не было лун, Талент нес фонарь, освещая себе путь. На первой улице он свернул налево и добрался до Т-образного здания, стоящего в самом конце. Оррен не был один, улицы Красного Квартала патрулировали усиленные отряды людей и драконидов. Они действовали с достаточной эффективностью, особенно на контрасте с дикой вольницей Зеленого Квартала. Все объяснялось тем фактом, что командующий Красной Армией Драконов в данный момент находился в своей резиденции.
Дракониды не обращали внимания на Оррена, они вообще имели тенденцию не замечать большинство людей. А людские патрули его хорошо знали и уважали, осыпая, едва завидев, добродушными шутками. Оррен не оставался в долгу, отвечая им тем же. Скоро они вновь увидятся в таверне, где Талент будет счастлив освободить воинов от излишней наличности.
Оррен направлялся в ломбард, известный под названием «Добыча Люта». Добравшись до места, он открыл дверь и вошел. На пороге Таленту пришлось задержаться и подождать, пока глаза привыкнут к яркому свету — одному из показателей процветания заведения. Семь кристаллических ламп удивительной красоты свисало с потолочных балок.
Сам Лют утверждал, что купил их у одного эльфийского лорда, который сбежал из Квалинести перед нападением Армии Драконов, а потом заплатил императорской ведьме Иоланте кругленькую сумму, чтобы восстановить их магические свойства. Теперь лампы сияли мягким белым светом, и хотя некоторым посетителям это не нравилось и они утверждали, что свет жжет им глаза, сам Оррен находил освещение магазина успокаивающим и умиротворяющим.
Когда глаза Талента привыкли и он перестал опасаться налететь на что-нибудь и сломать себе шею, пришло время поприветствовать стражей Люта, двух огромных мастифов. Шинара и Хиддукель, как назвал их Лют, весело завиляли хвостами и обслюнявили Оррена. Хиддукель поставил лапы ему на плечи, чтобы дотянуться до лица и облизать щеки. Голова собаки возвышалась над человеческой на несколько дюймов.
Талент немного поиграл с псами, ожидая возможности поговорить с Лютом, который сидел на высоком табурете у дальней стены и заключал сделку с одним из солдат Ариакаса. Увидев Талента, Лют прервался и проворчал другу:
— Эй, Талент, что такое жидкое ты прислал мне на обед?
Лют, низкорослый человек с большой головой и еще большим животом, не без оснований почитался многими самым ленивым на Ансалоне. Каждое утро он вставал с кровати, расположенной в комнате прямо позади прилавка, и добирался до своего табурета, на котором и проводил день, отлучаясь лишь к ночному горшку. А когда приходило время закрываться, Лют сползал с табурета и ковылял обратно в кровать. Грива вьющихся темных волос свисала на его глаза и встречалась с густой темной бородой где-то в районе носа. Сложно было решить, где заканчивается борода и начинаются волосы. Из глубин этих зарослей поблескивали маленькие острые глазки.
— Я посылал тушеного кролика, — ответил Оррен.
— Вздор! Больше походило на тушеного овражного гнома! — гневно бросил Лют.
— Надо было прислать кролика обратно.
— Но должен же человек чем-то питаться! — прорычал Лют и вернулся к своей сделке.
Талент усмехнулся. Его тушеные кролики готовились изумительно, лучше, чем в доброй половине мира. Просто Лют приходил в уныние, если не на что было пожаловаться.
Если у Люта и была фамилия, ее никто не знал. Он говорил, что чистокровный человек, но Талент знал, что это неправда. Однажды, много лет назад, Лют выпил слишком много «гномьей водки» и проболтался Оррену про своего отца, гнома из Торбардина. А когда утром Талент вспомнил об этом, Лют рассердился и все отрицал. Более того, они не разговаривали целую неделю, поэтому больше Оррен не возвращался к этому вопросу.
Талент расположился среди груд барахла, наваленного на полу магазина. В «Добыче Люта» хранились товары со всего Ансалона. Оррен часто говорил, что мог бы проследить всю историю войны, просто перебирая вещи на складе. Горой лежали картины, мебель, гобелены из Квалинести, множество стульев, доставленных из знаменитой гостиницы «Последний приют», что в Утехе, странные приспособления гномов — в небольшом количестве, ведь Торбардин отбился от Армии Драконов. Из Сильванести ничего не было — поговаривали, будто земля там проклята, поэтому никто оттуда ничего не вез, зато лежало множество изделий из восточной части Соламнии, павшей под ударами Темной Госпожи, хотя, как слышал Талент, Палантас все еще держался.
Оррен терпеливо ждал, пока солдат не заключит сделку, — тот неохотно согласился с ценой, хотя она и была гораздо ниже запрошенной вначале. Когда воин выходил с мрачной миной, зажимая монеты в кулаке, Талент узнал своего постоянного клиента и предположил, что звонкая сталь скоро перейдет в его собственность.
Едва громко хлопнула дверь, Лют поднял черную трость и помахал ею в воздухе — сигнал Таленту закрывать заведение на ночь. Если бы его не оказалось рядом, это сделали бы специально выдрессированные мастифы — Шинара закрывала лапами дверь, а Хиддукель носом задвигал засов. Таким образом Лют оказывался избавленным от излишней утомительной ходьбы.
Главная обязанность мастифов заключалась в охране от воров. Они приветствовали посетителей у входа и вели через весь магазин, рыча, если кто-нибудь осмеливался прикоснуться к товарам без разрешения Люта. Чтобы вор не решился схватить вещь и кинуться бежать, Лют всегда держал под рукой, рядом с огромной чашкой тарбеанского чая с медом, небольшой арбалет. И никто не сомневался в его меткости — Лют приколотил к стене череп гоблина с торчащим в глазу арбалетным болтом.
Едва Оррен захлопнул дверь и собрался наложить засов, как услышал стук. Талент выглянул наружу, но вначале никого не заметил.
— Вниз посмотри, тугодум, — сказала Мэри.
Талент опустил взгляд на кендершу.
— Доставка произведена, — сказала она.
— Хорошая работа, спасибо.
Мэри махнула ему рукой и скрылась в ночи. Талент вновь закрыл дверь и запер ее.
— Это кендер был? — нахмурился Лют. — Ты же не позволил этому ворью войти внутрь, верно?
Талент улыбнулся:
— Нет, все спокойно. Она приходила сказать о поступлении товара.
— Прекрасно. Разбирайся сам. А я ложусь спать.
Лют начал медленно сползать с высокого табурета. Талент вместе с двумя мастифами прошел долгим извилистым маршрутом среди гор барахла и наконец добрался до прилавка.
— Есть вести о нашем Береме? — спросил он.
— Пока ничего. На той неделе в Нераку вошли двое, назвавшиеся так. Наши парни дежурили у ворот и смогли взять их раньше, чем стража. Водоворот забрал их в «Волосатый тролль» и провел беседу.
— Но никто не имел зеленого камня в груди, — продолжил Талент, — и не обладал старым лицом с молодыми глазами….
— У одного было старое лицо с хитрыми глазками, а другой имел молодое лицо с молодыми глазами. Хотя это не помешало бы Ночному Властелину пытать их — просто для проверки. Помнишь того Берема, которого он поймал прошлой осенью? Ему вскрыли живот и грудь — мол, вдруг изумруд прячется внутри?
— А что стало с двумя последними Беремами?
— Первый — вор-карманник. Водоворот предупредил, что, если он планирует остаться в Нераке, пусть живет в «Волосатом тролле» и сменит имя. Второй Берем оказался четырнадцатилетним сыном фермера, сбежавшим из дома и приехавшим в город в поисках лучшей жизни. Его и предупреждать не понадобилось: после всего увиденного в нашем справедливом городе он был едва жив от страха. Водоворот выдал ему стальную монету и отослал домой, к маме.
— Интересно, что особенного в этом Береме… — протянул Талент, как и много раз до этого.
Лют фыркнул:
