Трон Валузии - Легостаев Андрей (читать книги онлайн .TXT) 📗
Последних слов Кулл не расслышал — он мчался вперед, к Дапрезу, зная что оттуда ведет дорога прямо в Хрустальный город, сердце древней Валузии.
Они добрались до родного города Генбела за дюжину ночей без особых приключений, уводя коней в лес, едва услышав впереди топот коней и объезжая стороной встречные города и пустые поселки, предпочитая охотиться в лесу, чем показывать кому бы то ни было золотые монеты в нищей и разоренной стране.
Не ожидал Кулл увидеть вожделенную Валузия в таком состоянии, мечта оказалась в тысячи раз прекраснее действительности. Однажды ночью, когда они ужинали перед сном пойманным и жаренным на костре зайцем, из леса на огонь вышли трое мрачных бородачей с топорами в руках. Кулл молча кивнул на свободное место у костра, и указал на половину зайца. Мужчины пристально осмотрели Кулла и его спутника, покачали головами и растворились в ночи. Нищие нищих не грабят. Знали бы они о золотых, спрятанных в разорванной тесной куртке Кулла! Так или иначе, это было единственное приключение, случившееся с ними за весь путь — видно, сами Валка и Хотат оберегали своего любимца. Но вещих снов о чудесном городе больше не посылали.
Наконец, двигаясь всю ночь, к рассвету они достигли Дапреза. На стене города висело более десятка дюжин людей ногами вверх, неприятно раскорячив в стороны руки. Наверное, все они были уже мертвы. И наверняка все они были лютыми неисправимыми преступниками, достойными столь жестокой смерти от жары, голода и прилива крови в мозг.
Кулл и Генбел беспрепятственно проникли в город когда распахнулись ворота. Хотя стражник и покосился на них, но ничего не сказал — Кулл бросил ему горсть медных валузийских монет, что были в пиратском кошельке.
Генбел уверенно направлял коня по узким улочкам, все более углубляясь к центру города, пока не остановился перед старым двухэтажным зданием:
— Вот мой родной дом, — с гордостью и слезами на глазах произнес он, соскакивая с коня. — Идем, тебя встретят, Кулл, как самого дорогого гостя.
Дверь открыл слуга, которого Генбел не знал. Открывший подозрительно покосился на них.
— Я Генбел, сын хозяина этого дома, Крандала, немедленно пропусти меня, — представился валузиец.
Но дверь захлопнулась перед их носом.
— Генбел погиб пять лет назад — это известно всем, — донесся голос из дома. — Лучше идите прочь по-хорошему.
Кулл хмыкнул и с усмешкой посмотрел на спутника. Тот аж покраснел и принялся кулаками стучать в дверь отчего дома:
— Немедленно позовите моего отца или брата, Фросера! Открывайте, или я вышибу двери!
Неожиданно створки вновь распахнулись. Перед Генбелом стоял молодой человек с черными тщательно зачесанными и смазанными чем-то блестящим волосами.
— Кто осмелился угрожать насилием в Валузии? — спросил он и его голос сразу не понравился Куллу. — Или вы не слышали царского указа? Я сейчас сдам вас Отрядам Следителей и вы будете казнены на главной площади Дапреза!
— Это — мой дом, — опешил Генбел. — А вы кто такой?
— Я — Слеер, троюродный племянник старого Крандала, его единственный наследник и жених его дочери Маржук. А вот кто вы такие, самозванцы, осмеливающиеся будить достопочтенных граждан не свет ни заря?
Неожиданно изнутри дома раздался другой голос, старческий, но полный достоинства:
— Погоди, Слеер, пропусти их в дом, я поговорю с ними.
— Отец! — вскричал взволнованный Генбел и, чуть ли не оттолкнув черноволосого Слеера, ворвался внутрь.
Старый аристократ, невзирая на пятилетнюю разлуку, сразу же узнал своего пропавшего сына. Он распростер руки и когда сын приблизился к нему, крепко обнял его:
— Генбел! Я думал ты погиб в схватке с лемурийцами — так было написано в том послании, что прислал твой командир…
— Нет, отец, я попал в плен, но бежал. Вот Кулл помог мне в этом. Кулл, подойди, познакомься с моим отцом!
Сцена была до удивления трогательная, и у другого может и выступили бы на глазах слезы умиления при виде дрожащего старца в богатом парчовом халате с седой бородой, после пятилетней разлуки вновь обретшего сына. Но Кулл, отказавшийся от своей родины, хотел сейчас лишь одного — поесть и отдохнуть после утомительной ночной скачки. Он подошел к старику и наклонил голову, что в его понятиях, должно быть, означало глубокий поклон.
И тут из коридора выбежала юная девушка:
— Я слышала имя Генбела! — с детской непосредственностью воскликнула она. — Он жив? Где он? Я хочу его видеть!
Кулл обернулся на голос, увидел ее и впервые в жизни при виде женщины у него что-то екнуло в груди, большая теплая волна, вызывающая дрожь, побежала откуда-то из глубин к самому горлу. Он понял, что это младшая сестра Генбела, про которую тот столько рассказывал во время десятидневного путешествия — Маржук. Чем-то неуловимым она напомнила ему Сариту, которая так хотела простого женского счастья, но дождалась мучительной казни на позорном столбе.
Случайно взгляд Кулла упал на стоявшего в стороне и забытого всеми Слеера. Кулла поразило сколько ненависти было во взгляде молодого аристократа, жениха этой удивительной женщины, что сейчас обнимала бывшего лемурийского раба.
— Генбел! — вдруг воскликнул благородный старец, — да от тебя… пахнет, как от навозника! Маржук, ты испачкаешь свое платье! Скорее иди и прими ванну, — приказал он сыну и повернулся к слуге: — Пусть Генбелу и его другу немедленно согреют ванну и принесут чистые одежды. И пусть все служанки помогут им мыться! И приготовить праздничный обед, я хочу выслушать историю сына, которого считал мертвым. Но сперва приведи себя в порядочный вид, Гембел.
Слуга тут же помчался выполнять приказ.
Генбела и его спутника провели в выложенный розовым мрамором просторный зал без потолка на заднем дворе, наполнили небольшой бассейн горячей водой, шесть девушек в легких материях, едва прикрывающих их прелести, стояли наготове и привычно улыбались сыну хозяина и их другу — красотки слишком хорошо знали, какая помощь от них требуется.
— Какое наслаждение, я дома! — воскликнул Генбел, без тени смущения сбрасывая с себя пропотелые одежды и плюхаясь в бассейн, выложенный небольшими мраморными плитками. — Раздевайся, Кулл, отдыхай! Все самое плохое — позади… Да сбрасывай ты эти верулийские лохмотья!
Две девушки с улыбками подошли к атланту, чтобы помочь ему раздеться.
— Я сам! — грубо буркнул Кулл, подошел к противоположному углу бассейна, быстро разделся, положив ножны с мечом и топор так, чтобы в любой момент мог дотянуться, и прыгнул в прозрачную теплоту воды — это была первая в его жизни ванна, до этого он мылся лишь в реках, а за два года, проведенных на галере, почитай, не мылся вообще.
Он наслаждался голубым небом, горячей нежностью воды, охватившей усталое тело. Ему даже не мешало щебетание девушек, их нарочито громкие охи и ахи. Он специально отвернулся, чтобы не видеть, как развлекается Генбел.
Кулл в очередной раз отогнал подошедших красоток. Он знал, для чего в мире существуют женщины. И он знал, что они отнимают у мужчин силу. Как-то когда ему не было еще десятка зим, он наблюдал рано утром, как в возившейся у берега реки женщине подкрался один из воинов их племени и овладел ею сзади. Кулл тогда еще не понял, что происходит, почему они оба так довольны. Это было на рассвете, а через несколько минут на стоянку напало племя темноволосых с западного побережья. Мужчина, который перед этим занимался любовью, лежал обессиленно на берегу и когда напали враги погиб первым. Собственно он один из всего племени и погиб, остальные вовремя взяли оружие и дали достойный отпор врагу, даже мальчишка Кулл помогал своим соплеменником, бросая во врагов камни из кустов. И тогда Кулл понял: женщины — зло. И когда Ам-ра из Сариты хотел покончить с собой, Кулл поклялся, что он сам никогда не полюбит. Впрочем, сейчас от него не и любви и просили, но не для этого он прибыл в Валузию. Не для этого. Только вот образ Маржук стоит перед глазами…
По настоянию Генбела Куллу все ж пришлось позволить двум девушкам расчесать его светлые волосы и натереть его какими-то густыми жидкостями, после чего от него стало пахнуть не как от воина, а как от… Кулл не знал, от кого так пахнет, но в принципе, запах был не шибко противным и он смирился. Он явился в Валузию, чтобы покорить ее, но пока на первых порах необходимо подчиняться ее законам.
