Поле брани - Дункан Дэйв (библиотека электронных книг .txt) 📗
Джайн хрипло прочистил горло:
– Что-то не припоминаю, когда архонты собирались в последний раз?
– Вы полагаете, что я должна помнить? – Мирн недовольно надула губы. – Это было примерно триста лет назад.
2
Тхайла, полностью одетая, лежала на постели, не имея желания ничем заниматься. Она никогда бы не поверила, что всего два дня без пищи так ее обессилят. В голове проплывали видения: дыни, котлеты, манго, персики, рисовые лепешки, плоды хлебного дерева и…
Стоп! Где она могла попробовать плоды хлебного дерева? Если сейчас войдет госпожа Мирн и помашет перед ней яйцом, она на карачках проползет весь путь до Теснины, чтобы получить его.
Нет, она этого не сделает!
Лииб! Мой муж, Лииб! Где бы и какой бы ты ни был, Лииб, ты мне нужен. Я хочу вернуться к тебе. Я никогда не отступлю!
Она то впадала в дрему, то снова выходила из состояния сонливости, которая не была сном.
Никогда не отступлю!
Вспышка ужаса, ударив по нервам, вернула ее к реальности. Кто-то приближался. Она никогда не видела более невыносимой тоски. Ближе, ближе… Стук шагов стал сродни барабанному бою. Вот они уже у крыльца – грузный мужчина бежит, задыхаясь, неровной поступью, словно одолел порядочный путь. Наконец Тхайла поняла, что это Мист. Его аура отклонилась от нормы – ее до неузнаваемости исказил панический страх.
Пока Тхайла пыталась приподняться с постели, он споткнулся на ступенях и плюхнулся на крыльцо. Весь ее коттедж содрогнулся. Она с трудом встала и нетвердой походкой, покачиваясь, побрела вдоль стены. Пересекла прихожую, открыла дверь. Мист, скрючившись, сидел на крыльце Он тяжело, прерывисто дышал. Потрясенная девушка опустилась на колени и положила руку на его взмокшие от пота волосы.
– Мист? Что случилось?
Ее мысли путались из-за потока ужаса, который исходил от него. Мурашки забегали у нее по спине. Миста била нервная дрожь, дыхание с хрипом и свистом вырывалось из груди.
– Скажи в чем дело, Мист! – воскликнула она. – Ну говори же!
Он поднял к ней лицо – оно было белее снега, глаза округлились, губы посинели. Изо рта текли слюни, как у собаки.
– Теснина! Ты не представляешь! О Боги!
Тхайла отшатнулась, когда он, вцепившись ей в руку, стиснул ее своими длинными пальцами.
– Теснина!.. Только не позволяй им… что бы там ни было… Держись подальше оттуда!
– Мист, ты делаешь мне больно!
Скрипнула доска, на них обоих упала тень.
– Только лишних проблем нам и не хватало! – резко произнес чей-то голос.
Грузный молодой человек сердито смотрел сверху вниз на не заметившую его воспитанницу. Или он скрывал свои эмоции, или отчаяние Миста заглушало их.
– Кто вы? – воскликнула Тхайла.
Она хотела встать, но Мист все еще держал ее руку. У Тхайлы закружилась голова, и она закачалась от внезапно нахлынувшей слабости, пытаясь найти рукой точку опоры на полу.
Проницательные золотые глаза сверкнули на нее яростью.
– Не беспокойтесь! Мы уходим. Извините, что этот молодой идиот потревожил вас. Кто-то был очень неосторожен!
Ее рука была свободна – оба исчезли одновременно. Дверь у нее за спиной резко хлопнула. Тхайла попробовала встать, но ноги не послушались, и она растянулась на полу. Когда голова ее перестала кружиться и сердцебиение более или менее пришло в норму, она почти убедила саму себя, что все это ей померещилось. Обыкновенная слабость, вызванная голодом. Вот и все! Не обращая внимания на синяки на руке, следы ног на траве и грязные отпечатки на ступенях крыльца, она вернулась в дом.
3
Библиотечный комплекс стоял на высоком гребне, откуда открывался чудесный вид на Утреннее море. Скрипторий – одно из самых больших его здании – имел полностью стеклянную северную стену. Волшебники, несомненно, могли бы с успехом читать и писать и в полной темноте, но это усилие добавило бы оккультных шумов к тем, которые они производили своей работой, и тем самым отвлекло от дела. Рабочий зал был защищен, но куда лучше, если бы у каждого из стоящих здесь письменных столов имелась индивидуальная защита. Джайн не понимал, почему никто никогда не предложил это сделать. Возможно, рано или поздно каждому приходила в голову такая идея, но все боялись предложить осуществить ее, чтобы не подумали, будто они не умеют должным образом сосредоточиться. Он-то, по крайней мере, не внес предложения как раз по этой причине.
Сегодня утром ему и в самом деле стоило огромных усилий сосредоточиться. Он намеревался восстановить некоторые генеалогические записи, относящиеся к самой ранней истории Колледжа – к первым годам после Войны Пяти Колдунов. Каждую страницу следовало очистить от предохранительных чар, прочесть, затем снова наложить заклятие. Это была монотонная и скрупулезная работа, и, к несчастью, ему, занимаясь ею, невольно приходилось поднимать сильный шум. Джайн подозревал, что его коллеги в большом зале смеются над ним.
До чего несправедливо! Это четвертое его Слово Силы наверняка было с дефектом, но теперь Слова, которые он знал, прилипли к нему до самого смертного дня. Он может время от времени, когда умрет один из владельцев этого же Слова, получать несколько большую власть, но потом ему придется поделиться этим Словом с каким-нибудь прыщавым воспитанником, так что любое улучшение будет очень кратким.
В конце концов он решил передохнуть от трудов и забрел в книгохранилище справиться кое о чем в исторических архивах. Мирн не слишком ошиблась. Последний отчет о сборе архонтов поступил двести семьдесят шесть лет назад – по всей видимости, обсуждался вопрос о недостаче Слов Силы. Если требовалось назначить нового Хранителя, архонты выбирали кандидата из своего числа, но, по-видимому, проделывали это, не созывая формального собрания.
Джайн, потрясенный, вернулся к своему столу и, ссутулившись, сидел на своем табурете. При мысли, что теперь из-за блажи какой-то девчонки состоится собрание, у него волосы вставали дыбом. Архонт Рейм утверждал – а могущественные волшебники редко ошибаются, – что кто-то вмешался. Никто из членов Колледжа не захотел бы, да и не смог, вмешиваться в официальные дела, в дела Хранительницы. Никогда! Но если вмешались обитатели внешнего мира, значит, в системе безопасности пробита брешь. Выходит, тысячелетний труд пошел насмарку и демоны могут снова овладеть Тхамом, приведя за собой все беды прошлых времен. И привыкшее к уединению сердце пикса в груди Джайна съежилось, как сушеный чернослив. Он решил пойти и переговорить с Мирн, раз оба они оказались замешаны в это дело. Джайн поспешил выйти из Скриптория на солнечный свет и зашагал прочь по Тропе.
Предчувствие волшебника подсказало ему заглянуть на Поляну Свиданий, и вскоре он отыскал Мирн. Даже простой смертный легко бы догадался, что она должна быть где-то на воздухе. Четверо воспитанников проходили прошлой ночью через Теснину и теперь понемногу приходили в себя. Особенно они нуждались в солнечном свете. Мирн сидела с тремя из них за садовым столиком в тени земляничного дерева, которое вчера здесь отсутствовало. Никого, кроме них, во дворе не было, но вскоре он заполнится. Обед – значительное явление общественной жизни.
– Ну и как у вас все это прошло? – спросил он, придвигая для себя стул.
Мирн поморщилась, услышав его вопрос, но с меньшим, чем ей обычно было свойственно, недовольством.
– Воспитанник Дуф совершил чудную прогулку по холмам. – И она взглянула на младшего из троицы.
– Меня отправят домой, – робко улыбнулся он в ответ.
«Что у него за способности?» – безмолвно спросил Джайн.
Мальчишка еще явно не достиг зрелости и казался столь же смышленым, как сосновый чурбан.
«Никаких, но его дядюшка Калф не хотел верить».
– Никакого вреда?
– Нет, он видел только лунный свет и тени. Нельзя сказать того же о Маиге.
Второй воспитанник безвольно ссутулился на скамье, прислонясь головой к стенке и свесив руки вдоль тела. Судя по всему, он сел так не сам, а его усадили. Казалось, он не осознает происходящего вокруг. На его лице застыло болезненное выражение ужаса, и от немигающего взгляда его глаз Джайн ощутил знакомую дрожь.
