Слом (СИ) - Моричева Наталия "Кельта" (читать книги без регистрации .TXT) 📗
— Кушайте. Мы всё сделали, как просили, поострее. То, что и нужно с дороги.
— Простите, а где можно помыть руки? — тихо обратилась к ней Катя.
— Руки помыть? — удивилась хозяйка. — Зачем тебе, девочка?
— Так как же за стол иначе? — удивилась уже Катя.
— Ну идём.
И под тяжёлое молчание купцов и приказчиков Катя вышла вслед за Ассиль. Она, немного поколебавшись, оставила сумку в комнате. Но стоило двери закрыться за её спиной, как оставшиеся заговорили почти разом.
— Ты рисковал нашим товаром!
— Тебе пыль в голову ударила, что ты подсыла привёл!
— Из ума выжил!
— Тихо! — властно рыкнул Залим, и шквал обвинений на секунду прервался, а купец продолжил уже нормальным голосом. — Вы забыли о том, что это юродивая? А всем известно, что если юродивый просит — выполни, если молчит — помоги сам.
— Юродивая? Да их уже сколько лет как нет! Засыл она разбойничий. Сейчас ты в этом сам убедишься!
Купец, начавший обвинять, как только Залим с Катей вошли, скомандовал своему приказчику подать ему сумку девушки. И, едва взял в руки скромную котомочку, он принялся рыться в вещах. Но под снисходительной ухмылкой Залима недовольный постепенно менялся в лице — в сумке не было ничего, кроме нескольких кусков хлеба, одинокой морковки, мокрой кружки и огнива.
— Убедился? Я с ней уже говорил. Юродивая она, говорит и ведёт себя, как старики рассказывали. Слова непонятные, я таких и от эльфов не слыхал, да и удивляется привычному нам. А насколько боги её пользуют, никому не узнать. А сейчас о делах...
Теперь купца слушали намного спокойней, без новых обвинений, и торговцы привычно сговаривались о ценах. А когда Катя вернулась, то её встретили приветливей, чем десять минут назад. Но стоило насущным вопросам исчерпать себя, как собравшиеся переключили своё внимание на девушку. Купцы умело втягивали её в беседу, осторожно вызнавали всё, что их интересовало. И с каждым ответом всё уверенней согласно кивали Залиму, разводя руками и виновато улыбаясь.
Уже глубокой ночью мужчины начали расходиться. Ассиль, услужливо кланявшаяся сытым и довольным гостям, сердито загородила собой дверь перед Залимом.
— Ты из ума выжил! В такое время девочку на улицу не выпущу. До третьего поворота же не дойдёте! Утром её к тебе в лавку на рынок отведём, а ночевать её оставь у меня.
Залим почесав затылок, согласился с трактирщицей. И Катя осталась на попечении суровой женщины. На удивление, ночь в компании не слишком словоохотливой хозяйки и её кухарок и помощниц, посудомойки и счетоводчицы, прошла спокойно. Уставшие работницы почти сразу уснули, под аккомпанемент их равномерного дыхания задремала и Катя. В эту ночь ей ничего не снилось.
***
Утром, как и было обещано, Катю взяли с собой на рынок. Женщины собирались пополнить продуктовую кладовку, а заодно заглянуть и в другие ряды, поэтому шли в замечательном настроении, по-доброму посмеиваясь над девушкой. А Катя постоянно отставала, жадно рассматривая улицы и прохожих. Всё вокруг отличалось и от пустого города, по которому она ехала с эльфами, и от этих же самых улиц, таких угрюмых вечером. Сейчас прохожие спешили по делам, а среди взрослых сновали стайки детей. Вот, ловко оббегая препятствия и размахивая грубо обструганными палками, разыгрывали погоню мальчишки. Они пронеслись в полушаге от Кати, и девушка шарахнулась, испугавшись замаха игрушечного меча.
— Совсем запугали, — покачала головой одна из кухарок и подхватила Катю под локоть. — Чего прыгаешь? Это же ребятня!
Оставшуюся дорогу до лавки Залима женщины по-доброму смеялись над испугом девушки. Но всё равно заботливо обступили, а через рынок провели кратчайшим путём и сдали с рук на руки купцу. Они ,всё так же веселясь, рассказали про мальчишек.
— И я замечал, что пуганная она. Обидел кто, видимо. И поднялась же рука... — попрощался с трактирными работницами купец и повернулся к Кате. — Идём внутрь, подождёшь немного, пока я распоряжусь, а там и до городского дома провожу, с градоначальниками поговоришь.
Катя кивнула, поудобней пристроила на плече полупустую сумку и покорно протиснулась вглубь лавки, где ей указали на низенький табурет и оставили в покое. Но хоть её закрывали отложенные до поры свёртки, сложенные стенкой, обрывки разговоров было отлично слышно, особенно мощный голос купца.
— Да, я приютил юродивую... Катей себя зовёт, я с ней к градоначальникам пойду. Нет, уверен, старики что с неё рассказы говорили. Только пуганая она, у кого только на юродивую рука поднялась!
А девушка, прислушивавшаяся к разговорам, вдруг обнаружила, что смяла край своей сумки, чтобы не было видно, как снова дрожат пальцы. И в голове набатом отдавались слова о визите к градоначальникам. Мысль, что там её разоблачат, заставила похолодеть и начать оглядываться, искать решение. Взмокшей спины коснулся едва заметный ветерок, и девушка спешно обернулась. Она быстро ощупала пальцами стену, одна из досок заметно сдвинулась.
Спустя несколько минут поисков, когда каждый даже самый тихий звук заставлял замирать сердце, Катя смогла сдвинуть две широкие доски, которые слишком легко поддались. Она выбралась через получившуюся щель, как могла вернула всё на место и, стараясь не выдать волнение, поспешила прочь.
Слишком поздно девушка сообразила, что сбегать в незнакомом городе — это не самая лучшая мысль из возможного разнообразия решений. Но больше ничего так и не пришло в голову. Ко всему прочему она заблудилась: только что вокруг был переулок, а вот уже шумный ряд со свежими овощами, а за следующим поворотом гончары с посудой. После гончаров вернуться к шумным продуктовым лавкам и развалам не получилось, она опять свернула не туда и оказалась среди тканей. Вскоре Катя больше не пыталась уже вернуться, а просто бездумно брела наугад.
Свернув в очередной раз, она вдруг выпала из толпы и оказалась в узком пустом проулочке. Но в нём она была не одна — в нескольких шагах от входа, обхватив коленки руками, сидел мальчик и тихо плакал.
— Малыш, что случилось? — присела напротив девушка. — Тебе плохо?
— Ик, — ребёнок удивлённо поднял лицо, покрытое размазанной грязью. Он долго смотрел на незнакомку, прежде чем покачать головой.
— А почему тогда ты плачешь? — Катя нахмурилась, рассмотрев свежие ссадины на щеке и лбу мальчика. — Кто тебя ударил?
— Нет, нет, меня не били, ик, — он поспешно прикрыл ладошкой часть царапин. — Это, — он отвел глаза, но всё же пояснил, — я пытался яблоко без спросу взять. Кушать хочется...
— Держи, — Катя протянула ему один из оставшихся кусков хлеба и, глядя, как жадно он ест, продолжила. — Ты почему тут? Где твои родители? Или ты для них?
— Я потерялся. Мы приехали на весеннюю ярмарку, но... — мальчик всхлипнул и стёр вновь выступившие слёзки.
— Я тоже потерялась, — Катя привалилась к доскам и посмотрела на узкую полоску неба вверху. — Не могу даже с рынка найти выход...
Минут пять они сидели молча, слушая шум ближайших рядов и собственных мыслей, а потом мальчик предложил проводить её. Они прошли сквозь рынок переулками, почти не появляясь в людных рядах, и вышли, уже оказавшись среди домов и каменных заборов. Обнялись на прощание, поняв друг друга без слов, и разошлись в разные стороны.
В этот раз Катя не рассматривала город, а просто шла по самой большой улице, стараясь никуда с неё не сворачивать, и вскоре увидела распахнутые ворота. Её никто не остановил, а впереди девушку вновь ждала дорога. Сперва пришлось идти в потоке стремящихся по своим делам людей, а потом на каждом повороте девушка выбирала сторону, где меньше народа.
На следующий день ближе к полудню утоптанная широкая тропинка вывела Катю к краю поля, за которым виднелись крыши деревни. Девушка долго смотрела на них, сжимая ладонь в кулак и чуть слышно бормоча:
— Убийство, обман, воровство... Мамочка, я не хотела это делать, но как же мне быть?! Что мне делать, чтобы выжить? — В животе требовательно булькнуло. — Что мне сделать, чтобы не чувствовать себя так погано...
