Клан Рысей .(части 1-4) - Солдатов Сергей (книги без сокращений txt) 📗
Затем всех позвали к столу, который сервировали тут же, во дворе, под сенью бука. Кис тоже остался во дворе, где ему предстояла огромная работа по обнюхиванию каждой травинки, песчинки и веточки его нового пристанища.
Утром Питер повел Илику с Кисом на экскурсию по Столице, которая поразила ее воображение еще при въезде. Илика настояла на том, чтобы спуститься вниз и еще раз подняться на Лифте. Зачаровано смотрела на залив с верхней площадки, слушая пояснения Питера. Благодаря Кису, вокруг них не толпился народ, а благодаря той бляхе магистрата, которую им принесли с остальными документами еще вчера вечером, стража не протестовала против присутствия рыси среди людей. Кису, конечно не нравился поводок, но Илика как всегда убедила его, что так надо, а в доме поводок она снимет.
Больше недели, неутомимая Илика обходила с Питером и Кисом Столицу. Питер даже сказал, что в большинстве мест он и сам до этого не был. Особенно понравились девочке парк при Университете с редкими растениями, привезенными туда со всего мира, и аллея, ведущая во дворец императора. А уж смотровая площадка, с которой они каждый день начинали обход все новых и новых мест, была просто на первом месте.
За несколько дней, Илика методично обошла все спиральные спуски, и посмотрела на все самые красивые здания. Восторгам ее не было предела, как не было предела и тому потоку вопросов, который она обрушила на Питера и своих новых домочадцев.
Наконец, осмотр Столицы был завершен. К тому времени и Кис обжился и во дворе и на дереве, которое, по кошачьему обыкновению, теперь считал своим. Питер, смог вырваться в свое общежитие, чтобы собрать свои вещи и узнать университетские новости. Он все же принял настоятельные предложения Маркуса, Олафа и особенно Илики, пожить с ними, а не в своем общежитии. Жизнь вошла в привычную колею для всех, за исключением Илики, ей предстояло познакомиться еще и с ильфийской гимназией–интернатом, куда ее обещал устроить Питер.
— Ну наконец сам появился, я уже обыскался тебя. Всех старших учеников снарядил на поиски. В общежитии тебя нет, в Университете тебя нет, пропал напрочь — выговаривал Питеру старший мастер Казимир, во дворе интерната Ильфов.
— Ну я же не знал, что Вы меня так искали — оправдывался Питер. — Я Илике Столицу показывал с утра до ночи.
— Вот о ней я и хотел с тобой поговорить. Ты видел какая у нее аура? Что скажешь?
— Ну так я потому ее и привел сюда, вон она стоит со своей рысью, ее не видно, потому что дети окружили. Все же такого зверя как у нее не каждый день увидишь.
— Ты проверял ее знания и способности? По ауре‑то у нее все нормально, а по собеседованию?
— Не беспокойтесь, господин старший мастер, она не просто может учиться в интернате, а скорее всего ей тут равных не будет. Поговорите с ней сами, только Кис ее пусть с ней рядом будет, она опасается за него и не хочет оставлять на улице одного.
Сказать, что мастер Казимир был потрясен часовой беседой с Иликой, это не сказать ничего. Постепенно к собеседованию подключились все свободные преподаватели. Итогом, стал прием Илики сразу во второй класс гимназии, а карандашный рисунок панорамы залива со смотровой площадки, который по памяти сделала Илика, даже не отвлекаясь от собеседования, тут же поместили в рамку и повесили в галерее интерната. Сама Илика, с некоторым сожалением, все же согласилась с тем, что ходить на занятия придется без Киса, которого большинство преподавателей и учеников, из тех, что не Ильфы, откровенно боялись. Впрочем, Олаф часто провожал Илику до интерната. Тогда она брала с собой свою рысь, которая возвращалась домой с Олафом.
Постепенно, жизнь вошла в нормальную колею. Илика исправно посещала интернат, Питер переселился в дом Маркуса и Олафа, которые тоже занялись привычными делами в своем торговом доме. Все шло прекрасно, но однажды вечером Илика внезапно расплакалась. Домочадцы с ног сбились, и успокаивали, и расспрашивали, и доискивались причины столь ужасного ее огорчения. Наконец кое‑что прояснилось. Суть ее огорчения сводилась к одной фразе.
— Они со мной играть не хотят — только и удалось услышать от нее сквозь слезы.
— Я завтра с ней схожу в интернат — пообещал Питер — первый раз слышу, что кого‑то там обижают. А уж за что нашу Илику могли обидеть, вообще понять не могу.
Беседа с мастером Казимиром, как и с остальными преподавателями, ничего не прояснила. Никто даже не подозревал о каких‑то сложностях в отношениях между учениками. Решили осторожно опросить самих учеников.
— Да с ней наоборот, все хотят играть, только мы не знаем как — пояснил один из старших учеников. — Помните правила игры в колечко?
— Я помню — сказал Питер. — Начинают все за границей круга игры, раздающий бросает мяч, и все бегут к центру, кто первый поймает мяч, тот и кидает его первым кольцо, если попадает и снова ловит, то он получает право бросить снова. Как только не попадет в кольцо или не поймает после этого мяч, ход переходит к тому, кто поймает, а если никто не поймает, то к следующему по очереди. Щит за кольцом колышется и не ровный, отражается мяч в случайном направлении, ближе внутреннего круга подходить к кольцу нельзя. Ты про эту игру?
— Да про эту — ответил мальчик — вот пойдемте теперь во двор, и сами сыграйте с ней.
Вышли. Уговорили Илику поиграть с Питером. Раздающий бросил мяч вверх, Илика мгновенно оказалась в центре площадки и, подпрыгнув метра на полтора, поймала мяч высоко в воздухе, где его точно не поймал бы ни Питер, ни тем более кто‑нибудь из детей. Затем сразу, еще в прыжке, бросила его в кольцо и попала в самый его центр. Мяч даже не коснулся кольца. Затем снова поймала на высоте, до которой не допрыгнет никто из игроков, и раньше, чем мяч снова вне внутреннего круга удариться о землю. Снова бросила в кольцо еще в прыжке, снова попала…
Минут через десять, когда все ошеломленно смотрели на то как Илика, наверное, в сотый уже раз укладывает мячик в самый центр кольца, мальчик обратился к Питеру:
— Ну и как с ней играть? Она же так до вечера будет попадать. Не устает и не сбивается. Игра, это когда и остальные участвуют, а тут только смотреть, разинув рот на нее. Так как она, никто не может. Посмотрели неделю, открыв рот, а потом надоело, закрыли рты и ушли играть в другие игры. Что же Вы не играете, играйте, не стойте, если можете!
— Я же не виновата, что такие правила — сказала Илика, не отрываясь от игры. — Сами же мне их сказали, а теперь не играете со мной, потому что я по вашим правилам играю.
Действительно, все стало ясно. Любое соревнование в игре предполагает не абсолютное совершенство игроков, на том игра и основана. После ошибки игрока, инициатива переходит к другому, затем, после его ошибки, к третьему. Выигрыш же, определяется статистикой успехов игроков в достижении целей игры.
А что будет, если игрок не делает ошибок?
Игры не будет!
— Честно говоря, даже не знаю, что с этим делать — первым прервал молчание мастер Казимир. — Она делает все правильно, и отсюда все проблемы. Слишком правильно. Я в тупике. А что скажет тренер по спорту, играм и единоборствам.
— Пойдемте в спортзал — сказал плотный, коротко стриженый мужчина — сами все увидите.
— Илика, заканчивай, пошли в зал. Бороться со мной.
— Помнишь правила? Кто первый упадет на пол, тот и проиграл. Бить нельзя, только хватать руками.
— Помню конечно — ответила Илика — почему‑то все меня спрашивают, помню ли я чего‑то. Как забывать‑то, что знаешь? Я так и не умею.
— Слышали? Не умеет забывать! — развел руками мастер Казимир. — Надо как‑то индивидуально заниматься с ней, другого пути не вижу. А бороться не опасно с взрослым мужчиной? Все же девочка еще маленькая совсем.
— Опасно конечно — ответил тренер — для того мужчины, который на это решится. Сейчас сами все увидите. Нападай Илика.
Как тренер оказался на полу, не понял никто. Повтор этого трюка тоже никому ничего не прояснил. Раз за разом тренер оказывался на полу, вне зависимости от того, кто на кого первым нападал, а зрители никак не могли поймать те движения, которыми она это делала.
