Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Ну и отлакировали тебе мозги учителя! Говоришь как по писанному – вроде все правильно, но так выходит, что гномы у тебя и самые–то лучшие, и самые работящие, и даже Многоликий их больше других Своих Детей любит! – прямо восхитился речью гнома Вик.
Тот подумал–подумал над сказанным, усмехнулся и ответил:
– Похоже на то. Но тебя, ваше высочество, разве не так же учили? Что вы, люди, дескать, младшие из Детей Его и Он вас возлюбил более остальных Своих Детей. И когда совсем замучили вас эльфы поганые явился Сам под Ликом Темным, чтоб научить волшебству и дать отпор им.
– Похоже на то… – в тон ему ответил Вик и тоже рассмеялся.
– Вот только в свару гномов и эльфов он вмешался задолго до этого – дело было за тысячи зим до вашей Большой битвы. Да и сама война длилась не одно тысячезимие, пока не обратил Он на нас внимание. В общем, были и большие побоища, и периоды затишья, постоянно прерываемые пограничными стычками. Собственно, мы к эльфам не лезли, в своих горах как сейчас живем, так и тогда жили – это эльфам вечно от всех чего-то нужно. Они приходили под наши стены и атаковали, а мы оборонялись. Нам на просторе, без стен с заложенной в них защитной магией, тяжело приходилось – так что гномы с гор спускались редко. А вот защищая подземные города тут уж к нам удача, как правило, и подваливала. Тут и стены сами защищают, и щиты к магии не чувствительные, и онагры с катапультами пристреляны. А рассказывают, что находились мастера, которые наконечники для стрел и болты арбалетные так ковали, магию в них вкладывая, что они потом направление меняли в полете, чтоб именно эльфа достать! – тут Иво остановился, понимая, что опять его не в ту сторону понесло, хлебнул вина, и продолжил рассказ, но уже ближе к делу:
– Все это, как я уже сказал, тянулось довольно долго. С переменным успехом. Вот и решил Многоликий однажды, что хватит – нужно Детям Его в мире жить. А так как война велась примерно на равных, то Он никого ничем одаривать не стал, как вас людей, а просто повелел закончить бойню полюбовно. А что может быть полюбовнее, чем брак между враждующими сторонами? Вот только эльфийские короли гномьих принцесс в жены брать не захотели. У них, видишь ли, с их чувством прекрасного на наших девочек не вставал… ой!
Мда, принц он там или не принц, этот гном переросток, но за такие вольные высказывания выхватил он от Тая знатно!
– Извиняюсь дамы… увлекся… – Иво виновато посмотрел на присутствующих в комнате девушек. Льнянка, прикрывшись ладошкой, на это хихикнула, а Эль покраснела.
– А у гномов, как раз только зим двадцать как, на трон молодой король взошел да к тому же неженатый. Вот и порешили: одну из эльфийских принцесс ему в жены отдать. Сначала было из темных хотели невесту выбрать. Они ж как бы более плодовиты и с принцессами у них напряга меньше. Но тут уже гномы встали на дыбы – у эльфов-то светлые первородные, да и в войны они первые всегда ввязываются. Ну, вы знаете. И пришлось королю светлых эльфов свою единственную дочь отдавать.
– И что, так и поженили их?! Да как же они жили? Он, чей поди, ей по пояс был! – это, конечно, Ли влез в рассказ гнома.
Иво зло на него взглянул, но сдержался и просто продолжил рассказ:
– Да, они поженились. У нас был праздник большой, а у эльфов чуть не траур объявили. И король Корунд своей невесте не по пояс был, а до плеча доставал – королевский Род всегда ростом славился. А жили они счастливо – дело-то не в росте, а в отношении друг к другу.
– Не в жисть не поверю, что эльфийка с гномом в любви жила! Просто выдали девушку насильно замуж, вот и пришлось бедняжке подчиниться, папаша-то ни кто-нибудь, а король! – воскликнул Ли.
– Как сказать… сначала, может и так было, но потом рассказывают, они душа в душу жили, как мало кто живет. У нас даже песни сложены про их любовь. Да и потом, у них детей пятеро родилось, а это о чем-то говорит – даже для гномов такое количество деток – это очень много. У нас редко в какой семье четверо случаются. А когда король Корунд умер, гномы-то гораздо меньше эльфов живут, то королева Росаэль не к родным вернулась, а в тот же день на кровать свою брачную легла и больше так и не поднялась, пока не умерла сама. Говорят, от тоски по мужу… только розу рубиновую, что он своими руками сработал и ей к свадьбе подарил, к себе прижимала. Я чей не раз ее надгробие видел – она там так и лежит с цветком на груди в камне запечатленная, – после этой фразы смягченный романтическим повествованием голос гнома вдруг ужесточился и уже совсем другим тоном он кинул эльфенку:
– Ты, маленький эльф, можешь считать как угодно, но не смей ничего более вслух говорить – эта романтическая история достояние моего народа! А то, как встану сейчас и наваляю, и не посмотрю, что тебя такой большой оборотень защищает!
– А я и не буду. А за хамство еще и дополнительно взгрею, – протянул с ленцой Тай, жмурясь при этом как большая довольная кошка, каковой он, собственно, и был.
А гном, получив неожиданную поддержку, немного оттаял и уже обычным голосом, продолжил:
– Вот с тех пор и рождаются в королевской семье иногда такие как я, более похожие на эльфов, чем на гномов.
– Иногда – это как часто? – спросил Корр.
– Да, далеко не каждое поколение. И жизнь наша довольно… сложна среди гномов. На первый взгляд все хорошо – и уважение, и почет нам оказывают, как и положено члену королевского Дома. И обучают лучшие мастера и учителя. Но вот взойти на трон нам не светит никоим образом – королю с такой внешностью, исконно противной гному, никто подчиняться не станет. И замуж за таких выродков знатные папаши своих дочерей отдавать не хотят. Да и в комнатах нам тесно, ведь если общие залы, коридоры и туннели в наших городах огромны, то вот во всех личных покоях потолки традиционно невысокими делаются. Порой ниже саженя в высоту. А уж про дверные проемы я и не говорю. В родительских комнатах мне в три погибели приходится сгибаться – еще в юности горящим маслом из лампы как обжегся, так с тех пор предпочитаю, вообще, в полный рост там и не вставать. А перед тем как король Корунд женился пришлось его личные покои переделывать. В них потом такие как я жить стали, а для королевской семьи новые вырубили. Вот оттого и мысли о побеге стали мне в голову закрадываться еще чуть ли не в детстве! Тяжело там – и душе в лицемерии таком душно, и телу тесно, – ответил Иво.
– А с природными способностями у таких особенных как дела обстоят? – с интересом спросил Тай.
– Да как… теоретически лучше, чем у простого гнома. Мы и к родовому мастерству склонны, то есть закладывать внутрь вещи магию можем, но и как эльфы Силой владеем. Но там, под горой, это еще больше от нас народ отталкивает…
– Но, ты ведь о магии знаешь и, как я поняла, неплохо ею владеешь – раз сущность свою прикрыть смог. Значит тебя все-таки кто-то учил? – поинтересовалась Эль.
– Да, у меня дядька есть, такой же как я… вернее троюродный прадед. Мы с ним и его семьей в тех покоях живем вместе, благо они огромные и я им сильно не мешаю. Вот он меня и учил с эльфийской магией обращаться.
– Ты говоришь за вас замуж девушек неохотно отдают, а дядька-то у тебя с семьей, оказывается… – заинтересовался Корр.
– Не отдают, да. Нам ведь по роду положена невеста из знатных, а тетка Оливина, жена дяди, она из низкородных – из семьи простых рудокопов. У них когда-то, между прочим, тоже все по любви сложилось! – при этих словах Иво с вызовом посмотрел на эльфенка. Но видя, что тот окончательно притих, приструненный оборотнем, и по поводу дяди ёрничать не собирается, продолжил:
– Только трудно им живется – знатные гномы на тетку Оливину свысока до сих пор смотрят, хоть с дядей они прожили почти триста зим… и сыновей двоих родили. А ее родня, тетку за сумасшедшую считает, потому что за выродка пошла, хотя он и принц, и в другой ситуации девушке из столь низкого рода ни за что бы так высоко не подняться. А сама тетушка Оливина – женщина хорошая, добрая. Я от нее больше тепла и заботы видел, чем от собственной матушки. Сначала-то не понимал этого, думал мать такая прохладная да степенная от знатности своей, от строгого воспитания. Но когда двадцать зим назад мой брат родился, вот тогда и прозрел – матушка-то, оказывается, и нежной, и ласковой может быть к ребенку своему. А сбежал я из дома, когда узнал, что она опять в тягости, да повитухи снова сына пророчат. Понял я тогда – нет мне там места, да никогда и не было… – грустно закончил гном.
