Радужная Нить - Уэно Асия (читать книги .txt) 📗
— Дома вы частенько проводили время за охотой? — не выдержал я, видя, как она ласково треплет животное по шее. Лепёшку из дорожных запасов «госпожа-наложница» скормила ещё на постоялом дворе, пытаясь сделать это как можно более незаметно. Всё-таки, впереди целых два дня пути, если судьба и погода будут благосклонны.
— Чаще, чем бы мне хотелось. Саму охоту я терпеть не могла, — помолчав, призналась она. — А вот скачку по холмистой равнине Мидорикавы, когда ковёр благоуханных трав превращается под копытами коня в изумрудную дымку… Бег, превращающий вас в единое целое. Помните, как в стихах? "Свободней облаков, быстрее ветра…" О, я так любила эти мгновения! А ещё мы охотились с ловчими птицами. Вы бы только знали, как прекрасно держать на руке дикое создание, и при этом понимать, что оно к тебе вернётся! Но никогда не станет ручным, никогда. Возможно, потому Фуурин и пришёлся мне по сердцу. Надеюсь, он уже разыскал господина Ю…
— А уж как я надеюсь!.. Кстати, вы и сами вполне бы сошли за совёнка, — рассмеялся я. — Поначалу так и решил. К тому же, думал, что передо мной мальчишка. Вы не обижаетесь?
— Помилуйте, господин Хитэёми, — она отвернулась, позволяя ветру сдуть с лица несколько мешающих прядей, — обижаться на такое было бы нелепо.
Тут дорога резко ушла от реки в сторону, потянувшись по склону узкой нитью. Юки придержала кобылку, освобождая мне путь. Мы поехали медленнее, но болтать, разумеется, прекратили. Горные тропы оказались испытанием для всех, кроме нашей наездницы. Хорошо, что у меня нет боязни высоты! И всё же, если подкова скользнёт по камню, и лошадь оступится — кто знает?.. Здесь не Хорай, на пёрышке не спланируешь! Да и где оно, это пёрышко?
Удивительно, что в водовороте событий я и думать забыл о дарах. Светлячок не в счёт — к нему я привык настолько, что попросту перестал замечать и воспринимать это живое существо в качестве подарка. А остальные? Из скольких передряг могли они выручить? Вот что значит, не иметь обыкновения полагаться на чудо! Одной веры для этого недостаточно. А может, оно и к лучшему, что не полагаюсь…
Перевал представлял собой крохотную равнину с низкой, будто подстриженной, растительностью. Дорога разделилась на три, время от времени сходящиеся друг с другом. Мы спешились, желая осмотреться и дать отдых животным. Да и себе, если честно. Отвыкшее от верховой езды тело начинало болеть, а что будет завтра?
Гора Ко выглядывала значительно южнее, чем прежде — мы хорошо продвинулись на север. Хикко же заслонял веер её собственных отрогов. Между вершинами лежала долина, и противоположный её край казался волшебным царством, зачарованным от смертных глаз. Молочно-белый шёлк тумана, словно живой, перетекал из одной ложбинки в другую, сгущался, чтобы неожиданно рассеяться и приоткрыть маленький кусочек тайны. Вечерело. Дорога, струящаяся вниз, двойной нитью проглядывала среди низких кустиков горных трав. При свете дня колеи были такими отчётливыми, но сейчас… А до леса, где можно развести костёр, ещё столько же, сколько проехали!
Я махнул попутчикам. Коюки, налюбовавшись, примостилась на краю дороги, обхватив себя руками. Стоило только подняться на перевал, как ветер вцепился в одежду, словно бешеный зверь. Молчун пил из бурдюка, поглядывая на небо.
— Как насчёт привала? — спросил я, когда они подошли. — До темноты явно не успеем. Вон там, глядите, трава погуще. Устроимся в низинке, чтоб не дуло. А утром продолжим путь.
— Гроза надвигается, — проронил воин. — Мне-то что…
— А, по-моему, просто сумерки, — возразил я.
— Как знаете. Я предупредил, — тот было повернулся, чтобы уйти, и я не выдержал.
— Послушайте, господин… как вас там?
— Хикэй.
— Господин Хи… что?!
Боги, ну что я за ротозей?! Ещё наблюдательностью хвастался! Видел его имя на подорожной, слышал, как он самолично называл его на посте… и даже мысли не возникло!
— Хикэй, это важно! Как зовут вашу мать? И есть ли у вас младший брат?
— Сайко, господин. Её Сайко зовут! — наш попутчик растерял и напускную холодность, и немногословность. — А брат у меня и впрямь есть…
— И его, несмотря на здоровый вид, беспокоят припадки, поэтому повелительнице он оказался без надобности. Верно?
Тут ахнула Коюки. Подлетев к сумкам, перекинутым через её седло, она выхватила оттуда что-то и встряхнула перед самым носом молодого человека.
— Вы на неё смотрели, да? На одежду Фуурина, которой я укрывалась?!
— Вообще-то, это мой свадебный наряд, — проворчал он. — Я заплатил за него уловом нескольких месяцев. Страшно удивился, обнаружив на мальчишке, а потом у вас. Что вы сделали с моими родными?! — нахмурился он, переводя встревоженный взгляд с Коюки на меня и обратно.
— Добрая женщина, у которой как раз такой сын, как описал господин Хитэёми, отдала вашу одежду по доброй воле, — ответила девушка.
Я пожалел, что не удосужился посвятить её в разговор с рыбачкой. Счёл недостойным упоминания. Уж Юки-то наверняка бы сложила два и два!
— Ваша матушка ждёт — не дождётся возвращения старшего сына, — строго сказал я. — Думает, что вас держат в крепости силой. Самым дорогим пожертвовала, чтобы только вернуть! Что мешало хотя бы передать весточку?
— Передал бы, кабы мог, — пробормотал Хикэй, по-видимому, смущённый. Он покосился на Коюки, затем поманил меня за собой. — Жениться я думал, да в крепости настоящую красотку приметил, вот и не решался матери сказать. Она-то мне свою двоюродную племянницу сватала, а кому хочется, чтобы за него выбирали? К тому же, госпожа О-Таю такое мне предложила, что грех отказываться!
— Что именно?
— Тайна это, зря сболтнул, — он досадливо прищёлкнул языком. — Лучше бы уж молчал, как раньше. Не хотел выдавать своё происхождение… речь-то у меня простецкая! А при вашей красотке и подавно говорить не буду, нет у меня к мико доверия! Особенно к таким.
— Мико?! — поразился я.
— А как же! Господин, может, и не знает, а я собственными глазами видел! Должно быть, не доискались мальчонку? Так я вам скажу, где он! Демоница его в сову превратила, а одёжу забрала. И наверняка ведь убивалась потом — мол, пропал парнишка! Клянусь, своими глазами видел!
Я расхохотался. Вот он, свежий взгляд на природу Фуурина! Интересно, как бы этот выходец из простого люда отнёсся к правде? Сказать ему, что парень — оборотень, или пускай продолжает считать нашу спутницу могущественной мико? Это может оказаться полезным…
— Обязательно подумаю над тем, что вы сказали, — только и сумел выдавить я, сдерживая смех. Юки — великая тёмная жрица! Надо повеселить девочку…
— Господин не поверил, — обиделся тот.
— Просто вы неверно истолковали события, — признался я. — Но давайте, откровенность за откровенность! Вы расскажете, какое предложение сделала влиятельная госпожа О-Таю, и что происходит в этих краях. С какой целью именно вас назначили проводником? А я, так и быть, поведаю всю правду о превращении людей в сов!
Любопытно же, как он её воспримет!
Хикэй кивнул, и в то же мгновение зарница озарила дальний край долины, уже затопленный темнотой.
Парень был прав: начиналась гроза. С перевала следовало спускаться, и незамедлительно.
Напрасно потратили мы время на переупаковку имущества — ливень промочил до нитки и плащи, и поклажу. Лепёшки высушим, но во что превратились рисовые колобки, страшно представить! Как и то, что они сделали с прочим содержимым сумок.
Лошади прядали ушами от раскатов грома, который, казалось, преследовал нас по пятам, постёгивая бичами молний. Небесные псы лаяли над головой с таким остервенением, что я нет-нет, да посматривал вверх, опасаясь обвала. Скорее для очистки совести: вода стекала по лицу, мешая рассмотреть даже то, что находилось рядом…
На одном участке спуск сделался настолько крутым, а дорога — узкой, что пришлось спешиться. К тому же, надо было перейти реку Садзу. И как здесь проезжают повозки? Ведь именно этим путём драгоценный рис попадает на южное побережье Хикко, в том числе, в Иву. Другой, через побережье, гораздо длиннее… Ломал голову я до тех пор, пока не приметил оползень, похоронивший вторую колею перед самым бродом. Да и первая проглядывала через осыпавшийся камень лишь в отдельных местах. Животные упрямились, не желая ранить ноги острыми осколками и ступать в ледяную воду. Хорошее чутьё у торговцев, покинувших Мэскэ сразу после ярмарки! Должно быть, вчерашний обвал, совсем свежий…
