Зенит Левиафана. Книга 2 (СИ) - Фролов Алексей (полные книги .TXT) 📗
Мидас заметил, что в руках двух других гавменнескеров матово поблескивают черные угловатые предметы, которые не могли быть ничем иным, кроме как пистолетами. Древний бог мысленно покачал головой, прикидывая расклад, но тут же ощутил сгустившееся напряжение за своим правым плечом. У одного из лучников Акке сдали нервы, фригийский царь хотел удержать его от необдуманного шага, но не успел.
Стальной наконечник блеснул в воздухе подобно серебряной молнии и разлетелся на мириады осколков, столкнувшись с невидимой преградой. Энергетический щит, прикрывавший переднюю часть рубки (черный цилиндр, как теперь понял Мидас, был рубкой всплывшей подлодки), заискрил коронными разрядами и на несколько мгновений его поблескивающая полусфера стала различима невооруженным взглядом.
— Тор-громовержец, — прошептал Сван, осеняя себя Мьельниром. Воины, стоявшие перед ним в стене щитов, были бы рабы повторить этот жест, да только никто не рискнул опустить меч или щит.
Один из гавменнескеров рывком вскинул пистолет к бедру и дважды выстрелил. Оглушительные хлопки разорвали молочную тишину, застоявшуюся над морской гладью, и лучник упал навзничь с аккуратным отверстием в груди и развороченной шеей. Мидаса обдало фонтаном ярко-алой артериальной крови, но он не шевельнулся.
— Я повторю, — проговорил гавменнескер с автоматом, вскидывая свое оружие. Было очевидно, что ему нравится произносить эти слова, он наслаждался своей безграничной властью, чувствовал бессильную ярость этих людей и упивался ею. — Сложите оружие и отступите к дальнему борту. Никто не пострадает.
— Как же, — проскрежетал Акке и быстро глянул на Мидаса. Тот переадресовал его взгляд Карну и крепче сжал рукоять клинка, напружинивая все тело. Капитан заметил это движение, он медленно отставил правую ногу назад, чуть согнул колени. За ним Сван и другие воины приготовились к атаке. Гавменнескеры либо не заметили этого в своей надменности, либо сочли несущественной мелочью. О, как они ошибались!
— Еще мгновение, — одними губами произнес Карн. Его лоб и загривок взмокли от пота, а по спине струился узкий горячий ручеек. Тело парня мелко дрожало от напряжения, хотя от него не требовалось никаких физических усилий. Все это время он пытался добраться своим внутренним взором до имплантата, вживленного в затылок главного гавменнескера. Он как мог экранировал себя от жестоких мыслей и обжигающей ауры этого мерзостного существа.
На энергетическом плане гавменнескер напоминал черный огонь, который готов был прилипнуть к чему угодно, облепить и заразить своей разрушительной скверной. Он источал флюиды разложения и бесконтрольной, животной тяги к существованию, готовой подчинить себе окружающее пространство до последнего кванта.
Карн добрался до имплантата и погрузил в него щупальца своей воли, стараясь действовать как можно аккуратнее. Он не боялся что-то повредить, но опасался, что гавменнескер почует вторжение и предпримет меры. Парень действовал на уровне инстинктов, даже не пытаясь разобраться в устройстве имплантата — на это не было времени. Он отыскал узел, который, как ему показалось, соединяется с моторными областями коры головного мозга гавменнескера, и направил в него импульс собственной энергии, стремясь хотя бы на короткое время взять над ним контроль.
И у него получилось! Гавменнескер дернулся всем телом, будто от электрошока, его голова безвольно замоталась из стороны в сторону, а потом он направил автомат на одного из своих. Карн вскрикнул от усилия и тяжело упал на колени, заставив указательный палец существа нажать на спусковой крючок. Раздалась автоматная очередь, гавменнескер, стоявший рядом со своим командиром, почуял неладное и попытался отскочить в сторону, вскидывая пистолет. Три или четыре пули попали ему в плечо и раздробили сустав, однако он сам успел выстрелить, ранив ренегата в бок.
— Вперед! — заорал Акке, выскочив перед строем щитов. На острие атакующего клина вместе с ним двигались Мидас и Сван. — Тилль Вальхалл!
Они в мгновение ока перелетели через низкий борт кнорра и слитно приземлились на корпус подлодки, что был едва различим под серым покровом морских вод. За ними последовали остальные воины, они оказались по щиколотку в воде и некоторые упали от неожиданности, не поняв, что за бортом их ждут вовсе не ледяные объятия Северного моря, а твердая поверхность. Мидас и Акке рванулись вперед, стремясь забраться на рубку пока гавменнескеры не очухались. Фригийский царь почему-то был уверен, что энергетический барьер не рассчитан на людей и оказался прав.
Они уже карабкались по скользкому металлу, помогая друг другу, когда раздались выстрелы и два воины упали замертво с простреленными головами, еще двоих ранили. Акке первым оказался на вершине рубки, один из гавменнескеров попытался спихнуть его ногой, но капитан сместился в сторону и ударил боевым ножом с полного замаха. Гавменнескер яростно забулькал и повалился, держась обеими руками за обрубок ноги. Существо с автоматом направило оружие в Акке, но Мидас, взобравшийся вслед за капитаном, рубанул клинком снизу вверх, отводя дуло в сторону. Громовая очередь пронеслась далеко над их головами.
Фригийский царь ударил скрамасаксом снизу вверх, всаживая клинок в живот гавменнескера по самую рукоять. Он зарычал и повел нож еще выше, ломая ребра и грудную клетку мерзкого отродья, вскрывая его внутренности, повреждая позвоночный столб, заставляя биться в агонии и умирать, ощущая нечеловеческую боль.
В ту же секунду гавменнескер с отрубленной ногой подобрал оброненный пистолет и выстрелил в Акке. Капитан чудом успел рухнуть на колени, вскинув щит. Пуля срикошетила от стального умбона и ушла в сторону, а мгновение спустя боевой нож Акке перечеркнул горло существа, обрывая его жизнь.
Одного из оставшихся гавменнескеров ранили стрелой в плечо, но он успел пристрелить еще одного воина, пока Сван не вогнал ему секиру точно посередь лба. А Мидас неожиданно понял, что пистолет последнего существа направлен точно ему в грудь и он никак не успевает увернуться. Фригийский царь тут же подогнул ноги, выполняя прием, который на его древней родине называли Падающая башня. Но это не имело значения, ведь гавменнескеры, как он успел понять, были физическими слабыми и даже хрупкими существами, но с реакцией у них все было в порядке.
Прогремел выстрел, но древний бог, завалившийся на один бок, не ощутил боли. Он провел рукой по шерстяной рубахе на груди — ткань намокла от влаги, но не от крови. Он поднял глаза и увидел гавменнескера, который упал перед ним на колени, а потом плавно завалился ничком, показав спину, из которой торчала знакомая секира. Мидас обернулся — Карн стоял, тяжело опираясь о борт кнорра. Он был бледен и выглядел не лучшим образом, но на его лице играла улыбка и Мидас сам непроизвольно улыбнулся. Как он и обещал Свану, парень их всех удивил.
С гавменнескерами было покончено, по крайней мере с теми, что решили выбраться на поверхность. Акке потерял пять человек и еще двое были ранены. Он распорядился отступить на кнорр, но сам не спешил покидать чудной корабль, осматривая трупы неведомых существ со смесью страха и презрения. Сван остался со своим капитаном и тоже не отрывал глаз от мертвых созданий, оба инстинктивно держали оружие наготове, будто схватка могла продолжиться в любой момент.
Карн потратил много сил, чтобы нарушить работу имплантата гавменнескера, но быстро приходил в себя, его лицо обретало привычный румянец буквально на глазах. И все же он не смог забраться на рубку подлодки без помощи Мидаса, который подал парню руку и втянул его наверх, так что тому не пришлось прикладывать практически никаких усилий.
— Это был ты? — спросил Акке, ткнув носком кожаного сапога голову ближайшего гавменнескера. Он не смотрел на Карна, но было ясно, к кому обращены его слова. Капитан был на удивление умен и наблюдателен, хотя, как знал Мидас по личному опыту, среди северного народа такие люди встречались гораздо чаще, чем в его собственном времени.
