Лик Победы - Камша Вера Викторовна (читать книги полные txt) 📗
– Смотри, это Черная Алати.
Мэллит смотрела, но ни Леворукого не соображала, да и откуда? Алати гоганни нужна, как ей самой Агарис! Матильда высунулась из окошка и заорала:
– А ну, стой!
Карета послушно остановилась. Шумел ручей, цвел шиповник, в траве лиловели горные астры, вдали, сливаясь с облаками, маячил Анэмский хребет.
– Матильда, – Альдо поравнялся с каретой и уставился на бабку, – что с тобой?
– Ничего, – засмеялась вдовица, – но дальше я в этом курьем ящике не потащусь. Едем верхом.
– Давно пора, – согласился внук. – Сейчас прикажу Луну оседлать.
Вдовствующая принцесса кивнула, вылезла из кареты и сошла в травы. В глаза бросились белые метелки. Анчия! У нее сладкие цветы, очень сладкие, но потом на губах остается горечь и никак не проходит. Не заешь и не запьешь. В детстве она по глупости жевала анчию, в юности по еще большей глупости выскочила за Анэсти Ракана. Было сладко, стало горько…
– Готово, – доложил Альдо. – Луна тебя ждет, а Мэллит Робер в седло возьмет.
– Мэллица она, – недовольно поправила Матильда, – Мэллица! На худой конец Мелания. Неужели трудно запомнить?
– Трудно, – вздохнул внучек и шепнул: – Я алатский учить не буду.
– Да кто ж тебя заставляет, – хмыкнула Матильда. – Мы и сами его перезабыли, если что и осталось, то имена.
– Имена! – оскалился Альдо Ракан. – Язык сломаешь и не заметишь.
– Ну уж какие есть, – фыркнула вдовствующая принцесса, срывая несколько стеблей.
– Что это за дрянь? – поинтересовался внук.
– Анчия, – сообщила бабушка, засовывая сорванные метелки за косо приколотую брошь. – Не вздумай грызть, горечь страшенная.
– Не вздумаю, – Альдо придержал Луну под уздцы. – Долго нам еще?
– К вечеру доберемся…
Можно и раньше, если рвануть через Тикотскую лощину, но она может не отыскать дороги. Подъехал Робер – в темно-красном дорожном платье и на золотистом коне он был зверски хорош. Скоро женится на какой-нибудь наследнице, куда денется! Мэллит, тьфу ты, Мэллица сидела впереди Эпинэ и щурилась, как котенок.
– Красивые места, – Эпинэ поднял руку, заслоняясь от солнца, – люблю горы.
– Давно? – осведомился Альдо.
– Как увидел… Сагранна выше.
– Это отроги, – отчего-то обиделась Матильда. – Главный хребет в стороне.
– Я знаю, – кивнул Робер. – Я там был.
Он и впрямь там был, а вот она дальше Анэмов не забиралась, да и то в юности. А Анэсти и того не видел, хоть и ныл про великую Талигойю. Он был создан для нытья, затащи его Леворукий на трон, он бы в обморок хлопнулся.
– Вам понравится Сакаци, – не к месту брякнула Матильда, отгоняя призрак мужа и злость на себя за зря растраченную жизнь. – Шикарное место: форелевые реки, охота, дикий мед…
– И далеко от столицы, – добавил Альдо, – мешать не будем.
– Чушь, – пожала плечами Матильда. – Сакаци – герцогский замок. Балинт Мекчеи его больше других любил, а сейчас он свободен. Тетка Шара умерла два года назад, чуть не до ста лет прожила. Ничего, попьем вина, поохотимся, а к зиме будет готов дом в Алати.
– Да, – встрепенулся Альдо, – Робер, ты уже написал про охоту?
– Нет, – Иноходец встревожен, или ей показалось? – Не написал. Мы же не знали, где будем.
– Напиши, – с нажимом произнес Альдо. Вот жеребцы, развели секретов. Сначала – гоганни, теперь охота какая-то…
– В Сакаци просто замечательная охота, – заверила Матильда, – кабаны, олени, медведи, а в замке полно всякой снасти.
– Шара охотилась? – усмехнулся внук.
Матильда осадила Луну и с удовольствием влепила заржавшему Альдо подзатыльник.
– Шара только на моль охотилась! Но при старой грымзе из Сакаци ни одного гвоздя не пропало, уж такая она была… Бережливая.
– Значит, стала упырем, – предположил внук. – Все скряги становятся упырями. И еще старые девы…
– Насчет Шары не знаю, а нечисть в Сакаци водилась, – мечтательно протянула Матильда. – Мы с Ференцем ее ловили-ловили…
– С кем, с кем? – скорчил рожу Альдо. – А ну расскажи!
– С бароном Ференцем Лагаши. И между нами не было ничего предосудительного, – чопорно произнесла Матильда, не выдержала и рассмеялась. – Ну и дура же я была!
– А призраки? – не отставал Альдо.
– Нет там никаких призраков. Вот закатные твари захаживали, а одна так и вовсе прижилась… Ночью расскажу, а то на таком солнце страшно не будет.
– Ладно, – кивнул Альдо, – выберем ночь потемней.
– С грозой, – уточнил Робер, – чтоб зарницы, гром, ветер…
Ни единой Золотой Ночки не видали, а туда же, грозу им подавай!
– Будет вам гроза, – пообещала Матильда, – и не одна.
Глава 5
Окрестности Фельпа
– Воистину, в мире нет ничего нового, – заметил Рокэ Алва худому мушкетеру, целящемуся в ночную тьму из полуобвалившейся амбразуры. Стрелок был слишком поглощен своим занятием, чтобы ответить. Солдат не думал как о высоком начальстве, так и о собственной безопасности, и опрометчиво высунулся из-под прикрывавших его камней.
Не знай Валме, что мушкетер мертв уже пару часов, он бы никогда не догадался, особенно глядя снизу, но виконт знал, и это тревожило. Разбитая, залитая лунным светом стена, мертвый гарнизон и несколько кэналлийцев с факелами, создающие иллюзию жизни. Жуть! Такое надо запить.
– Валме, вам что-то не нравится? Хотите касеры?
– Не откажусь…
Странная все-таки вещь – луна, не столько светит, сколько пугает. Марсель глотнул касеры и глянул на Рокэ: в призрачном свете одетый в черное кэналлиец казался каким-то не таким…
– Рокэ, у вас… у вас глаза светятся.
– У вас тоже. Лунный свет, куда денешься. – Алва медленно пошел по полуразрушенному бастиону, виконт поплелся следом. На стене мерцали огоньки – там бродили люди, но здесь их было только двое. Валме не то чтобы боялся, но чувствовал себя неуютно. Алва наклонился над привалившимся к пушке офицером, поправил шпагу…
– У них ведь даже могилы не будет? – Марсель не шибко придерживался обрядов, но есть же предел всему.
– Будет, – откликнулся Алва, – как раз у них и будет, да такая, что простоит века.
Кэналлиец добрался до площадки, на которую недостало трупов, и сел, привалившись к еще не остывшим камням. Луна и тишина держали за горло цепкими невидимыми пальцами.
– Что мы тут делаем? – пробормотал Валме, чтоб завязать хоть какой-нибудь разговор.
– Вы – не знаю, – меланхолически откликнулся Ворон, – а я защищаю Талиг.
– Рокэ, – Марсель уставился на Алву, который невозмутимо созерцал луну, – вас ли я слышу?
– Меня, – подтвердил Первый маршал Талига, – бить врагов удобней в чужом доме, а не в собственном. Чтоб потом не вставлять окна и не менять ковры…
Рокэ замолчал. Валме видел чеканный профиль Ворона, тот сидел, запрокинув голову и прикрыв глаза. Уснул? Это было вполне понятно – Алва не ложился двое суток кряду, но виконту ужасно не хотелось бодрствовать один на один с покойниками. Какое-то время Марсель боролся с собой, потом осведомился нарочито беспечным тоном:
– Рокэ, вы верите в проклятия?
– Вы что-то сказали? – Алва потянулся. – Простите, задремал.
– Да я так, – замялся Марсель. Теперь ему было стыдно: разбудить человека, который и так почти не спит, – свинство, за которое убить мало… К тому же Рокэ спросонья мог схватиться за пистолеты…
– Так? – участливо переспросил Ворон. – Подозреваю, виконт, на вас действует луна. Это бывает.
– Не то чтобы действует, – признался Марсель, – но как-то неуютно… И еще покойники эти. Не подумайте, что я суеверен, и вообще утром это пройдет, но…
– Я полагаю, вы хотите сказать, что задумались о смысле жизни? Хотите еще касеры?
