Еретическое путешествие к точке невозврата - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
– А ну, стоять, скоты!!! Стоять, я сказал!!!
Толпа отшатнулась. Повисла напряжённая тишина.
Вольфгер выехал вперёд и подчёркнуто негромко, холодным, равнодушным голосом спросил:
– Кто мне объяснит, что здесь происходит?
Священник и староста, явные зачинщики и организаторы предстоящей казни, растерянно молчали, остальные, как видно, и вовсе не были приучены к разговорам с благородными господами.
– Отвечать владетельному барону Вольфгеру фон Экк, ну, вы, мужичьё!!! – опять гаркнул Карл, – не сметь молчать!
– Ты! – ткнул рукоятью хлыста Вольфгер в одного из мужиков, держащих женщину, – говори.
– Дык, эта, а чего говорить-то? – замялся мужик. – Ща ведьму в распыл пускать будем, значить, – осклабился он, обнаружив отсутствие передних зубов.
– Та-а-к… В распыл, значит. А за что?
– Дык как за что? За это самое. Она же, курва богомерзкая, жену мою своей ворожбой в могилу свела! И ребятеночка ейного, значить! – деловито пояснил мужик, – вчерась обоих и схоронили.
– А я сколько раз тебе, придурок несчастный, говорила: побереги жену перед родами! – взвизгнула девушка, пытаясь вырваться из рук удерживающих её мужиков. – А ты что сделал?!!
– Заткни пасть, стервь! – тряхнул её второй мужик так, что у связанной лязгнули зубы. – Все знают, что гансова жена здоровая была, как кобыла мекленбургская, ей родить – что посрать сходить! Троих-то выродила, и ничего, а четвёртого ты и уморила!
– Так я же её детей и принимала! – вновь крикнула девушка, – ты что, не помнишь?
– Почему не помню? Помню. И заплатили тебе тогда, как следовает, а в энтот раз ты, вишь, её уморить решила, поди от зависти. Сама-то пустая ходишь, как тыква сушёная! Вот и сглазила. Опять же, овцы у меня кашлять стали. Почему, спрашивается? Не-е-ет, дело верное, ведьма – она и есть ведьма, ей самое место на костре, правильно я говорю, отче? – обратился крестьянин к священнику.
– Верно! – истерично взвыл тот, – в огонь еретичку, в огонь!!!
– Пре-кра-тить! – повысил голос Вольфгер, – казнь – запрещаю!
– А не пошёл бы ты в жопу, барончик хренов! – зло крикнул тот, кого звали Гансом, и кто, очевидно, и был вдовцом. – Как мы опчеством порешили, так, значить, и сделаем, а ты лучше отвали, пока по шее не наклали и железки твои сраные не отняли!
Толпа загудела. Воспользовавшись заминкой, мужики дёрнули ведьму и потащили её к костру. Вольфгер понял, что сейчас всё решится. Ещё миг, и ничего исправить будет уже нельзя, озверевшая толпа станет неуправляемой и снесёт на своём пути и палачей, и жертву. Выбора не оставалось.
Барон послал вперёд жеребца, привстал на стременах, выхватил меч и заученно, сверху вниз, с потягом, как много раз делал на учебном поле и в бою, нанёс удар. Свистнула отточенная сталь, взлетел фонтан крови, тело Ганса, конвульсивно дрыгая руками и ногами, рухнуло на землю, а запачканная окровавленной пылью голова с глухим стуком откатилась под ноги священнику. Тот взвизгнул и отскочил назад. Девушка дёрнулась – кровь Ганса попала ей на лицо и одежду.
Держа на отлёте меч, с которого ещё капала кровь, Вольфгер левой рукой бросил забрало на смотровую щель шлема и развернул коня к крестьянам. Краем глаза он увидел, как сзади слева заезжает Карл, держа в руках секиру.
– Ну? – зло спросил он, – кто следующий?
И вдруг завыл во всю силу лёгких:
– Во-о-он!!! Бы-ыдло!!! Зарублю-ю!!!
Выдрессированный боевой жеребец сделал всего только один шаг в сторону крестьян, и этого шага оказалось достаточно. Толпа шарахнулась назад, возникла мгновенная давка, и люди бросились наутёк, спотыкаясь и отпихивая друг друга локтями. Маленькая девочка упала и осталась лежать в пыли, оглашая улицу истошными рыданиями. Её мать, молодая крестьянка, оглянулась на барона и, всё-таки набравшись храбрости, отчаянно метнулась назад, подхватила ребёнка и убежала. Миг – и улица опустела. У околицы остались только путешественники, ведьма, священник со старостой и труп палача, который неожиданно стал жертвой.
У связанной девушки подогнулись ноги, и она стала заваливаться на бок. Карл соскочил с коня и едва успел подхватить её.
– Отец Иона, Карл, помогите фройляйн, снимите верёвки – приказал Вольфгер, а сам повернулся к старосте и священнику.
– Я буду в доме этой госпожи, – сказал он, – вы оба придёте туда на закате, тогда я решу, как поступить с вами и с деревней. Труп убрать. За спокойствие в деревне отвечаете оба. Головой. А сейчас – пошли вон! Ну!
Он повернулся к девушке, с которой Карл и отец Иона уже успели срезать верёвки, и теперь монах осторожно растирал ей руки. Когда кровообращение в руках, жестоко стянутых за спиной, стало восстанавливаться, она закричала от боли.
– Потерпи немного, госпожа, сейчас станет легче, – приговаривал отец Иона, осторожно разминая затёкшие мышцы.
По лицу девушки катились крупные слёзы, она кусала губы от боли.
Вольфгер спрыгнул с коня и подошёл к ней. Девушка вздрогнула и отшатнулась.
Снимать боль у раненых Вольфгера много лет назад научил грек, который служил лекарем в его отряде. Барон размял пальцы, положил их особым образом на шею девушки, закрыл глаза и сосредоточился. Контакт удалось установить быстро, в его сознание хлынула волна боли, и барон, вспоминая давно забытые уроки, стал отводить её и рассеивать. Через некоторое время он ощутил, что его пациентке заметно полегчало, но руки с её тёплой и нежной кожи под завитками мягких волос убирать не хотелось. Вольфгер вздохнул и открыл глаза. Девушка смотрела на него с нескрываемым изумлением.
– Мой господин, ты чародей?
– Я? – удивился Вольфгер, – с чего ты взяла? Конечно, нет…
– Но ведь ты в одно мгновение избавил меня от нестерпимой боли! Ни одному лекарю не по силам такое!
– А вот меня этому научил как раз военный лекарь, – мягко улыбнулся Вольфгер, – наверное, всё-таки лекари бывают разные, в этом всё дело… А так, должен тебя разочаровать, я не чародей. Я – барон Вольфгер фон Экк, мой замок в двух дня пути отсюда, монах, его зовут отец Иона – мой капеллан [19], а это мой друг и слуга Карл.
– Друг и одновременно слуга – разве такое бывает? – спросила девушка.
– Чего только не бывает в нашем мире, – пожал плечами Вольфгер. – Прости нас, госпожа, что мы напросились к тебе в гости, но в тот момент раздумывать было некогда. Ты позволишь нам побыть у тебя до вечера?
– О чём вы говорите, ваша милость, ведь я обязана вам жизнью! – ответила девушка, – опоздай вы хоть ненамного, и… – её лицо исказилось.
– Давайте-ка уйдём с улицы, – предложил Вольфгер, – незачем оставаться в этом неприятном месте. Мой конь, госпожа, пожалуй, для тебя великоват, поэтому мы попросим святого отца одолжить своего мерина.
Карл легко подхватил девушку за талию и усадил на лошадь. Садясь в мужское седло, она вынуждена была высоко поддёрнуть юбку, и Вольфгер с удовольствием успел разглядеть её стройные ноги.
– Куда нам ехать? Показывай, госпожа, – сказал Карл, держа под уздцы свою лошадь и лошадь монаха.
– Да какая я госпожа? Зовите меня просто Ута, – отмахнулась девушка, – а ехать нам недалеко. Прямо и налево, четвёртый дом.
Большой, добротный двухэтажный дом на каменном основании был окружён забором, ворота оказались заперты изнутри. Карл громко постучал, но на стук никто не вышел.
– Служанки, наверное, попрятались, а может, сбежали через огород, – извиняющимся тоном сказала Ута, – не будем их винить в этом, они всего лишь женщины и насмерть перепугались, меня ведь выволокли из дома… Но как же мы попадём во двор?
– Да очень просто, – пожал широченными плечами Карл, – вот так.
Он легко перемахнул через угрожающе качнувшийся забор, повозился внутри, откинул засов и распахнул ворота. Вольфгер ввёл во двор своего коня и мерина, на котором сидела Ута, а монах ввёл вьючных лошадей.
Вольфгер огляделся. Дом выглядел зажиточным и уютным, перед окнами была разбита цветочная клумба. Хозяйственные постройки, вероятно, размещались с другой стороны, с фасада их было не видно.
