Путь кинжалов - Джордан Роберт (книги хорошего качества .txt) 📗
– Кто-то должен сообщить лорду Перрину о Масиме, – крикнула Фэйли Парелиану и двум женщинам. – Кто-то из вас обязан добраться до него! Скачите! – Она окинула взглядом Аллиандре и Майгдин. И Берелейн. – И вы тоже скачите вовсю, иначе умрете здесь!
Едва дождавшись утвердительных кивков, она подала пример – ударила каблуками по бокам Ласточки и пустила лошадь вскачь, сквозь бесполезное кольцо солдат.
Быстрые копыта раскидывали снег, Ласточка чуть ли не летела, оправдывая свое имя. Через тысячу шагов Фэйли подумала, что прорвалась. Но тут Ласточка тонко заржала, споткнулась и рухнула грудью вперед. Фэйли вылетела из седла, упала лицом в снег. Хватая ртом крошево, она с трудом поднялась на ноги и выдернула нож.
Будто из ниоткуда возник айилец в вуали и, словно тисками, стиснул запястье Фэйли. Нож выпал из разом онемевших пальцев, и не успела она потянуться за другим левой рукой, как айилец набросился на нее.
Фэйли боролась, пиналась, била кулаками, даже кусалась, но противник шириной плеч не уступал Перрину и был на голову выше. И силен оказался почти как Перрин. От отчаяния Фэйли чуть не заплакала – с такой унизительной легкостью он справился с нею, сначала отнял у нее все ножи и засунул их себе за пояс, а потом одним из отобранных ножей срезал с пленницы всю одежду. Она еще понять ничего не успела, как оказалась голой на снегу; локти ее были стянуты за спиной ее же чулком, а второй чулок айилец приспособил под аркан.
У нее не было иного выбора кроме как идти за ним, проваливаясь в снег. По коже от холода побежали мурашки. О Свет, как она могла подумать, что сегодня хороший денек? Брр! Ну и холодина! О Свет, только бы кому-нибудь удалось бежать и сообщить о Масиме! И передать Перрину весточку, что ее взяли в плен. Она-то как-нибудь убежит. Важнее известия о Масиме.
Сначала Фэйли увидела Парелиана, он лежал на спине, сжимая в руке меч, а превосходный кафтан с атласными полосатыми рукавами был залит кровью. А потом – много мертвых, крылатые гвардейцы в красных кирасах, солдаты Аллиандре в темно-зеленых шлемах, один из сокольничих. Ястреб в колпачке тщетно хлопал крыльями – мертвая рука по-прежнему сжимала его путы. Но Фэйли еще не теряла надежды.
Первыми из пленников она увидела Байн и Чиад, те стояли на коленях в окружении нескольких айильцев, мужчин и женщин с опущенными на грудь вуалями. Обе нагие, руки лежат на коленях. Влажные темные пятна виднелись в огненно-рыжих волосах Байн, кровь текла у нее по лицу. У Чиад левая щека превратилась в лиловый синяк и опухла, а серые глаза были слегка затуманены. Когда широкоплечий айилец грубо толкнул Фэйли на колени рядом с ними, обе вскинули головы.
– Это неправильно, Шайдо, – пробормотала Чиад.
– Она не следует джи’и’тох, – пролаяла Байн. – Ты не можешь сделать ее гай’шайн.
– Гай’шайн будут молчать, – обронила седеющая Дева.
Байн и Чиад печально взглянули на Фэйли и вновь погрузились в спокойное ожидание. Сжавшись в комок, стараясь спрятать свою наготу, Фэйли не знала, то ли ей плакать, то ли смеяться. Две женщины, которых она выбрала бы в телохранительницы, – и ни одна и пальцем не пошевелит из-за джи’и’тох.
– Повторяю, Эфалин, – тихо сказал захвативший Фэйли мужчина, – это глупость. Мы двигаемся медленно, еле ползем в этом... снегу. – Последнее слово он вымолвил с запинкой. – Здесь слишком много вооруженных людей. Нам бы идти на восток, а не захватывать гай’шайн, которые еще больше замедляют наш марш.
– Севанне нужно больше гай’шайн, Ролан, – ответила седая Дева. Но она нахмурилась, и в серых суровых глазах мелькнуло неодобрение.
Дрожащая Фэйли моргнула, услышав имена. Свет, должно быть, от холода мозги еле ворочаются. Севанна. Шайдо! Они же были у гор Кинжала Убийцы Родичей, дальше отсюда разве что Хребет Мира! Значит, теперь они тут. Это тоже нужно сообщить Перрину, вот еще одна причина для скорого побега. Хотя шансов мало: вон как она скрючилась на снегу, гадая, что у нее замерзнет раньше – руки, ноги ли, или... Как забавляла тебя дрожащая от мороза Берелейн, и вот Колесо отплатило тем же. Фэйли чуть ли не предвкушала, как наденет толстое шерстяное одеяние, какое носили гай’шайн. Но айильцы пока уходить не спешили. Привели новых пленников.
Первой – Майгдин, раздетую догола, связанную, как и Фэйли. Она еле шла. Вдруг Дева, которая то и дело ее подталкивала, сшибла ее с ног подножкой. Майгдин плюхнулась в снег и села с такими круглыми глазами, что Фэйли рассмеялась бы, если бы не чувствовала жалости. Потом Аллиандре, согнувшаяся чуть ли не вдвое, пряча свою наготу. Потом две Девы приволокли обнаженную Аррелу, почти сомлевшую от стыда. Наконец еще один рослый айилец принес, держа под мышкой, точно сверток, бешено лягавшуюся Ласиль.
– Остальные мертвы или бежали, – заявил он, бросив кайриэнку рядом с Фэйли. – Севанна будет довольна, Эфалин. Ей очень нравится, когда захватывают людей, которые носят шелка.
Фэйли не сопротивлялась, когда ее поставили на ноги и во главе пленников пустили торить дорогу в снегу. Бороться она не могла, слишком была ошеломлена. Парелиан мертв, Аррела и Ласиль захвачены в плен, как и Аллиандре, и Майгдин. Свет, кто-то же должен предупредить Перрина о Масиме... И тут на нее обрушился последний удар. Вот она – дрожит, скрежещет зубами, чтобы они не стучали, всем своим видом стараясь показать, что вовсе не она, связанная и в чем мать родила, бредет в неизвестность. И, в довершение всего, надеется, что Берелейн, эта ластящаяся кошка, – эта жеманная девка! – сумела спастись и доберется до Перрина. Какой ужас!
Эгвейн пустила Дайшара шагом вдоль колонны своих подопечных: сестер верховых и пеших, Принятых и послушниц. На почти безоблачном небе сияло солнце, но из ноздрей мерина вырывался парок. Позади Эгвейн ехали Шириам и Суан, тихонько обсуждая сведения, доставленные соглядатаями Суан. Эгвейн и без того считала огненноволосую женщину весьма расторопной Хранительницей Летописей, но день ото дня Шириам, казалось, все более усердно исполняет свои обязанности. Следом на коротконогой кобыле ехала Чеза, на тот случай, если Амерлин что-то понадобится. Служанка вновь бурчала, что эти неблагодарные мерзавки Мери и Селейм сбежали, бросив ее работать за троих. Двигались всадницы медленно, и Эгвейн старательно избегала смотреть на колонну.
Месяц набора, месяц, когда в книгу послушниц могла записаться любая, – и число желающих стать Айз Седай оказалось поразительно велико. Женщины всех возрастов устремились потоком, приходили чуть ли не за сотни миль! Теперь послушниц в колонне было вдвое больше прежнего. Почти тысяча! Большинство из них так и не получит шали, но число впечатляло. Из-за некоторых могли возникнуть мелкие неприятности, а на одну, бабулю по имени Шарина, которая была сильнее даже Найнив, чуть ли не все глядели с изумлением. Однако Эгвейн отворачивалась вовсе не потому, что мать ругалась с дочерью (дочь со временем обещала стать сильнее матери), и потому, что знатные дамы начали подумывать, не допустили ли они ошибки, записавшись, и потому, что не желала встречаться взглядом с Шариной. Седовласая женщина подчинялась всем правилам и выказывала соответствующее уважение, но от нее исходила такая Сила, что даже некоторые сестры смотрели на нее с опаской. Эгвейн не хотела видеть молодых женщин, присоединившихся к ним два дня назад. Две сестры, что привели новеньких, больше изумились тому, что обнаружили на месте Амерлин Эгвейн, а их подопечные этому просто не могли поверить: как, Эгвейн ал’Вир, дочка мэра из Эмондова Луга?
Свою армию Гарет Брин тоже выстроил широкой колонной, кавалерия и пехота ровными рядами тянулись вдаль и скрывались среди деревьев. Лучи бледного солнца блестели на кирасах, шлемах, наконечниках пик. Лошади нетерпеливо переступали копытами.
Брин шагом направил своего крепконогого жеребца навстречу Эгвейн прежде, чем она добралась до Восседающих. Те, сидя верхом, ожидали ее на большой поляне впереди колонн. Брин улыбнулся Эгвейн из-за решетчатого забрала. Улыбка показалась ей ободряющей.
