И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" (книги без регистрации полные версии .txt) 📗

Нессель, застывшая рядом, взглянула вопросительно и, увидев ответный кивок, осторожно нажала на дверь ладонью. Что-то неприятное, холодное шевельнулось внутри, когда Курт понял, что совершенно этому не удивился — тому, что дверь тоже оказалась незапертой; створка подалась легко и тихо, без скрипа, наполовину открывшись и выставив на обозрение часть комнаты, озаренной солнцем, ярко светившим сквозь окно с распахнутыми ставнями. Подтолкнув дверь плечом и открыв ее пошире, Курт медленно прошел внутрь, уже понимая, что дом пуст и безжизненен, что никто не хоронится в дальних углах и не нападет внезапно из потайного закутка.

Нессель шла рядом, прямая, как тростина, бледная, с плотно сжатыми губами; вопросов она не задавала, хотя явно уже понимала, что таиться нет смысла и ни единого ее слова никто здесь не услышит, потому что слышать некому…

Курт остановился на пороге второй, последней комнаты, замерев в проеме и опустив бесполезный арбалет. Это была кухня; некое подобие кладовой представляло собою отделенный деревянной ширмой дальний угол с полками и крюками, массивный стол занимал практически все прочее свободное пространство, а посреди небольшой комнатки, перед очагом, валялся табурет со сломанной ножкой. Ножка лежала в стороне, в избура-красной блестящей луже, залившей доски пола и откинутую в сторону руку лежащего лицом вверх человека с остановившимся взглядом. Широкий кривой разрез поперек горла уже не кровоточил, застыв сухой мерзкой улыбкой, но неуютней всего было то, что перекошенная, безумная улыбка примерзла и к губам убитого…

— Это не он, — чуть слышно пробормотала Нессель потерянно, и Курт кивнул:

— Да, я знаю.

— Мы опоздали…

— Я знаю, — отозвался он глухо.

Вот и объяснение…

Вот почему его не было — того чувства, что долгий путь окончен, что погоня длиной в дюжину лет завершилась, что конец близок: потому что не конец, потому что путь не окончен, потому что снова ничего не случилось, ничего не вышло. Потому что именно об этом еще там, за частоколом, и твердила настойчиво хваленая интуиция…

«То, что вам кажется мгновенным постижением, есть долгая цепочка заключений, которая столь быстро выстраивается в вашем разуме, что лишь малая часть вас самого успевает это осознать»…

Все верно, все логично. Эта неестественная тишина вокруг лесного дома четко дала понять, что внутри никого, и лишь сознание отказывалось принимать эту мысль…

«Существенная часть ваших проблем, в том числе и служебных, в том, что вы нередко знаете множество ответов, но задать к ним нужные вопросы умеете не всегда»…

Помедлив, Курт осторожно прошел дальше, стараясь не наступать в вязкую темную лужу, и остановился, осматривая тело и пол вокруг. Чуть поодаль валялись рассыпанные стрелы и лук с четко видным отпечатком ладони на древке. Следов и вокруг тела было множество, словно с уже мертвым противником его убийца продолжал бороться; на досках кое-где остались потемневшие отпечатки ладоней, местами уже залитые кровью, и несколько густых, жирных пятен, в которых явно угадывались следы башмаков…

— Курт…

Он обернулся, глядя туда, куда указывала ведьма — на пол, где среди размазанных крупных пятен, у самой двери, ведущей из кухни во двор, еле различался след: небольшой отпечаток явно не от взрослой обуви.

— Они ушли, — напряженно произнесла ведьма. — Совсем недавно…

Ответить он не успел, услышав, как в глубине дома едва слышно хрустнули под чьей-то подошвой мелкие песчинки; Курт вскинул руку, призвав Нессель к молчанию, и, приняв арбалет наизготовку, сделал шаг к двери. Шаги различались нечетко; незваный гость ступал мягко и неслышно, и не выдай его та единственная оплошность, не знай Курт сейчас, что в доме кто-то есть — уловить это было бы невозможно…

Палец на спуске он едва сдержал, когда в проеме возникла фигура человека с обнаженным оружием; Йост Штайнмар отшатнулся, вскинув лангемессер для удара, и замер, с заметным облегчением переводя дыхание. Его волосы прилипли ко лбу — сюда он явно бежал.

— Вашу ж мать, фельдхауптманн! — рявкнул Курт раздраженно, опустив арбалет, и отступил назад, пропуская его в комнату. — Вы решили покончить с собой? Зачем вы вернулись?

— Я видел человека, которого вы ищете, — убрав оружие в ножны, отозвался тот и на миг запнулся, бросив мимолетный взгляд на тело на полу. — Как вижу, с Вильхельмом у них вышла размолвка…

— Да, если это и есть ваш каратель наместников, — подтвердил Курт нетерпеливо. — Вы видели Каспара? Где?

— Я покажу, — ответил фельдхауптманн и, развернувшись, махнул рукой, в приказном тоне повелев: — Бегом, пока они не ушли далеко.

— Альта с ним? — уже на ходу спросила Нессель, и Штайнмар, не оборачиваясь, кивнул:

— Да. Они бегут… точнее — он тащит девочку за собой в сторону Ройса [135]. Похоже, что-то пошло не так, и он решил покинуть наши места… Я видел их близко — так близко, что едва успел затаиться, и он меня не заметил. Хотя мне кажется, он в таком состоянии, что не заметил бы меня, даже попадись я ему поперек дороги.

— В каком состоянии?

— Мне кажется, он пьян, майстер Гессе, — на миг обернувшись, с сомнением ответил Штайнмар и, свернув налево, махнул рукой, указывая путь. — Не шатается, но движения слишком рваные, дерганые, лицо шальное, прёт насквозь, не разбирая дороги, не выбирая троп… И весь в крови. Он без рубахи, тело порезано — я не успел толком рассмотреть, но это, кажется, какие-то знаки. Но крови на нем больше, чем может быть от порезов, и теперь понимаю почему. Девочка цела, хотя явно напугана.

Курт на ходу переглянулся с Нессель и прибавил шагу, пытаясь не отставать от довольно резво припустившего фельдхауптманна; тот несся прямо сквозь кустарник, не озираясь и не высматривая направлений, и сбавил ход лишь спустя несколько минут. Штайнмар бросил взгляд вокруг, а после и вовсе остановился, указав прямо себе под ноги:

— Вот тут я видел их… И они свернули сюда, — прибавил он, тронув ладонью свежий слом ветки, которого Курт наверняка бы не заметил, не ткни его сейчас фельдхауптманн в этот след носом. — В ту сторону, видите?

— Да, — подтвердила Нессель, уверенно отстранив майстера инквизитора с дороги и двинувшись вперед.

Курт направился следом, пытаясь увидеть то, что вело Штайнмара и ведьму подобно хлебным крошкам, что видели они, но что лишь post factum становилось заметно ему — надломленные ветки, надорванные плечами и ногами травинки и листья, взрытый башмаками дерн…

— Здесь Альта упала, — глухо проговорила Нессель, указав на пятачок на земле, ничем, на взгляд Курта, не отличавшийся от любого другого места в этом лесу, и в голосе ведьмы проступила неприкрытая, откровенная злость, каковой он ни разу от нее не слышал. — И он протащил ее несколько шагов за руку или волосы…

Штайнмар бросил в сторону спутницы майстера инквизитора удивленный взгляд, однако воздержался и от вопросов, и от неуместных похвал, лишь ободряюще отозвавшись:

— Но она была жива, с ней все в порядке. Вот: дальше они снова бегут вместе, он впереди, девочка чуть сзади… Мы настигнем их, Готтер, верьте.

Нессель молча поджала губы и торопливо пошла дальше, заприметив впереди очередной не видимый Курту след.

Он шел рядом, преодолевая желание выйти вперед — понимая, что в этом нет никакого толку, но внутренне поджимаясь всякий раз, когда впереди, как ему казалось, мелькала чья-то тень. Штайнмар и Нессель шагали все быстрее, и по их обрывочным фразам было ясно, что следы все заметнее, а стало быть, прошедший здесь человек с каждой минутой бежал все быстрее и внимания на препятствия обращал все меньшее.

Пьян, сказал фельдхауптманн? Каспар?.. Вот это вряд ли. Напуган? Чем? Убийством неуязвимого охотника? Бред. Бесцеремонно тащил за собой упавшего ребенка, с которым носился столько времени и которого явно планировал перетянуть на свою сторону? Непонятно. Изменил решение? С чего бы? И почему тогда просто не убил и бросил, зачем тащить за собой девочку, которая его явно задерживает?..