Вдова мастера теней - Савенко Валентина (книга бесплатный формат .txt) 📗
Серебристые крылья в воздухе, смех… Или мне показалось? Шаловливый ветерок подхватывает листья, путает травы. Теперь никто не узнает, что тут был кто-то еще. Мне повезло. Надо быть осторожней.
Через живую изгородь перевалилась кулем. Полежала немного на газоне. Помечтала о том, что останусь тут, на мягкой травке, и меня никто не будет трогать часов шесть. Через силу встала и поплелась к дому. Срочно нужен тоник! Флакон! Нет, лучше ванна тоника! Две ванны и два флакона! Два десятка флаконов!
Как я взбиралась на дерево — отдельная история. Надо мной наверняка хохотали все белки, живущие в парке. Вряд ли им когда-то приходилось видеть кряхтящую девицу, с тихой руганью съезжающую вниз по стволу, потому что руки трясутся и ноги дрожат. И снова с упрямством осла лезущую на старушку липу. А потом балансирующую на ветке, как пьяный канатоходец.
Окно спальни было открыто. Но подкашивающиеся ноги слегка не добросили до него хозяйку. Чудом зацепившись за подоконник, пришла к выводу, что в следующий раз иду гулять через дверь.
Слуги? Ничего… осторожно, аккуратно, они и не заметят. А заметят — я ведь не ночью пойду, днем. Ничего удивительного в этом нет.
Сев на пол прямо под окном, я старалась выровнять дыхание.
Тоник, навестить Эли, привести себя в порядок и осмотреть дом… часть дома — слуги уже проснулись. Или еще не ложились…
Удивительно знакомая серая псина сидела в углу спальни, у кресла. Тень, расположившаяся в нем, была явно мужской.
А вот и мой работодатель!
Витор говорить не спешил. Естественно. Он не ожидал, что вернувшаяся с прогулки вдова будет выглядеть как помесь солдата и огородного пугала. А может, я увлекаюсь древолазанием? Кто-то забирается на скалы, а я — на деревья. Хобби у меня такое! И особая любовь к липам! Не предупредила? Так я ведь девушка — девичья память и прочие женские напасти.
— О! Вы наконец-то добрались до поместья! Пробки? Народные волнения? Война? — не без ехидства поинтересовалась, прикидывая, обо что опереться, чтобы встать и доползти до туалетного столика, где стоит шкатулка.
— Лошадь подкову потеряла! — соврали мне в ответ.
Судя по тому, что «покойный» добирался сюда столь долго, лошадь потеряла все подковы, а потом и ноги. Затем превратилась в умертвив и гонялась за хозяином. Ползком. А хозяин нежно любил почившую животинку и все никак не мог решиться ее упокоить.
— Надо же, какая неприятность! А случилось это посреди пустыни, и вы долго шли к населенным районам, преодолевая жажду? — Я вцепилась в подоконник, собираясь рывком поставить себя на ноги. Получилось. Почти. Я оказалась сидящей лицом к подоконнику, спиной к мужу.
В просвет между ветвями дерева виднелось восходящее солнце. Алое небо на фоне темных листьев. Мрачно и красиво.
— Меня вела любовь к вам, дорогая моя! — шепнули в ухо, поднимая под мышки. — Из какой пустыни вернулись вы, моя милая двэйна? Восточной? Или Риханской? — Он запустил руку в мои волосы и выудил несколько листьев. — Или из каких джунглей?
Витор не до конца вышел из тени — улов, зажатый в темных полупрозрачных пальцах, выглядел занятно.
— Ну что вы, мой безвременно почивший супруг! Я всего лишь познакомилась с вашим ласковым, вежливым и невероятно гостеприимным кузеном и поняла, что влюбилась! Как вы понимаете, от внезапно возникшего чувства случилась бессонница. И я решила прогуляться. Дабы развеяться и взять себя в руки! — томно вздохнула и чуть не свалилась носом в подоконник. Нельзя так резко выдыхать!
Алистер поддержал, приобняв рукой за талию.
— Правда?
— Да! — подтвердила я, прислонясь спиной к нему — мышцы ног мелко подрагивали. Но ведь девушка с моста жива! У меня получилось — это грело сердце.
— Ум-м-м… — многозначительно произнес мой покойный супруг, не давая осесть на пол. — Вы настолько в восторге от Кевина, что решили выйти через окно, чтобы с ним не встречаться?
— Побоялась выдать свои чувства! — смешок сдержать не удалось.
— И не побоялись свернуть себе шею? — спокойно, я бы даже сказала отстраненно, уточнил Витор.
— Я ловкая.
— И скромная?
— И влюбленная! — парировала я.
— Позволю себе напомнить, что номинально вы моя жена… и, увлекаясь моим кузеном… ставите меня в двусмысленное положение.
— Да, я прекрасно понимаю, мне придется дождаться окончания траура по вам, мой супруг, прежде чем бросаться в объятия любимого! — подколола я, вспомнив, как воевала с Кевином, пока Витор пропадал неизвестно где.
Звон в ушах стал громче, голова закружилась; я без малейшего смущения повернулась к «покойнику», обняла его рукой за шею. Иначе смущенно и красиво сползу в обморок.
— Вы говорите-говорите, — покивала я, заметив, что Витор озадаченно замолчал. — Говорите и идите в сторону туалетного столика, а потом — ванной.
— Зачем? — последовал насмешливый вопрос. — Я и так могу сказать, что вы выглядите потрясающе.
— Да, я не сомневаюсь в вашей наблюдательности, — хмыкнула, вспомнив, как тень памятником самой себе сидела в кресле, когда я ввалилась в спальню.
— Боитесь, что Кевин не оценит ваш внешний вид?
— Оценит. Но он слишком галантен, чтобы сказать мне об этом.
— Помните, вы моя супруга.
Алистер тихо кашлянул и двинулся в указанном направлении. Боль, следующая за нами по пятам, слегка уменьшилась. Из чего я сделала вывод, что Витора наш разговор веселит.
За полгода я поняла одну простую истину: эмоции связаны. И положительные всегда могут если не избавить от воплощений отрицательных, то хоть уменьшить их. А там человек в силах сам справиться. Но иногда это не помогало.
— Возьмите шкатулку, пожалуйста, — моих сил на такой подвиг не хватало. — Вы что-то говорили о том, что я ваша жена?
— Правда? — Витор свернул к двери ванной; вопрос прозвучал донельзя иронично.
— Это вы так сказали.
Я отцепилась от супруга, открыла дверь.
— Поставьте сюда, — показала на пол ванной.
— Вам помочь?
— Нет.
— Но вы не в том состоянии… — Я закрыла дверь, прервав прочувствованную речь Витора. Села на пол. — Вы считаете, что дверь меня остановит? — донеслось с той стороны.
— Надеюсь, вас остановит ваше слово! — Открыла шкатулку, нажала на пружину, чтобы коробка с женскими мелочами, расположенная над тайником, поднялась. Поспешно вытащила пузырек, вылила в рот тоник, сунула пустую стекляшку обратно. — Вы уверяли, что моей чести ничего не будет угрожать.
Откинула голову назад, прислонилась к холодному мрамору плитки.
— Я всегда держу свое слово.
— Я уже не уверена в этом. — Усталость медленно отступала, а вот злость на Витора росла.
— Сообщение о моей смерти пришло раньше, чем я планировал.
— Это извинение? — Я медленно встала, подошла к раковине, сполоснула холодной водой лицо, распустила спутанные волосы. Расческа нашлась в шкатулке, я сунула ее туда с другими вещами.
Как раз размышляла, достаточно ли у меня сил, чтобы развоплотить боль несносного недопокойного супруга, как тот решил ответить на мой вопрос:
— Нет, это не извинения. Но мне жаль, что вам пришлось импровизировать.
— Еще сюрпризы будут?
— Нет.
Слишком категорично.
— Как мне себя вести?
— Как внезапно овдовевшей девушке.
Хоть не сказал, что влюбленной, и то хорошо. Надо было сразу, как выпила тоник, его боль развоплощать, потому что сейчас я обеспечу двэйну приток отрицательных эмоций, на которых боль заметно подрастет.
— С этим есть небольшая проблема: я сказала вашему кузену в присутствии свидетелей, что не верю в вашу смерть.
— Что именно вы сказали? — Витор вырос из тени у меня под ногами.
Я вздрогнула от неожиданности — так и заикой стать недолго.
— Что вы станете четвертым воскресшим мастером теней. — Я смотрела на Алистера, а видела противоположную стену ванной, точнее, панно с морскими обитателями. — Слушайте, или будьте тенью, или становитесь нормальным, ваша прозрачность…
