Слеза дракона - Ерунов Александр Борисович (читать книги бесплатно TXT) 📗
Но главное, что ему удалось сделать за этот период, – это растопить сердце своего сурового наставника. У Финсли никогда не было собственных детей, и как воспитатель он, возможно, был далек от совершенства, но все эти недостатки компенсировались возникшей душевной близостью и взаимной привязанностью учителя и его ученика. Стоит ли говорить о том, что Нэвил буквально боготворил своего «дядюшку» Гарольда и был готов пойти ради него на любые жертвы. Даже сейчас, в беседе с Милой Крум, сложнее всего ему давалось скрывать истинные чувства по отношению к Финсли и изображать его перед ней этаким гадким чудовищем.
– Тяжело тебе с ним приходится? – прервав размышления Нэвила, сочувственно спросила его девушка.
– Не без того, – вздохнул тот. – Но дядя Джеймс далеко не худший вариант. Во всяком случае, он хотя бы не даст мне умереть с голоду.
– Но бывает ведь и лучше, – возразила Мила. – Тетя Дора, например, очень любит меня, и я не помню, чтобы она хоть раз позволила себе сказать бранное слово в мой адрес, не говоря уж о том, чтобы ударить.
– Тебе повезло, – улыбнулся Нэвил. – Но мальчиков всегда воспитывали более суровыми методами, чем девочек. Будущий мужчина должен уметь переносить трудности, а воин или моряк еще безропотно выполнять любые приказы командира.
– А ты хочешь стать моряком?
– Вообще-то я всегда мечтал о военной карьере, хотел пойти по стопам отца, но раз уж суждено связать свою жизнь с морем, не вижу в этом ничего плохого.
– А вы надолго приехали в Боутванд? – спросила Мила.
– Пока не знаю. Дядя Джеймс собирается купить здесь корабль и нанять команду, а на сколько все это может затянуться, сейчас трудно сказать.
– Кораблей здесь продается много, но если капитан Торентон и дальше будет вести себя как последний грубиян, то с подбором команды у него могут возникнуть определенные проблемы. Ему придется довольствоваться только теми, кого не берут другие: пьяницами, неопытными новичками и запятнавшими свою репутацию морскими разбойниками. С такими людьми его ждут серьезные неприятности в море.
– А откуда ты все это знаешь? – удивился Нэвил.
– Боутванд – портовый город, и морские сплетни здесь обсуждаются на каждом углу.
– Ладно, давай не будем пока говорить о грустном. Скажи, а что ты делаешь сегодня вечером?
– После ужина буду свободна.
– А можно я загляну к тебе? Дядя Джеймс в это время встречается с кем-то, кажется, по поводу покупки корабля, и велел не мешать ему. Так что у меня тоже, как ни странно, выпадает свободный вечер, а куда мне податься, ума не приложу. В городе я пока не знаю никого, кроме тебя.
– Заходи, – милостиво разрешила девушка. – Поболтаем о чем-нибудь.
Остаток дня Нэвил провел в нетерпеливом ожидании ужина. Гарольд Финсли, поддерживая созданную ими легенду, никуда не выходил и занимался более детальным изучением императорских бумаг, а потому юноша изнывал от безделья, и время для него тянулось ужасно долго. Наконец за полчаса до восьми вечера ему было приказано сходить на кухню попросить принести в комнату ужин на двоих, для капитана и его гостя, а самому перекусить в обеденном зале постоялого двора.
Нэвил бросился исполнять полученное поручение с рвением заправского юнги, получившего крепкую затрещину от капитана, чем вызвал одобрительную улыбку своего наставника. Милу Крум он нашел почти сразу. Она уже надела чистый фартук и готовилась разносить ужин постояльцам.
– Как дела? – поприветствовала она Нэвила. – Твой ужасный капитан сменил гнев на милость после того как выспался?
– Ждет своего гостя. Я, собственно говоря, за тем и пришел. Он велел принести в комнату ужин на двоих, а меня отправил восвояси.
– А как же ты? – удивилась Мила. – Ты разве не будешь ужинать с ним?
– А чего в этом удивительного? – с недоумением пожал плечами Нэвил. – Капитан сказал, что это будет оскорбительно для гостя, если посадить его за один стол с юнгой.
– Но ведь ты же его родственник.
– Ну так у меня же на лбу это не написано. В сущности, он прав, и я нисколько не обижаюсь на него. В Эрегоне, например, даже наследника престола не сажают за один стол со взрослыми гостями до достижения им семнадцатилетнего возраста. А поголодать один вечер мне будет даже полезно.
– Не переживай, – лукаво подмигнула ему Мила. – Помереть с голоду я тебе не дам. У нас всегда остается пара-тройка невостребованных порций, так что поужинаешь даже лучше, чем со своим дядей.
– Спасибо, – поблагодарил ее Нэвил.
– Не за что, – усмехнулась девушка. – Друзьям нужно помогать в беде. Но пока ты лучше не мешайся здесь. Мне ведь работать надо. Подожди во дворе. Я позову тебя, когда закончу.
– Хорошо. А может, тебе помочь чем?
– Не надо, – махнула рукой Мила. – Я сама отлично справлюсь. И капитана твоего тоже обслужу. А то придумает для тебя какую-нибудь очередную бессмысленную работу или опять орать начнет.
Нэвил вышел во двор, огляделся по сторонам и, облюбовав себе местечко на соломе рядом с конюшней, с наслаждением растянулся во весь рост. До встречи с Милой у него оставалось еще около часа, так что вполне можно было позволить себе помечтать о том, как он проведет этот вечер, и понежиться на мягкой подстилке. Было тихо, только доносились приглушенные голоса людей из «Розовой жемчужины» да время от времени в стойлах пофыркивали лошади.
Но вскоре, к сожалению, это благостное уединение Нэвила оказалось самым бесцеремонным образом нарушено. Из двери «Жемчужины» вышел коренастый широкоплечий гном и, усевшись на ступеньку, стал раскуривать свою трубку.
«Принесла же его нелегкая! – со злостью подумал юноша. – Сейчас как запалит свой самосад чертов – так весь двор провоняет!»
Нэвил терпеть не мог табачного дыма, а уж тот табак, который предпочитали гномы, отличался какой-то особой удушливостью. Да и вообще ему хотелось хоть немного побыть одному, а гномы издавна славились своей разговорчивостью. Еще, чего доброго, полезет к нему с расспросами, станет настырно навязывать свое общество, а у юноши сейчас не было никакого настроения слушать бесконечные рассказы о несметных сокровищах, таящихся под землей, и набившие оскомину байки о несравненном мастерстве подгорного народа. Нэвил затаился и осторожно, стараясь шумом не привлечь к себе внимания, перебрался за стоявшую рядом бочку с водой.
К счастью или нет, но через пару минут во двор нагрянули еще двое гномов, как две капли воды похожие на первого. Они уселись рядком и тоже задымили своими трубками.
– Ну что? Узнали что-нибудь? – наконец спросил тот, который появился раньше других.
– Где-то здесь болтается. Да ты не волнуйся, Фалдин! Сейчас покурим и найдем этого паршивца! Никуда он от нас не денется!
– Помните о нашем уговоре? Все должно выглядеть как обычная ссора! Зацепить его чем-нибудь, а потом завязать драку.
Нэвил прижался к бочке, стараясь даже не дышать. Эти гномы явно замышляли что-то недоброе, и обнаружить себя перед ними сейчас означало стать невольным свидетелем какого-то темного сговора, а возможно даже и готовящегося убийства.
«Ну я и влип! – пронеслась у него в голове тревожная мысль. – А ведь намерения у этих бородачей далеко не мирные! Интересно, на кого это они так ополчились? Не хватало еще, чтобы сейчас появилась Мила и стала меня искать! Хотя не стоит паниковать, еще слишком рано. Скорее бы они убрались отсюда, что ли! Надо будет рассказать обо всем, что я сейчас слышал, дяде Гарольду. Кто знает, может, что-нибудь важное затевается!»
Молча посидев минут пять, гномы встали, загасили свои трубки и вернулись в «Жемчужину». Их предводитель, каковым определенно был тот, которого назвали Фалдином, ушел вместе с ними. Нэвил осторожно выбрался из-за бочки, крадучись подошел к двери и заглянул за нее. Хвала богам, там никого не оказалось! Он юркнул в помещение и сразу же направился на кухню. Милы там пока не было, должно быть, она все еще обслуживала постояльцев. Нэвил потоптался немного возле кухни, надеясь, что девушка хотя бы ненадолго забежит туда, заглянул в обеденный зал, где было полно народу и ни одного свободного местечка, куда можно приткнуться, а затем решительно направился к выходу.
