Страстные сказки средневековья Книга 1. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
- Зачем так много?- хмуро поинтересовалась девушка.
- Ближайшие полгода вам предстоит провести во Франции, бывать при самом блестящем в Европе бургундском дворе, и вы будете неловко себя чувствовать, не понимая речи окружающих! - пояснил викарий и тонко улыбнулся,- на испанском же языке ваш муж хочет разговаривать о любви!
- Не думаю, что мне есть, что сказать на эту тему! - отрезала Стефка.
- Возможно,- терпению этого человека, казалось, не было предела,- но ваша свекровь говорит только по-испански, не заставлять же пожилую женщину учить ради общения с вами чешский язык?
Девушка поняла, что назойливый прелат не отвяжется и будет до скончания века приводить ей все новые и новые аргументы. С церковнослужителями вообще трудно спорить.
- Что ж, тогда начнем с французского! - уныло согласилась она.
- Я бы посоветовал начать все-таки с испанского!- настойчиво гнул свою линию собеседник.
- С французского! - упрямо сжала губы Стефания, не желая ни в чем уступать своему новоявленному супругу.
Хочет говорить о любви по-испански? Придется разговаривать с самим собой!
Вдовствующая эрцгерцогиня Матильда Пфальцкая оказалась полной пожилой женщиной, с крупными чертами лица и надменным взглядом чуть выпученных глаз.
- Ах, милочка, мы тут уже наслышаны, что вас похитили буквально из-под венца,- она соизволила даже улыбнуться,- ваш муж истинный испанец! Говорят, только коренным жителям Пиренеев свойственен такой напор чувств и горячий темперамент. Мы, немцы, как правило, более рассудительны и менее эмоциональны. Но дон Мигель такой интересный мужчина, что думаю, вы ему давно простили эту эскападу!
Стефка терпеливо выслушала снисходительную тираду - ей были одинаково неприятны и сама женщина, и её насмешливые слова. Никто не разделял её горя, словно перейти из рук в руки от одного мужчины к другому было так же легко и приятно, как сменить надоевшее платье! С ещё большим недоумением девушка ощутила недоброжелательность свиты вдовствующей эрцгерцогини, которую в отличие от двора маркграфини составляли в основном женщины в летах. Эти почтенные матроны так и сверлили глазами столь скандально прославившуюся моравку. Их взгляды как будто обвиняли её в чем-то порочном и преступном. Но зато де ла Верда чувствовал себя среди этого скопища мрачных старух ничуть не хуже, чем среди красавиц Моравии. Он охотно болтал с самыми неразговорчивыми, дарил направо и налево улыбки, заинтересованно сверкал глазами. И вскоре даже эти замороженные в презрительной надменности австриячки заулыбались и стали охотно ему внимать.
Новоявленная графиня поневоле заинтересовалась этим феноменом. В Моравии она никогда не обращала внимания на приезжего чужака, только мельком отмечая его присутствие возле маркграфини. Но теперь её не могло не заинтересовать, за кого же она все-таки вышла замуж? И Стефания, усевшись на предложенное место возле эрцгерцогини, стала исподволь наблюдать за супругом.
Речь между тем шла о предполагаемом браке дочери герцога Карла Смелого Марии и принца Максимилиана Габсбурга. Эрцгерцогине что-то не нравилось в этом проекте, и она кисло сомневалась в разумности подобного соединения двух домов, а дон Мигель, наоборот, приводил в его пользу множество доводов, которые вызывали на губах вдовы снисходительную улыбку. Впрочем, все понимали, что вопрос уже решен папой, герцогом Бургундским и императором Фердинандом, который сейчас находился в своем имперском городе Страсбурге.
Тем не менее, красноречивый посланник пытался убедить в грядущей выгоде этого союза, казалось, даже кошку, что-то грызущую возле кресла сиятельной матроны. Но как не был дон Мигель занят обсуждением таких важных вопросов, он не забывал и о своей юной новобрачной. Периодически их взгляды встречались, и хотя Стефка сразу же отводила глаза, ей не всегда удавалось это сделать достаточно быстро.
Граф поспешил сделать свои выводы, впрочем, они не были слишком далеки от истинного положения дел.
- Дорогая,- заявил он, навестив супругу по приезде домой,- я понимаю, что вызываю у вас любопытство, и вам хочется получше разглядеть своего мужа! Но я бы попросил вас делать это, когда мы остаемся одни! Вот сейчас, например, пожалуйста, сколько угодно! Может это зрелище, все-таки, окажется прельстительным для ваших глаз?
Смущенная, как будто её обличили в чем-то недостойном, Стефка быстро опустила глаза, обругав себя нелестными словами.
- Поймите, дорогая, - между тем ласково пояснил ей супруг,- я не могу заниматься делами, когда вы смотрите на меня! Простительная слабость для новобрачного, но я сразу отвлекаюсь и начинаю с наслаждением взирать на вас в ответ! Между тем, моим глазам надо останавливаться на других дамах!
Стефка вспыхнула от негодования при таком бесстыдном признании. У этого человека, вообще, не было представления о совести!
- Можете не волноваться, я больше ни разу не взгляну в вашу сторону! - холодно заверила она распутного супруга.
- Это тоже крайность,- мягко заметил тот,- возьмите в руки так полюбившееся мне в Моравии вышивание, и уйдите с головой в работу! Если изредка вы и кинете на меня взгляд, то мне это будет только приятно!
Разозлившаяся Стефания холодно кивнула головой и резко отвернулась к окну, считая этот оскорбительный разговор законченным.
Но дон Мигель не ушел, а наоборот, подошел ближе и, обхватив юную супругу за плечи, тихо спросил, нагнувшись так близко к уху, что она с неловкостью почувствовала щекой его дыхание.
- Вы учите испанский?
Стефка нервно дернулась, но с вызовом возразила:
- Нет!
- Разве вас не предупредили, какое значение я придаю испанскому языку?
- Сожалею, но мне безразлично, какое значение и какому языку придаете вы!
- Я хочу, чтобы вы признались мне в любви в нашу первую брачную ночь именно по-испански,- его дыхание щекотало ей шею, заставляя краснеть щеки и громче, чем надо биться сердце.
Этот нахал был уверен, что достаточно положить ладони ей на плечи, и она забудет о страшной ночи венчания, о сорванной свадьбе и поруганной любви! Значит, он такого низкого о ней мнения?
- Вы не дождетесь от меня этого ни на каком языке мира!- гневно отрезала Стефка, раздраженно дернув плечами.
Но дон Мигель лишь тихо рассмеялся.
- Может, хватит?
- Чего именно, хватит?
Но он не ответил, немедля покинув спальню супруги.
После этого визита она долго не могла уснуть. Ворочаясь на мягкой перине в тесноте душного полога, Стефка мучительно размышляла о той невыносимой ситуации, в которой оказалась. Невыносимо ныло сердце, не желая смиряться с потерей Ярека. От жестокой боли, иногда, оставшись одна, она просто выла или стонала - сил плакать уже не было. Несчастной девушке везде мерещились серые лучистые глаза бывшего жениха, и страшно хотелось забыться хотя бы сном, чтобы не помнить о постигшей её катастрофе, но сон бежал, лишая даже этого иллюзорного успокоения.
Сложным было и отношение Стефки к дону Мигелю.
Она его пылко ненавидела, и одновременно испанец её интересовал, против воли притягивая к себе пристрастный взор жены. И постоянно разыскивая в нем недостатки, девушка в противовес этому не могла не отметить, что это весьма необычный и привлекательный мужчина. В глубине сердца она не могла понять, почему супруг до сих пор не осуществил своих брачных прав - это обескураживало её, и одновременно подавало какие-то туманные надежды, что все ещё можно изменить. Вот только непонятно, куда же все-таки запропастился Ярослав? Почему он с мечом в руке не требует возвращения невесты?
Во время следующего визита к эрцгерцогине Стефка прилежно сидела с вышиванием и, практически не поднимая глаз, слушала, как муж рассуждает о вреде перевода Библии с латыни на современные языки. Он ловко оперировал, какими-то цитатами из речей различных пап, приводил довольно забавные доводы, опять всех рассмешил, но к удивлению девушки все с ним охотно согласились. В тот вечер де ла Верда рассказывал так же о своих путешествиях по северу Европы, и вновь показывал коллекцию янтаря, который дамы с восхищенными возгласами разглядывали. Подарив герцогине янтарные четки, граф закрыл большую шкатулку. Наверное, до следующего венценосного двора!
