Лягушка-принцесса (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна (книга жизни .TXT) 📗
— Заткнись, паскудный лагир! — громко, с брезгливым недовольством оборвал его неизвестный, и Ника вдруг услышала ясно различимые лёгкие удары по кирпичной кладке где-то сверху и справа.
"Да он же стены простукивает! — охнула ошарашенная очевидной догадкой попаданка. — Пустоты ищет! А если найдёт?"
— Ты же знаешь, что меня не интересуют мужские задницы, — продолжал незваный гость. — Лучше честно признайся: где ты прячешь беглую самозванку?
— Кого?! — вскричал поражённый владелец публичного дома для гомосексуалистов.
— Девчонку, выдававшую себя за племянницу регистора Трениума и внучку казнённого сенатора Госпула Юлиса Лура, — насмешливо пояснил мужчина, с каждым негромким стуком костяшками пальцев о кирпичи неумолимо приближаясь к убежищу полумёртвой от страха Ники. — Его высочество принц Вилит поступил крайне неосмотрительно, спасая эту мошенницу от суда. Но если сына императора за подобные шалости только пожурят, то простого гражданина за укрывательство преступницы могут и в каменоломни отправить, а то и казнить. У тебя прекрасный дом, Птаний, смазливые мальчики и богатые клиенты. Стоит ли всё это терять из-за какой-то негодной девчонки? Со всем своим опытом даже ты живым с того кола уже не слезешь. Так что, уж лучше скажи, где ты её прячешь?
— Я действительно имею честь лично знать его высочество принца Вилита, — со сдержанным достоинством ответил отпущенник. — Но, как я уже говорил во время вашего прошлого визита, мы с ним уже очень давно не виделись. Клянусь Семрегом, с той поры его высочество не навещал моё скромное жилище, а я, сами понимаете, не могу вот так запросто явиться в Цветочный дворец и встретиться с сыном государя. И как же тогда я могу кого-то прятать по его приказу? Уверяю вас, господин Камий, в доме нет никаких посторонних и уж тем более женщин.
— Хватит языком молоть, Лав! — явно начиная терять терпение, рявкнул претор, наконец-то перестав простукивать кладку. — Последний раз спрашиваю по-хорошему: где девчонка?
— Да нет её у меня, господин Камий! — возопил владелец заведения.
Послышался хлёсткий удар, и едва не заплакавшая от облегчения беглая преступница вздрогнула, крепко прикусив губу. Похоже отпущенник получил хорошую затрещину. За стеной что-то зашуршало, потом грохнуло. Но голоса стали тише, так что Нике пришлось изрядно напрячь слух, но всё равно она смогла различить лишь обрывки задушевной беседы, перемежавшиеся хлёсткими ударами.
Судя по всему, представитель власти изо всех сил лупил честного налогоплательщика, раз за разом повторяя, что им "всё известно", и "грязному лагиру" лучше добровольно выдать самозванку, если, конечно, тот желает остаться живым и здоровым.
"На понт берёт или на самом деле знает, что я здесь? — стараясь дышать как можно тише с тревогой думала Ника. — Неужели Филений проболтался? Вот батман! Бедный Птаний, как бы этот урод и в самом деле его не искалечил".
Внезапно претор прекратил избиение. Послышалось плохо различимое бурчание. Видимо, в спальне появился ещё кто-то.
— Я же говорил, что у меня её нет! — со слезами и надрывом в голосе вскричал хозяин публичного дома. — Кто тот подлый негодяй, что всё время клевещет на меня?!
— В подвале как следует смотрели? — грубо рявкнул Камий.
Ответа его собеседника девушка не разобрала, но, очевидно, тот был отрицательным.
— А в комнатах у этих ублюдков? — продолжал расспрашивать сенаторский дознаватель. — В беседке?
— Всё перерыли, господин Камий! — бодро гаркнул стражник. — Только пяток амфор без печатей нашли и всё!
— Это подарок моего друга! — так же громко объяснил Птаний. — Вино с личных виноградников. Я вовсе не собирался им торговать!
— Тогда зачем тебе столько?! — презрительно фыркнул претор и добавил. — Амфоры я конфискую, как контрабанду. Если не согласен — пиши жалобу в Сенат!
Ограбленный владелец заведения пробормотал что-то неразборчивое.
Осторожно переменив положение тела, затаившаяся в тайнике Ника вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони с зажатым в руке ножом. Смерть в очередной раз прошла мимо, лишь слегка опалив её своим ледяным дыханием.
Беглая преступница криво усмехнулась. Бедный Птаний, ну и досталось же ему. Это, конечно, не пытки огнём и железом, но всё равно приятного мало.
Интересно, преторы всегда ведут себя так нагло и вызывающе? Взял и ни с того ни с сего избил свободного гражданина Империи.
А ещё любопытнее, имелись ли у него серьёзные основания для того, чтобы второй раз вваливаться с обыском в этот публичный дом? Или Камий просто мечется в безуспешной попытке отыскать неуловимую самозванку?
Вероятно, Аттика рассказала ему, что Ника ушла с посланцем Вилита, вот претор и шерстит людей, так или иначе связанных с младшим сыном императора.
А может, всё ещё проще, и в заведении Птания кто-то стучит на хозяина в местные правоохранительные органы? Те получили сигнал о появлении незнакомца и устроили шмон в борделе? Вдруг Камий не просто так орал про "всё известно"?
Размышления прервал шорох приближавшихся шагов, и девушка подхватила выпавший на пол нож.
Послышался тихий, натужный скрежет. Часть стены сдвинулась, впуская в тайник свежий воздух и слепящий дневной свет.
Знакомый, полный усталости голос удержал её руку от удара.
— Хвала богам, они ушли, госпожа.
Пока глаза беглой преступницы привыкали к свету, отпущенник с кряхтением поднял опрокинутую лавку, и тяжело плюхнувшись на неё, пробормотал:
— Опять убытки!
— Неужели эти наглецы взяли ещё что-то, кроме вина? — совершенно искренне возмутилась Ника, с жалостью и сочувствием глядя на его покрытое синяками лицо. — Мне так жаль, господин Птаний, что вам пришлось из-за меня пострадать…
— Это пустяки, — с напускной небрежностью отмахнулся владелец заведения. — Надену маску диносида, и устроим праздник в честь Диноса. Побитые чашки на кухне тоже мелочи. Но они сломали нос Циссу и выбили зуб Плотису. Теперь только один Пелкс знает, когда я смогу вывести их к гостям?
— Больше никого не били? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Жаку губы разбили, — стал перечислять отпущенник. — Остальные, хвала богам, целы. Синяки и шишки не в счёт.
Внезапно он пристально глянул на гостью.
— Хотите сказать, что претор пришёл не просто так?
— А разве вы думаете по-другому, господин Птаний? — горько усмехнулась беглая преступница. — И скажите пожалуйста, во время прошлого обыска Камий и стражники вели себя так же отвратительно?
— Вежливости от этих неотёсанных скотов не дождёшься, — задумчиво покачал головой собеседник. — Но тогда они никого по-настоящему не били. Так, была пара зуботычин. А Камий вообще только кричал и даже не ударил меня ни разу.
— Возможно, сегодня он хотел вас напугать? — предположила Ника.
— И не только меня, — нахмурился хозяин публичного дома. — Жаку сказал, что стражник, который чуть не повыбивал ему зубы, всё допытывался, нет ли в доме чужих?
— А больше об этом никого не спрашивали? — насторожилась девушка.
— Не знаю, — пожал плечами мужчина. — Я ещё толком ни с кем не разговаривал. Убедился, что эти разбойники ушли, и поспешил к вам. Боялся, как бы вы не задохнулись. Я знаю, что в тайнике очень жарко и душно.
— Значит, вы не уверены в том, что им никто ничего не сказал? — забеспокоилась гостья. — Нвалий меня каждый день видит, и с Филением мы недавно так неудачно столкнулись.
— Я всё выясню, госпожа, — жёстко проговорил хозяин публичного дома, и глаза его подёрнулись пугающим ледком, срывая с отпущенника маску манерного вертопраха и обнажая истинную натуру беспощадного хищника.
— Надеюсь, господин Птаний, — не отводя взгляда, кивнула беглая преступница. — И ещё я попросила бы вас приказать, как открывается тайник, а то сегодня всё произошло так быстро, что я ничего не запомнила.
— Зачем это вам? — досадливо поморщился собеседник.
— Вдруг стражники заявятся, когда вас дома не будет? — криво усмехнулась Ника. — И как мне спрятаться?
