Птице нужно небо. Часть III и IV (СИ) - Гультрэ Икан Релавьевна (читаемые книги читать txt) 📗
Я стиснула зубы, сделала несколько вдохов и выдохов, пытаясь совладать с гневом, после чего заговорила:
— Итак, Пресветлый Князь, поправьте меня, если я ошибаюсь… Вы предлагаете мне унизительную роль… даже не наложницы, а племенной кобылы, которой предстоит на протяжении энного количества лет производить на свет потомство, наделенное определенными качествами. Причем воспитывать этих детей мне, скорее всего, не доверят, поскольку я вряд ли смогу привить им должное представление о послушании…
— Ну, не все так…
— Нет!
— Что — нет? — состроил удивленную физиономию эльф.
— Мой ответ на ваше предложение. Вы хотите, чтобы я поменяла одну клетку на другую, едва ли не более тесную, и ждете, что я с радостью приму это?
— Многие женщины были бы счастливы предложению разделить ложе с Повелителем эльфов даже на одну ночь!
— На одну ночь я, возможно, и согласилась бы. Тут вы правы — мало какая женщина, ни с кем не связанная обязательствами и не ограниченная строгими правилами поведения, отказалась бы провести ночь с таким мужчиной, будь он хоть повелителем эльфов, хоть кем. Но рабство не по мне. А вы мне предлагаете именно его. Так что пойду я, пожалуй, — с этими словами я поднялась и двинулась к двери, не решаясь повернуться к эльфу спиной — моя сигнализация очнулась от обморока и в последние несколько минут беспрестанно завывала.
Князь стремительным движением перетек из сидячего положения в стоячее, губы его скривились в ухмылке:
— А кто тебе сказал, девочка, что тебе так просто позволят уйти отсюда? Если я делаю предложение, я рассчитываю на то, что оно будет принято. Повелителю эльфов не отказывают.
— Вам только что отказали. Повелитель эльфов готов взять женщину силой?
— Ну зачем же? Есть разные способы воздействовать. Уверяю тебя, стоит нам побыть в этой комнате еще полчасика вместе, и ты согласишься на все, чтобы только я не прекращал свои ласки.
С этими словами эльф протянул ко мне руку, собираясь то ли схватить, то ли всего лишь прикоснуться. Однако силу его прикосновений я уже испытала на себе, потому отшатнулась, одновременно нащупывая под рубашкой змеиный медальон и посылая саа-тши концентрат испытанных эмоций и впечатлений. И следующим отшатнулся уже эльф — глядя неверяще, сделал шаг назад, затем еще один, болезненно скривился, а потом и вовсе выдавил сквозь стиснутые зубы:
— Уходи!
И я не заставила себя долго упрашивать. Когда я шагала по коридору посольства, немногочисленные попадавшиеся навстречу эльфы шарахались от меня.
«Покажи мне,» — попросила я мать-змею.
И она показала мне мою собственную физиономию, частично покрытую жесткой блестящей чешуей. Дополняли картину почти плоский нос с дырочками ноздрей и перечеркнутые вертикальными зрачками желтые глаза. Я осторожно прикоснулась рукой к щеке и удостоверилась, что это не иллюзия.
«Надеюсь, я не останусь такой навсегда?» — нервно усмехнулась я.
«Пройдет, как только окажешься в полной безопасности».
«Похоже, они все настолько перепугались, что мне уже сейчас ничего не грозит»
«Просто змеиная магия враждебна эльфийской. Но все еще может измениться, если они придут в себя настолько, чтобы сообразить, что ты не можешь быть настоящей саа-тши и потому не опасна им. Так что тебе стоит сначала уйти подальше».
Чешуя исчезла с моего лица, когда я оказалась в нескольких кварталах от эльфийского посольства. Что удивительно, ни один встреченный прохожий при виде меня не испугался. Вероятно, от них саа-тши прикрыла меня иллюзией.
Глава 12
Три дня спустя я получила короткое письмо:
«Если бы я догадывался, сколь глубокие корни пустила в вашей крови змеиная магия, которая мне глубоко противна, то не стал бы настаивать на нашей встрече. Я отказываюсь от своих претензий, лишь настаиваю на вашем молчании о предмете состоявшегося разговора. Вы можете считать себя свободной от каких-либо обязательств передо мной».
Вот так. «Кому я должен, всем прощаю». И ни обращения, ни подписи, только причудливые завитушки почерка, от которых рябит в глазах.
Прочитанная записка пеплом осыпалась на стол из моих рук. Словно и не было ничего. И только тело, вспоминая прикосновения чутких пальцев, отзывается волной желания — мучительного, болезненного, безнадежно жаждущего удовлетворения…
После встречи с этим эльфом вопрос о поиске решения моей проблемы встал особенно остро. Теперь я совершенно ясно отдавала себе отчет в том, что речь идет не только о праве на магию, но и о праве на тело. Да и сам князь невольно убедил меня в том, что решение существует, а значит, мне есть за что бороться.
— Лари? — это Ритэниор.
Похоже, я забыла затворить за собой дверь в комнату, и теперь юный эльф застыл на пороге, засовывая нос в щель и дожидаясь позволения войти.
— Заходи, Рит! — обрадовалась я.
— Что это у тебя тут? — брезгливо сморщил нос Ритэниор, разглядывая черные хлопья, неопрятным холмиком украшавшие мой стол.
— А! Это послание от вашего повелителя.
— Тебе оно так не понравилось, что ты решила его спалить?
— Нет, оно само.
— И это наводит меня на мысль, — сделал благоразумный вывод эльф, — что расспрашивая о его содержании, я рискую вызвать гнев своего повелителя.
— Совершенно верно. А о содержании могу сказать только одно: оно мне категорически не понравилось. Равно как и предшествующая ему встреча. Мало того, у меня появились дополнительные поводы испытывать неприязнь к эльфам в целом.
— Надеюсь, на меня твоя неприязнь не распространяется? — с улыбкой осведомился Ритэниор.
— На тебя — нет! — уверенно ответила я.
— Это хорошо, а то я хотел предложить тебе прогулку. Развеешься, подышишь весной, выкинешь из головы всяких неприятных… эльфов.
— Принимаю! — откликнулась я с энтузиазмом.
Мне и в самом деле следовало развеяться. Значительная часть нагрузки ушла из моего расписания, и у меня оказалось слишком много ничем не занятого времени, которое я могла потратить… на размышления. И размышления эти меня почему-то не радовали.
Правда, я все равно нашла, чем себя занять — решила сдать сессию досрочно, чтобы уже ничто не отвлекало меня от того, о чем я думала беспрерывно. Я спешила. Чувствовала беду поблизости, хотела себя оградить, обезопасить, боялась не успеть…
…Мы с Ритэниором гуляли весь вечер, болтали о пустяках, смеялись, пока заглушенная сердечная боль вновь не пробила себе дорогу наружу.
— Знаешь, он предлагал мне снять защиту. Не за просто так, конечно, и цена мне не понравилась. Но… если он предлагал, значит — мог?.. Значит, это в принципе возможно?
Кто «он», пояснять не понадобилось, Ритэниор отлично понял меня.
— Он не стал бы лгать. Я не знаю, чего он от тебя хотел, но если что-то предлагал, то это что-то он вполне в силах дать.
— Зато это что-то может быть какой-нибудь чисто эльфийской магией, которой я, увы, не владею.
— Не думаю. Против ритуала годится лишь ритуал. Это непреложный закон.
— Ты уверен?
— Да. Ты знаешь, я могу показаться неумелым и нерешительным, но это не мешает мне разбираться во многих вещах.
— Да я и не сомневаюсь в тебе, Рит. Это от отчаяния…
— Лари, не стоит… Давай мы с тобой встретимся в свободный день, когда ты точно никуда не будешь спешить, и посмотрим как следует твои схемы. Может, вдвоем мы до чего-нибудь додумаемся.
— Давай! — обрадовалась я.
Собственно, а почему бы и нет? Прошлый опыт показал, что эльф куда лучше нас разбирается в схемах ритуалов. И дело не только в том, что он хорошо знает символику — нет, он именно чувствует, понимает построение в целом, способен предугадать направление движения потоков при том или ином раскладе. Если кто и может мне помочь, так только Ритэниор.
Остаток рабочей декады пролетел в хлопотах: я договаривалась с преподавателями о досрочной сдаче зачетов и экзаменов. Кое-кто ворчал, что, нет никакой необходимости, после третьего курса не бывает обязательной практики, а потому каникулы и без того длинные — успеете, мол, и отдохнуть, и дела сделать. Таких приходилось уговаривать пойти навстречу. К счастью, их было мало. Остальные соглашались легко, некоторые были готовы поставить мне зачеты без всяких проверок, автоматом.
