Странница (СИ) - Воронина Тамара (книги бесплатно полные версии .txt) 📗

Рука шута чуть сжалась. Лена проследила за его взглядом. К эльфийке, которая половником отмахивалась от пары ухажеров, подошел Милит. Эльфы что-то сказали, захохотали. Милит даже глаз не поднял. Лицо девушки как-то сразу стало холодным и надменным. Она выскребла из котла остатки супа, плюхнула в миску и резким движением протянула Милиту. Он взял, отошел в сторону, сел на землю и начал есть. Господи… Проходивший мимо парень забавы ради поддал ему ногой под локоть. Милит выронил миску, вскочил, гневно уставился на эльфа, а тот вроде бы даже удивленно что-то спросил, и Милит, стиснув зубы, кивнул, опустил голову, и так и стоял, слушая, что говорит ему парень. Шут потянул Лену в сторону, и ей не хватило сил сопротивляться. Радужного настроения как не бывало.

– Я все думаю, – проговорил шут тихо, – зачем он это сделал. Понимаешь, Лена, я… Я знаю, что не должен был ввязываться в драку, но я не мог его не вызвать. Иначе я потерял бы уважение к самому себе и…

– Я знаю. Я не понимаю ваших мужских игр, но Маркус так и говорил: эльфы считали, что у тебя выхода не было, что Милит тебя спровоцировал.

– Ну да. Зачем?

– Очень сложно?

– Очень, Лена. Знаешь, очень. Он не мог не понимать, что теряет всякую возможность привлечь твое внимание. Ну не дурак же он, знает, какая ты… Да и здешние женщины тоже… не оленихи, чтобы из-за них дрались. Ты видишь, что с ним стало? Он же терпит такое унижение… поверь, я знаю, что такое – быть униженным. А его унижают и при тебе. Лена, каков бы ни был Милит, он тебя любит. Почему он на это пошел? Кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем они забудут? И забудут ли? А может, забудут, но привычка пинать его останется… Эльфы живут долго.

– А я и знать не хочу, зачем ему это понадобилось.

– А я хочу, – вздохнул шут. – Старая вредная привычка. Я всегда старался понять мотивы людей. Владыка вовсе отказывается о нем говорить, будто вычеркнул. Будто и нет Милита. Да ладно, черт с ним, не расстраивайся. Разберусь. Или нет. Неважно.

Но Лену уже зацепило, и она начала присматриваться. Расспрашивала Маркуса и Кариса, те, хоть неохотно, но отвечали. Милита не прогнали. Но он стал последним. От него действительно отвернулись все – семья, друзья, воины, которых он вел в бой. Ему давали самую грязную работу – действительно копать выгребные ямы и засыпать старые. Ел он, если оставалась еда. Правда, обычно она оставалась, хотя и немного. Мыться ему приходилось в реке. Ночевать под открытым небом. Протестовать он не имел права. Выбор у него вполне имелся, как раз по Лиассу: если его это не устраивало, он мог уйти, но уйти уже навсегда, потому что нынешняя ситуация могла со временем сгладиться, а вот если бы Милит сломался и ушел, назад его не приняли бы никогда. Дети швыряли в него мелкими камешками и комками грязи. Мужчины могли толкнуть, ударить, если им что-то не нравилось в его поведении. Характер у Милита был не по-эльфийски взрывной, так что перепадало ему часто, но ударить в ответ он не мог – пришлось бы уходить. Эльфы оказались изобретательно жестоки. Странно, что их так возмущали казни в Трехмирье.

* * *

Они с шутом, обнявшись, смотрели на дождь. На дождик. Теплый, ненавязчивый, мягкий. Хотелось даже погулять под ним, но потом пришлось бы мыть обувь, и Лена поленилась. Эльфы непременно окружали дома террасами, как в какой-нибудь Мексике, летними вечерами семьи обычно ужинали на них. Вот на такой террасе они и стояли и ничего странного в своем занятии не находили. А почему бы и не посмотреть на дождь? Откуда-то издалека доносилась песня менестреля, и под музыку дождя это было завораживающе красиво. В свете уличных фонарей посверкивали капельки… А чей-то резкий голос всю красоту испортил. Лена покосилась в ту сторону и увидела, как с террасы толчком, если не пинком, столкнули Милита. Он едва не упал, но даже не оглянулся, съежился – одежда на нем была совершенно мокрая, обхватил себя за плечи, отошел и сел у стены другого дома. Лена посмотрела на шута, встретилась с его крапчатым взглядом, и, взявшись за руки, они одновременно шагнули под дождь.

Милит дремал. Лицо у него было утомленное, бледное, очень заметен стал шрам на лбу. Лена осторожно коснулась его головы.

Господи, у него даже глаза потускнели.

– Вставай, что ли, – сказал шут, – пошли. Долго нам еще мокнуть?

Милит несколько секунд смотрел на них, потом встал и поплелся за ними. Что интересно, Маркус ничуть не удивился, исчез, притащил ведро теплой воды, заставил Милита раздеться.

– Переодеться не во что, – извинился шут, – уж больно здоровый ты вымахал. Ну ничего, в трусах до завтра походишь, одежда и высохнет. Наши с Маркусом штаны на тебя не налезут.

– Особенно твои, – поддакнул Маркус. – Твои вообще только на ребенка налезут, доходяга. Делиена, переоденься, у тебя платье промокло. Простудиться хочешь?

Лена послушно закрылась в своей комнате, стянула мокрое платье, постояла перед своим небогатым выбором и остановилась на подарке Арианы: юбке и белой блузе совершенно банального покроя – один в один мужская рубашка. Не зеленое же платье надевать в самом деле.

Волосы тоже намокли и, естественно, превратились в настоящую паклю. Ну почему эти эльфы такие везучие? Больше половины и вовсе кудрявые, а у остальных волосы хоть и прямые, но густющие… Лена, правда, и сама была не лысая, зато седая. Сейчас волосы у нее были уже самой обычной эльфийской длины – до лопаток. Поначалу Лена их пыталась как-то прибирать, а потом плюнула: не быть красавицей – ну и наплевать, у нее и так шут есть, а больше никого и не надо. Та же Ариана снабдила ее парой заколок и очень симпатичным и полезным украшением: толстой цепочкой такого своеобразного плетения, что она имела эффект резинки, Лена пропускала через нее волосы – было и удобно и довольно симпатично, и волосы не выдергивало, и шуту нравилось.

– Лена, иди ужинать. – позвал шут, – а то мы умрем, пока ты красоту наводишь. Или, скорее, все съедим. Тут рулет есть…

– Я вам съем пожалуй, – проворчала Лена, выходя. – Картошку вон ешьте.

– У нас не картошка, – хмыкнул Маркус, – у нас какая-то фигня, состава которой я определить не могу. Но запах… – Он приоткрыл крышку кастрюльки. Лена торопливо придвинула стульчик и села. Мужчины радостно захохотали.

«Фигня» (слово Маркус выучил от Лены) оказалась тушеной цветной капустой, которая в обилии росла по всем эльфийским огородам, а уж чье мясо туда было добавлено, Лена не знала. Кухарка посла охотно осваивала эльфийскую кухню, а эльфы охотно делились рецептами.

Милит был явно голоден, потому распоряжавшийся за столом Карис сразу наложил ему побольше, Маркус придвинул хлеб и сказал:

– Эк ты к смирению привык, даже глаз не поднимаешь.

– Привык, – пожал плечищами Милит. А ведь похудел, и сильно. Но глаза он поднял. Синие-синие.

– Лена, тебе какое вино?

Шут оживился:

– А что, есть выбор?

Маркус отодвинул кувшин:

– Для нее есть, а ты обойдешься. У нас еще «Дневная роса» осталась.

– Тогда ей, конечно, «Росу», она ее любит, а нам уж что есть. Карис, кинь в меня сыром. А вкусная штука. Сладкая.

– Ее с фасолью хорошо, – сказал Милит. – Стручковой. У вас здесь нет?

– Почему нет, очень даже есть. Карис, может, огородик на заднем дворе заведем?

– Заведем, заведем, а тебя вместо пугала выставлять будем. Ты весь-то сыр не слопай, я тоже хочу.

– От сыра толстеют, а ты у нас и так упитанный.

– Хватит лаяться, мне сыру дайте. И Делиене оставь, хапуга… Милит, у нас еще сметана есть роскошная, хочешь?

– Хочет, конечно. Травой таких коней не кормят.

– Овсом кормят.

– Эх, не ели вы каши из овсяных хлопьев…

– Лена, а что это такое? Правда, овсяных? Люди разве едят овес?

– А овсяное печенье вкуснее медовых пряников. Только оно не из овса, а из хлопьев. Не знаю, как их делают. Мне тоже сметаны дай. Да не миску, я на хлеб намажу.