Белый змей Конохи (СИ) - Чудинов Халег (книги .TXT) 📗
В гендзюцу кецурьюгана удалось поймать большую часть незваных гостей. Естественно, Учиха от него избавились быстро, да и Хирузен с Хомурой не попались. Но и на них у меня нашлось средство. Не стоило им так беззаботно лезть в мое логово. Не все ловушки они смогли обнаружить.
Еще раз обведя взглядом замерших шиноби, я осмотрел Сору. Девочка умерла не больше четырех-пяти часов назад. Процессы разложения в целом еще обратимы, но, конечно, обычная реанимация уже не поможет. Мозг разрушен, даже в случае его восстановления сознание в нем не возродится. Нужно возвращать душу. А для этого необходимо использовать технику воскрешения. Из имеющихся у меня, какая может подойти? Банальная передача чакры, которая в Стране Травы одна из семей именует техникой воскрешения, не подойдет. С помощью кецурьюгана я могу повторить Рюмей Тенсей, но душу это не вернет. Нужно Эдо Тенсей. Не полноценное, чтобы просто призвать душу, без создания для нее тела — оно-то у меня уже есть, родное и готовое к подвигам.
Только я сам зарекся этой ерундой заниматься. Те, кто отошел в Чистый Мир, должен там и оставаться. Хотя…
Наклонившись над девочкой, присмотрелся к ее каналам чакры. После смерти они не исчезают сразу. Следы чакры сохраняются иногда сотни лет, когда уже от тела-то ничего не остается. А здесь картина немного странная. Даже мой кецурюган, способность видеть чакру которого даже выше, чем у бьякугана, не может рассмотреть ничего. А так просто не бывает.
А от чего, вообще, погибла-то Сора? И как здесь оказалась? Как-то об этом я не подумал, начав сразу рассматривать варианты воскрешения. А ведь на теле девочки нет ни ран, ни синяков. Внутренние органы, если не считать начавшихся посмертных изменений, не имеют никаких повреждений.
Зашевелившись на моей руке, Ичикишимахиме лизнула языком воздух, с любопытством посмотрела на мою приемную дочь.
— Ее чакру съели, Орочимару, — услышал я шепот Тагицухиме в правом ухе.
— Выпили все, без остатка, — это уже Тагорихиме в левом ухе.
А это уже интересно. Это уже грубая ошибка со стороны убийцы. За полдня поглощенная чакра не успеет раствориться. Ее можно найти. А уж от кецурьюгана ее точно спрятать не получиться. Мне нужно несколько минут, чтобы осмотреться. Только сначала нужно разрушить барьер, которым скрыта от бьякугана моя лаборатория.
— Зачем, Орочимару? — отвлек меня Хирузен, о котором я успел подзабыть.
— О, сенсей, да вы смогли частично сбросить джуиндзюцу, — скользнув по нему взглядом, заметил я. — Похвально.
Кожа Сарутоби по-прежнему была покрыта редкой сетью черных прямых линий проклятой печати, обездвиживающей жертву, но как-то говорить он мог. Собственно, он мог бы и полностью ее сбросить, наверно, нарушив структуру джуиндзюцу потоком чакры. Сил-то учителю хватит, но пока он до этого не додумался или решил не торопиться.
— Зачем тебе это все, Орочимару? — снова рыкнул Хирузен.
— Знания сами по себе не появляются, — ответил я, просматривая Коноху.
Думаю, что стоит начать с Корня, кстати.
— Знания, добытые такой ценой?!
— Какой ценой? — пренебрежительно уточнил я. — Они все умерли без моего участия, если что.
— И дети?
— Дети? — вскинул я бровь. — Да они никогда и не были живыми.
Ага! Вот и моя цель…
— Ладно, сенсей. Я, пожалуй, оставлю вас здесь. Постойте, подумайте над своим поведением, а мне пора, — губы невольно растянулись в хищной усмешке, — идти убивать.
Закинуть на плечо тело бывшей Юки дело пары секунд. К счастью, трупное окоченение ее еще только начиналось. Кстати, стоит реактивировать прижизненные биохимические процессы, возможно, это пригодиться.
Все можно идти.
— И вот еще, — вспомнил я, проходя мимо Сарутоби к выходу из лаборатории, — возвращаю. Пожалуй, после того, что я сейчас сделаю, места мне в Конохе уже не останется.
Протектор деревни Скрытого Листа был у меня при себе, так что его удачно получилось вернуть. Не знаю, во что бы вылилось обнаружение моей лаборатории в итоге, но разбираться с этим сейчас у меня нет времени. И так пришлось потратить пару минут на то, чтоб закрыть незваных гостей в подвале. Хоть пару часов, но они мне мешать не будут. И еще нужно было найти свиток для запечатывания тела Соры. Таскать ее по деревне в таком виде будет немного подозрительно. А мне пока вызывать подозрения не стоит. Кому надо, тот все равно меня заметит, но внимания лишних людей лучше не привлекать.
Напоследок осмотревшись по сторонам, я вспоминал, что мне здесь еще может понадобиться. Вроде, в доме уже ничего особо ценного нет. Бьякуган, возможно, но за глазами возвращаться в запечатанный подвал не охота. Да и наглеть не стоит, Хьюга крайне жестко придерживаются своих традиций. Это не только к их семейному устройству относится. Свое додзюцу они берегут гораздо сильнее, чем те же Учиха. Стоит ли пара глаз ссоры лично с Хьюга? Наверное, нет. И так они теперь будут ко мне относиться очень подозрительно. Все же взломать их джуиндзюцу я смог и глаза изъять тоже.
Ладно, пора кончать с ностальгией и идти разбираться с делами.
Коноха встретила меня на удивление хорошей погодой для начала осени. Жарко было на зависть лету. Хотя недавно дождик был, похоже. Песчаное покрытие улиц напитано влагой, виднеются лужи. Воздух тяжелый, духота. Сейчас бы еще стрекот цикад добавить, и вообще можно подумать, что лето никуда уходить не собирается.
Вот все же нестабильный здесь климат! И, как я заметил, солнышко год от года иногда гуляет по небу не так, как должно бы. Похоже, массы местной луны не хватает, чтоб полноценно стабилизировать ось вращения планеты. Или еще какие-то проблемы имеются. Плохой из меня астроном, чтоб судить об этом.
Вдохнув жаркий и влажный воздух, наполненный запахом влажной земли, ароматом близкого леса и поздних цветов, я резво направился к убежищу Корня. Надоели мне эти подземелья, но нужно с ними разобраться.
Добирался до цели я по крышам, срезая путь, так что времени много не ушло. А вот где пришлось задержаться, так это на входе в логово Данзо. Несколько шиноби попытались меня задержать, да так успешно, что даже пару минут на них потратил. Хорошо они тут подготовились к обороне. Только вот напрасно они сходу на меня набросились. Или думали, что пытаться обмануть меня уже бесполезно?
Да не важно.
Кусанаги скользнул в руки, кецурьюган вспыхнул огнем глазах. Ну все, кто не спрятался — я не виноват.
Н-да, а Шимура был запасливым мужиком, так что в Корне у него еще оставались боеспособные отряды шиноби. Или он успел сформировать их снова. И арсенал свой пополнить. В любом случае, теперь обороноспособность Конохи оказалась подорвана еще сильней.
Чтоб пробраться к своей жертве, мне пришлось уничтожить несколько десятков шиноби. Забавно. Столько сил было пущено на то, чтобы выстроить собственное подполье в Корне, а в итоге сам же с ним и разбираюсь. Есть в этом некая ирония.
Взмахнув Кусанаги, смахнул с его сияющего лезвия алые капельки крови. За спиной, содрогаясь в агонии, сползал по стенке последний из встреченных мной шиноби. Не повезло парню, практически сам напоролся на лезвие, стараясь спасти свою подружку, убитую мной ранее, и получил весьма скверную рану. Теперь умирать будет долго. Ну, неудачник. Сам заслужил.
Пинком отворив дверь в лабораторию, я неспешно обвел ее взглядом. Она напоминала операционную. Ярко освещена лампами, стеллажи по периметру, заставленные оборудованием. На полу печать с напоминающей алтарь плитой посередине — что-то похожее на некоторые лечебные фуиндзюцу. Несколько ловушек, печати — уничтожить. Мне ничто не должно мешать.
— Ну, здравствуй, Хируко, — спрятав Кусанаги, я, наконец, обратил внимание на того, кто в этой лаборатории прятался.
Хируко был плох. И без того бледный сейчас парень и вовсе казался прозрачным. Потерял много крови. Кто-то, я даже догадываюсь, кто именно, по доброте душевной отсек ему правую руку. Культя поспешно перетянута, но крови натекло много. Весь пол заляпан яркими пятнами. Сам Хируко сидел, прислонившись к стене, и пытался залечить рану Мистической Рукой, но выходило не очень успешно.
