Левая Рука Бога - Хофман Пол (читать книги онлайн без .txt) 📗
Кейл надеялся услышать звук, когда веревка коснется земли, но ничего толком не расслышал. Он подергал веревку — бесполезно. С внутренней стороны она доходила до середины стены, но, насколько он знал, внешняя сторона могла находиться на краю обрыва.
Он немного подождал, вглядываясь в бездонную тьму, потом правой рукой нащупал веревку и туго натянул ее, чтобы закрепить крюк в расщелине. Держась одной рукой за край стены, а другой натягивая веревку, Кейл еще раз осознал, в какой опасности находится. «Все равно, лучше сорваться вниз, чем быть повешенным и поджаренным», — с этой утешительной мыслью он оттолкнулся от стены и повис на натянувшейся веревке.
Обхватив ее скрещенными ногами и перебирая руками, Кейл понемногу спускался все ниже и ниже. Это было самой легкой частью, поскольку собственный вес делал всю работу за него и он мог бы торжествовать, если бы не тот факт, что веревка не была испытана и могла оборваться или расплестись от трения о грубую стену, и если бы не мысль о том, что она может оказаться недостаточно длинной и Кейл зависнет на ней в сотне футов от земли. Падая же на скалы даже с высоты десяти футов, ничего не стоит сломать ногу. Но какой смысл был теперь волноваться? Слишком поздно…
8
Через каждые несколько минут Кляйст и Смутный Генри зажигали свечу, украденную Кейлом у Лорда Дисциплины, и смотрели на девочку. Они договорились, что лучше приглядывать за ней время от времени. В конце концов, у них было аж девять свечей, так что они могли позволить себе не экономить. Такую заторможенность, как у этой девочки, которая сидела безмолвно и неподвижно, уставившись в одну точку невидящим взглядом, они уже наблюдали — у мальчиков, получивших больше сотни ударов. Если те пребывали в таком состоянии несколько дней кряду, их уводили, и они никогда больше не возвращались. Те же, кому удавалось справиться с собой, зачастую кричали во сне еще много недель, а то и месяцев — Морто вопил вообще несколько лет. Потом они тоже исчезали.
Вот почему, убеждали себя мальчики, за девчонкой надо присматривать. Если она начнет кричать, кто-нибудь может услышать.
Каждый раз, когда они зажигали свечу, Смутный Генри говорил ей:
— Все будет хорошо.
Она не отвечала, лишь время от времени вздрагивала. Когда они зажгли свечу в третий раз, Генри вспомнил кое-что из далекого прошлого — в памяти всплыло утешающее слово, которое он когда-то слышал, но давным-давно забыл:
— Ну-ну, ну-ну, — повторял он. — Ну-ну, ну-ну.
Но была и другая причина, — кроме необходимости проверять состояние соседки, — по которой мальчики то и дело зажигали свечу: они просто не могли удержаться — так хотелось им смотреть на девочку. Оба они попали в Святилище семилетними мальчишками из жизни, которая казалась теперь далекой, как Луна. Родители Смутного Генри умерли вскоре после его рождения. Кляйста родители продали Искупителям за пять долларов, а до того и сами были с ним не менее жестоки. Ни одной девочки, ни одной женщины они не видели с тех самых пор, как вошли в ворота Святилища, и единственное, что рассказывали им о женщинах и девочках Искупители, так это то, что они — игрушки в руках дьявола. Если же вам случится увидеть одну из них по выходе из Святилища, направляясь на границу или к Восточным Разломам, предупреждали они, следует немедленно опустить глаза. «Тело женщины само по себе — грех, взывающий к небесам о возмездии!»
Существовала лишь одна женщина, к которой следовало относиться без отвращения и опаски: мать Повешенного Искупителя единственная среди всех оставалась чиста и непорочна. Она была источником сострадания, вечного вспоможения и утешения — хотя, что означали эти добродетели, мальчики понятия не имели, ни с одной из них им никогда не доводилось сталкиваться. Что значит «женщины — игрушки в руках дьявола», Искупители тоже объясняли туманно.
Именно вследствие всего этого Кляйст и Смутный Генри наблюдали за девочкой с огромным любопытством, смешанным со страхом и некоторым благоговением. Существо, которое может повергнуть Искупителей в такое экстатическое состояние отвращения и ненависти, Должно обладать огромной властью, а следовательно, как не могли они не догадываться, его следует бояться.
В настоящий момент, дрожащая и охваченная ужасом, в неверном свете свечного фитиля, девочка не казалась сколько-нибудь страшной, но непреодолимо притягивала их. Такие удивительные формы! На ней было цельнокроеное льняное платье отличного качества — мальчики такого в жизни не видывали, — подпоясанное шнурком.
Кляйст жестом отозвал Генри в сторону и, склонившись к его уху, прошептал:
— А что это за горбы у нее на груди?
Смутный Генри, стараясь продемонстрировать всю почтительность, на какую был способен, притом что понятия не имел, как вести себя с женщинами, поднес свечу к груди девочки и внимательно осмотрел ее.
— Не знаю, — прошептал он наконец.
— Наверное, она толстая, — все так же шепотом предположил Кляйст, — как этот мешок с дерьмом, который заведует провиантом. — Толстых мальчиков в Святилище, разумеется, не было ни одного среди всех десяти тысяч.
Смутный Генри поразмыслил немного.
— Лорд Провианта дряблый и круглый, а она вроде крепкая.
— А ты пощупай, — сказал Клейст.
Смутный Генри еще немного поразмыслил.
— Нет, думаю, надо оставить ее в покое. Наверное, он избил ее, — добавил он.
— Не похоже, чтобы она могла выдержать порку, во всяком случае такую, какие устраивает Пикарбо.
— Устраивал, — поправил его Смутный Генри.
Оба фыркнули с удовольствием — весьма странным, если учесть то, в какую опасность все они попали из-за этой смерти.
— Интересно, за что он ее побил?
— Может, за то, что она — игрушка в руках дьявола? — предположил Смутный Генри.
Кляйст кивнул. Объяснение казалось разумным.
— Как тебя зовут? — не в первый раз спросил Генри девочку, но снова не получил ответа и, сменив тему, вернулся к Кляйсту: — Интересно, сколько времени понадобится Кейлу?
— Думаешь, у него действительно есть план?
— Да, — без тени сомнения ответил Смутный Генри. — Если он что-то говорит, так оно и есть.
— Что ж, рад, что ты так уверен. Хотелось бы и мне быть таким же уверенным.
В этот момент девочка что-то произнесла, но так тихо, что они не расслышали.
— Что ты сказала? — переспросил Смутный Генри.
— Риба. — Она глубоко вздохнула. — Меня зовут Риба.
9
Пока Кейл в кромешной тьме полз вниз, два самых страшных опасения начали сбываться. Во-первых, когда его руки достигли большого узла, который он завязал на конце веревки, его тело продолжало болтаться в воздухе, и понять, с какой высоты ему придется падать, было невозможно. Во-вторых, он чувствовал, что натяжение стало слишком сильным для железного крюка, укрепленного в расщелине наверху, чтобы удержать его вес. Даже находясь на конце веревки, он чувствовал, что крюк начинает подаваться. «Падать все равно придется», — сказал он себе и, обеими ногами оттолкнувшись от поверхности скалы, отпустил веревку — правда, успел прикрыть голову руками, чтобы защитить ее от удара во время падения.
Хоть под ногами оказалось менее двух футов пустоты, это все равно было падением, поскольку Кейл не знал, сколько предстоит пролететь, и удар о землю случился в неожиданный момент. Кейл встал на ноги и победно потряс руками. Потом он вынул одну из свечей, украденных у Лорда Дисциплины, и стал с помощью кремня высекать искру над пучком сухого мха. Через некоторое время мох вспыхнул, и Кейл зажег свечу, но простиравшаяся вокруг чернота была такой непроглядной, а фитилек горел так слабо, что мальчик все равно почти ничего не увидел. А потом ветер и вовсе задул свечу.
Тьма была абсолютной — звезды и луну закрывали облака. Попытайся Кейл идти, он непременно упал бы, а ведь даже незначительная травма замедлила бы его передвижение, и это означало бы неминуемую смерть. Лучше было подождать часа два до рассвета. Приняв такое решение, Кейл плотно завернулся в рясу, лег и заснул.
