Божьи воины. Трилогия - Сапковский Анджей (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗

Reverendissimus doctor [549] Ян Бездеховский из Бездехова был самым старшим, самым опытным и самым решительным из чернокнижников «Архангела». Мало кто знал о нем что-нибудь ближе, сам он о себе говорить не любил и не говорил. Лет ему было – что уже само по себе граничило с чудом и свидетельствовало о весьма недюжинных магических силах – не меньше семидесяти, поскольку было известно, что он преподавал в Сорбонне во время правления Карла V Мудрого, умершего в 1380 году, а в соответствии с положением университетский преподаватель не мог быть моложе двадцати одного года. Среди заведений, в которых он обучался и в которых обучал, наверняка были Париж, Падуя, Монпелье и Прага – и этими четырьмя список скорее всего не исчерпывался. Ходил слух, что в Праге Бездеховский ввязался в серьезный спор и резкую частную перепалку с ректором, знаменитым Яном Шинделем. Истоки конфликта, о котором Рейневан слышал уже во время учебы в академии, известны не были, однако это стало причиной ухода Бездеховского из университета и разрыва всех контактов с ним. После 1427 года Бездеховский просто исчез. Все ломали себе головы, пытаясь узнать, куда он подевался. Рейневан ломал тоже. А теперь уже знал.

– Привет, юноша, – сказал Бездеховский. Один он из всего общества не называл Рейневана по имени. – Приветствую и тебя, пан Шарлей, слава твоя тебя опередила. Дошло до нас, что ты уже второй год сидишь у таборитов. Как там, на войне? Что слышно?

Ян Бездеховский единственный из сообщества не интересовался политикой. Военные события, которыми жила вся Прага, тоже были старику безразличны. Спрашивал он исключительно из вежливости.

– Ну что ж, на войне все хорошо, – вежливо ответил Шарлей. – Наши бьют ненаших. Я хотел сказать: хорошие бьют плохих. Иначе говоря, Порядок побеждает Хаос. А бог, стало быть, ликует.

– Ах, ах, – обрадовался пожилой чародей. – Это воистину прекрасно! Садись со мной, пан Шарлей, расскажи…

Рейневан подсел к остальным магам. Радик Тврдик налил ему вина, судя по букету – испанского алиготе.

– Как дела? – спросил Щепан из Драготуш, движением головы указывая на закрытую дверь, ведущую в Occultum, залы дивинаций [550] и конъюраций. – Есть результаты? Или хотя бы знаки на небе и земле?

Сватоплук Фраундинст фыркнул. Телесма тоже, причем не оторвал глаз от тщательно полируемого пастой талисмана.

– Herr Meister Акслебен, – сказал Теггендорф, – предпочитает работать в одиночестве. Он не любит, когда к нему заглядывают через плечо. Он тщательно оберегает свои таинственные методы.

– Даже от тех, у кого гостит, – кисло прокомментировал Фраундинст. – Тем самым показывая, кем их считает. Ворюгами, угрожающими его секретам. Не иначе как перед сном прячет под подушку кошель и туфли, чтобы мы их не сперли.

– Он начал на восходе солнца, – заметил Радим Тврдик, видя, что Рейневана больше интересует Самсон Медок, чем мнение собравшихся о Акслебене. – Действительно, он – один на один с объектом, то бишь с Самсоном. Он не хотел помощи, хоть мы предлагали. Не просил ни о чем, ни об инструментах, ни о кадиле, ни об aspergillum [551]. Вероятно, у него есть какой-то могучий артефакт.

– Или правда то, – добавил Брем, – что говорят о Manusfortis [552].

– Мы его не недооцениваем, – заверил Телесма. – Ведь, несмотря ни на что, это Винцент Акслебен, magnus experimentator et nigromanticus [553]. В знаниях магии у него недостатка наверняка нет. Это гроссмейстер. Так что он вправе быть несколько экстравагантным.

– Какое трудное слово, – поморщился Фраундинст. – В Малой Шмедаве, моем селе, таких, как Акслебен, не называли экстравагантными. А говорили прямо, просто и обыкновенно: зазнавшийся, надутый.

– Идеальных людей не бывает, – констатировал Теггендорф. – Винцент Акслебен – человек. А то, что методы работы у него странные? Ну что ж, посмотрим, как оправдаются такие методы. Узнаем и оценим, как велит Писание: ex fructibus eorum [554].

– Побьюсь об заклад, – не сдавался Сватоплук, – фрукты эти будут кислые и неудачные. Кто хочет поспорить?

– Я – точно нет, – пожал плечами Щепан из Драготуш. – Потому что не снимают виноград с терновника или с чертополоха фиг [555]. У Акслебена ничего не получится с Самсоном, результат будет такой же, как у нас в «Трех Царях». То есть никакой. Акслебена погубит то же, что погубило нас: спесь и тщеславие.

На железной треноге тлело и испускало тонкую струйку дыма фумигационное кадило – классическая, рекомендуемая большинством справочников смесь алое и мускатного ореха. Самсон, погруженный в транс, лежал на большом дубовом столе. Он был совершенно гол, на его огромном, почти безволосом теле виднелись различные чародейские и кабалистические знаки, выписанные магическим инкаустом из цинобра, алуна и куперваса [556]. Он лежал так, чтобы голова, руки и ноги касались соответствующих точек на Кругу Соломона – гербайских литер Ламед, Вав, Йод, Каф и Нун. Окружали его девять черных свечей, мисочка с солью и чаша с водой.

Стоящие на противоположных углах стола Теггендорф и Брем, оба в свободных церемониальных одеяниях, читали вполголоса требуемые псалмы. Сейчас они оканчивали Esse quam bonum [557] и начинали Dominus inluminatio mea [558].

Бездеховский приблизился. На нем было белое одеяние и длинный, в локоть, остроконечный, покрытый иероглифами колпак. Он держал athame: обоюдоострый кинжал с рукоятью из слоновой кости, абсолютно необходимый при гоэции [559] реквизит.

– Athame, – громко проговорил он. – Ты, коий есть Атанатос, не знающий смерти, и коий есть Al-dhame, знак крови! Conjuro te cito mihi obedire! Hodomos! Helon, Heon, Homonoreum! Dominus inluminatio mea et salus mea, quem timebo? Dominus protector vitae meae a quo trepidabo?

Бездеховский поочередно коснулся острием athame пламени, воды и соли.

– Заклинаю тебя, – проговаривал он всякий раз, – Сущность Огня, во имя Силы: да отойдет от тебя призрак и фантом ночной. Заклинаю тебя, Сущность Воды, во имя Силы, изринь из себя нечистость и пороки всяческие. Во имя Силы, во имя Амбриеля и Эгесатиеля, будь благословенна, Сущность Соли, да покинет тебя злая воля демонов. И да возвернется на ее место добро Творца…

Ассистирующий старцу Сватоплук Фраундинст приблизился, подал ему arctrave, нож, оканчивающийся крюком. Бездеховский проделал им в воздухе четыре ритуальные движения.

– Всеми именами Бога, Адонаи, Эль, Элоим, Элоэ, Зебаоф, Элион, Эскерзис, Йах, Тетраграмматон, Садаи, приказываем вам, демоны, кружащие здесь и пребывающие в своем астральном виде, встать пред нами в приличном, человеческом обличье, не искаженном никакой деформацией или чудовищностью, способными к речи складной и разумной, способными отвечать на вопросы, кои будут вам заданы. Прибудьте и будьте нам послушны, приказываю вам именами Даниеля, Гедиеля и Фесдониеля, именами Кларимума, Хабданума и Инглотума! Прибудьте!

Разумеется, ничего не случилось, никто не прибыл и никто не явился. Но на этом этапе конъюрации такое было скорее всего нормально.

– Ego vos invoco arctrave et invocando vos conjure per eum cui obediunt omnes creaturae, et per hoc nomen ineffabile, Tetragrammaton Jehovah, in quo est plasmatum omne saeculum, quo audito elementa corruunt, ar concutitur, mare retrograditur, ignis extinguitur, terra tremit, omnesque exercitus Coelestium, Terrestrium et Infernorum tremunt et turbantur!