Вестник Порока (СИ) - Дадов Константин Леонидович (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
«И чего я волнуюсь? Все равно от нас там будет мало что зависеть».
Мысленно исполняющая обязанности генерального директора «Сладкого яблока» вернулась к своему дому, где остались сестра, племянник с племянницами, жены брата. Только Алу она рассказала, куда и для чего улетает, чтобы в случае неблагоприятного стечения обстоятельств хоть кто-то знал, что нужно делать. Остальным пришлось поведать полуправду об экспедиции на север вместе с подругами, куда их пригласила принцесса…
«Правда, поданная под удобным углом, гораздо страшнее прямой лжи».
Поморщившись, земная пони посмотрела вперед, туда, где виднелись еще две аналогичные повозки. Обманывать близких ей было неприятно, пусть умом она и понимала то, что в данной ситуации неведение – это лучший из вариантов (Эпплблум точно измотала бы себя страхом за сестру, боясь потерять еще и ее).
За делами «Сладкого яблока» остались следить Эльвира и Чери, за которыми обещала присмотреть серая сука, держащая в когтистых лапках свою стаю алмазных псов. Беспокоиться о том, что за несколько дней, самое большее – декаду с этой стороны произойдет что-то непоправимое, не следовало…
В первой повозке, так же запряженной пятеркой пегасов в бело-голубой униформе, летели нежно-розовая аликорн в легкой фиолетовой броне с изображением кристального сердца на груди, а так же капитан королевской гвардии, красующийся массивными бело-золотыми доспехами. Принцесса любви была вооружена изящной тонкой шпагой, клинок которой в лучах солнечного света переливался холодными цветами радуги, Шайнинг Армор же предпочел тяжелую позолоченную алебарду, а за спиной у него виднелась рукоять меча с сегментированным лезвием (взятый в качестве трофея у чейнджлинга, во время нападения на Кантерлот).
Каденс и Армора сопровождали еще четверо гвардейцев-земнопони, закованных в ослепительно-белый металл, вооруженных прямыми полуторными мечами из магического серебра, а так же ростовыми щитами, комбинирующими в себе технологии по созданию артефактов как пони, так и минотавров. Задача у них была простая: в случае появления врага принять на себя первый удар и выиграть время для контратаки.
В третьей повозке летели еще две единорожки, одетые в темно-синие комбинезоны, сопровождаемые четверкой ночных пегасов. Старлайт, окончательно подмявшая под себя Семью и теперь почти безраздельно правящая в Мэйнхэттене, а так же Лира, ставшая личным порученцем принцессы Селестии еще в годы учебы в школе для одаренных единорогов, сами по себе представляли немалую силу в магическом плане, но сегодня их роль состояла только в поддержке союзников и ослаблении противника при помощи личных талантов.
Заточение Биг Макинтоша в камень никак не сказалось на силах инициированных им пороков: дух зависти по-прежнему могла временно присваивать себе талант жертвы, тренируя эту свою способность при любой подходящей возможности, увеличивая как время воздействия, так и количество целей. Зеленая единорожка же и без постороннего вмешательства могла очень многое: через музыку ощущая струны души разумных и неразумных существ, ей было под силу воздействовать на эмоции, желания… К сожалению собственные силы музыкантки были ограничены, так что на сколь-нибудь продолжительный эффект рассчитывать не приходилось (в свое время она помогала Твайлайт справляться с депрессией, а так же искать вдохновение, разумеется, с согласия самой ученицы Селестии).
Собирать против Сомбры целую армию, по крайней мере пока он не захватил Кристальную Империю и не обзавелся собственным воинством, было нерационально: рядовые солдаты совершенно ничего не смогли бы предпринять против короля-тени, а сами бы стали легкими мишенями для магических атак, заставляя магов отвлекаться на свою защиту. Отправить на север слишком большую силу, к примеру сразу троих аликорнов, так же было нельзя по той простой причине, что противник мог просто сбежать. В результате пришлось идти на компромисс между качеством и количеством.
Кроме всего прочего, принцесса Луна, Темпест Шэдоу и многие другие пони в это же время направлялись на юг, чтобы нанести удар по королю Шторму. В результате в самой Эквестрии, в замке Двух Сестер осталась только одна аликорн (не считая маленькую Флери Харт).
…
Стоя на крыльце здания депо железнодорожной станции, Сомбра вглядывался в далекий горизонт южной стороны небосвода. Его алые глаза с вертикальными щелевидными зрачками, пылающими изумрудным огнем, хищно прищурились, сфокусировав внимание на едва заметных маленьких точках. Губы угольно-черного единорога, рог коего напоминал своей формой клинок изогнутого кинжала, изгибались в самодовольной предвкушающей и одновременно насмешливой улыбке…
- Селестия, это глупость или страх? – король-тень шевельнул широкими плечами и коснулся пальцами правой руки гладкой поверхности белого амулета с выгравированным изображением головы рогатого пони. – Отправить против меня ребенка и кучку кобыл – это почти оскорбление. Впрочем, буду надеяться, что ты все же не потеряла свою хватку за прошедшую тысячу лет, а то моя победа будет слишком легкой.
Отвернувшись от небесных повозок, жеребец посмотрел на потрепанный дирижабль, приземленный на снежную равнину чуть в стороне от железной дороги. Образцы новых технологий и вооружения, доставленные королю-тени частицей его души, давным-давно помещенной в магический артефакт в попытке обрести бессмертие, на самом деле впечатляли и заставляли пересмотреть старые принципы ведения войны.
«Когда-то Кристальная Империя была самым развитым городом-государством Эквуса, своими блеском и могуществом вызывая зависть и трепет у соседей… Скоро я верну себе трон и начну модернизацию армии. Но пока что пусть предатели сидят под куполом и дрожат в страхе, ожидая своей неминуемой кары, а мне нужно оказать достойный прием дорогим гостям».
Благодаря ментальной связи с частицей собственной сущности из амулета, черный единорог неплохо представлял сложившуюся в мире ситуацию. Многое ему оставалось непонятным (к примеру то, куда делся Дискорд, внезапно сбежавший с поля боя прямо перед своей окончательной победой), иные вещи вызывали зависть или негодование. С уверенностью он мог сказать только одно: на Эквусе наступили времена перемен, заставившие всплыть на поверхность все скопившиеся неприятности.
Разведя руки в стороны, Сомбра затянул низким голосом одну единственную ноту. Его черный плащ с алой подкладкой начал колыхаться на неощутимом ветру, воздух задрожал, а тени, отбрасываемые домами, вытянулись и обрели объем, после чего из них начали выбираться десятки антрацитового цвета существ, похожих на грубые, угловатые, карикатурные рисунки крылатых и рогатых пони, глаза коих сияли ярко-красными огоньками без зрачков и белков. В первые секунды умбрумы двигались неуверенно, дерганно, сонно, но постепенно к ним возвращались стремительность и хищная грация.
Десятки, сотни порождений плана теней выстраивались перед своим повелителем, преклоняя колени прямо на снегу или же зависая в воздухе полукругом, концентрируя свои взгляды на силуэте короля-чародея. Словно верные псы, они ожидали приказа и разве что хвостами не виляли, выражая свою готовность служить.
Страх разрушения, голод, страдания,
Тьма, истребление света – вот цель моя.
Перед собою хочу видеть пустоту,
В ней я построю мой город, – мою мечту.
Умбрумы вскинули правые руки, сжали когтистые пальцы в кулаки и ударили себя в грудь, пространство же заполнил хор рычащих, голодных голосов:
Войска готовы, господин!
Мы будем биться, как один!
Тот, кто сердца и души лишен…
С милосердием незнаком!
Тот, кто сердца и души лишен…
Не испытывает боль!
Движут их желаниями голод и расчет,
Огонь не греет и не охлаждает лед!
Спустившись с крыльца, Сомбра направился к дирижаблю. Умбрумы, продолжающие выбираться из теней и вставать в ряды своих более шустрых сородичей, расступились перед своим господином, образовав колышущийся коридор.
