Осколки (Трилогия) - Иванова Вероника Евгеньевна (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Долговязая вырастет в настоящего тяжелого пехотинца, если уже и сейчас двигается, как парень. А вот умом блистать, скорее всего, не будет никогда, потому что на очевидную шутку одной из близняшек рассмеялась позже остальных, да и сделала это, похоже, только чтобы не отстать от компании. Вычеркиваем.
А что можно сказать о последней? Зануда. Не желает присоединиться к общему веселью и не пускает никого в свои мысли. Себе на уме. Плохо это или хорошо? Смотря для каких целей… Вычеркиваем.
Осмотр произведен.
Я довольно выдохнул, и отец спросил снова:
— Что можешь сказать?
— Сначала уточни, в каком направлении должны двигаться мои выводы.
— А просто так? Тебе кто-нибудь из них понравился?
Растерянно хлопаю ресницами:
— То есть?
— Просто как человек: внешне, поведением… С кем-нибудь из них ты хотел бы познакомиться?
Я еще раз взглянул на девчонок.
— Честно?
Отец улыбнулся:
— Честно.
— Ни с одной.
Он с трудом перевел смех в тихое фырканье.
— Так я и думал…
— Я сказал что-то не то?
— То, все то… Хорошо, поставлю вопрос иначе: что ты думаешь об этих юных daneke? Какими они станут во взрослом возрасте?
— Какими? Если по порядку, то… Близнецы проказливы и если не справятся с собой, станут проблемой для семьи. Толстуха слишком горячо все воспринимает, но горячность может быть и показной, тогда этой девчонки следует остерегаться. Дылда туповата и легко может попасть под чье-то влияние или во вред, или во благо себе. Худышка живет не здесь и не сейчас: тихий омут, в котором вполне может завестись несколько демонов. Кажется, все.
Отец кивал в такт моим словам, а по окончании доклада о выполненной работе согнал с лица все эмоции, оставив только напряженное внимание:
— А теперь я задам тебе самый важный вопрос. Прежде чем ответить на него, Рэй, думай не просто хорошо, а так хорошо, как никогда еще не думал. Кого из этих daneke ты возьмешь в жены?
От неожиданности я поперхнулся.
— Же-же-жены? Шутишь?
Он не шутил, и это было прекрасно видно даже такому юнцу, как я.
— Отец, неужели это нужно решить вот так, без раздумий и…
— Именно так. По первому впечатлению. Долгие раздумья не несут в себе ничего правильного, Рэй, можешь мне поверить.
Я смял в пальцах скользкий зеленый листочек.
— И я… должен ответить сегодня?
— Сейчас.
Кого угодно мне было бы проще простого отправить восвояси с таким вопросом, но только не собственного отца, который — я не просто это видел, я почти ощущал каждой пядью тела — страдал, спрашивая и ожидая ответа. Потому что ответ должен быть получен таким, как следует. Независимо от желаний. И моего, и отцовского.
— Можно, я еще подумаю?
— Только недолго.
Недолго… И вечности не хватит, чтобы раз и навсегда решить свою судьбу без права исправления начертанного. Что ж, придется делать выбор. Только бы не ошибиться…
Близнецов рассматривать даже не буду, хотя на мордашки они самые симпатичные из всех: зачем мне жена, которая будет разыгрывать меня, меняясь местами с сестрой? Положим, я-то смогу отличить одну от другой, но душевное равновесие будет непоправимо утеряно.
Толстуха, если не израстется, станет совершеннейшей бочкой, к тому же неискренней, а каждый день вести сражения с «домашним» врагом — не предел моих мечтаний.
Худышка с ее взглядом внутрь, а не наружу, да еще с таким строгим лицом… Бр-р-р-р-р! Аж мурашки по коже.
Нет, из всей компании самый приемлемый выбор — дылда. Правда, и здесь существует опасность: если не удастся «заточить» ее под себя, рискую заполучить супругу с тяжелой рукой. М-да, кого же выбрать?
Плохо, что они находятся так далеко от меня, и я не могу ничего прочитать. Может, все-таки получится? Нет, напрасная трата времени и сил: даже ветер дует не в мою сторону. Все обстоятельства против…
Надо решаться, хоть на что-то. Точнее, на кого-то, иначе отец не отпустит меня домой живым. Последний раз, самый-самый последний. Какая из блондинок? Толстая? Худая? Высокая?
Мне не нужен враг. Мне не нужна рабыня. Мне не нужна госпожа. Но если я должен сделать выбор… Врага надо уничтожать, так меня учили. Раб никогда не сможет стать другом. Господин не способен снизойти к слуге. Но из трех зол — сражаться, повелевать и подчиняться — я могу согласиться только на одно…
— Я выбрал.
Отец выдохнул, даже не пытаясь скрыть своей радости.
— Кто же?
— Та, что сидит в стороне ото всех.
Он присмотрелся к моему «выбору», о чем-то подумал и кивнул:
— Не лучше и не хуже других. Принято.
А потом отец обошел кусты, выйдя на тропинку, и обратился к девчонкам:
— Милые daneke! Вас приглашают в дом отобедать. Позволите сопроводить?
Они позволили. Но та, с волосами, отливающими красным золотом, не спешила отправиться вместе со всеми: должно быть, девочке тоже хотелось поплескаться в чаше фонтана, но она не осмелилась это сделать при всех, а теперь, когда шумная компания скрылась из вида, препятствий больше не было, и узкие ладошки зачерпнули воду. Но я смотрел не на ее руки, а на лицо, неуловимо и очень быстро изменившее свое выражение.
Куда-то пропала суровость, черты стали совсем детскими, каковыми и должны были быть, а в светлых глазах появилось сияние, мечтательное, чуть пугливое и удивительно беззащитное. Наверное, в тот самый миг я и влюбился, не знаю. Но подойти и представиться не решился: наша первая личная встреча произошла за званым обедом, и личико Наис снова было застывшим и строгим, но теперь холодность уже не могла меня напугать или озадачить, потому что за ней скрывалась наивная нежность…
— Что ты там бубнишь?
— А?
— О чем бормочешь, спрашиваю?
— Э?
Вигер участливо заглянул мне в глаза:
— И все же ты не совсем здоров: уставился в одну точку и не желаешь поговорить с другом. Что-то случилось?
— Это как посмотреть.
— Ра-Дьен приказал обеспечивать твою безопасность, но обо всем прочем умолчал. Может, хоть ты не будешь заставлять меня блуждать в потемках? А, Рэй?
Я выдавил сквозь зубы:
— Баллиг погиб.
Надо отдать Вигеру должное: он не попытался выказать сочувствие или негодование, а принял печальное известие молча и спокойно, только складка губ стала еще строже.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Почему Советник настаивал на присмотре за тобой. Если ты остался без «панциря»…
— И без «правой клешни».
— Как, и Кириан?!
— Я ее выгнал.
— Из-за чего?
— Из-за дурости. Ее собственной и кое чьей еще.
— Себя имеешь в виду?
Издевается над больным человеком, попавшим в тяжелую ситуацию? Друг, называется! Хороший повод вскипеть и устроить легонькую истерику, несомненно, развлекшую бы блистательное общество, скучающее в ожидании королевы, и все же… Лучше поберегу силы для других проказ.
— Кири беременна.
— Полагаю, от…
— Да хоть от кого! Ты понимаешь, что это значит?
Вигер уделил несколько секунд обдумыванию свежайших новостей и их последствий, после чего загорелое лицо ре-амитера заметно побледнело.
— «Отпустил» по всем правилам?
— Да.
Ра-Кен подумал еще немного и опустился в кресло. Я занял соседнее, в который раз проклиная придворные вкусы, превращающие все места для сидения либо в жесткие доски, либо в нагромождение подушек, способных причинить неудобств ничуть не меньше, а в иных случаях и гораздо больше.
— Значит, сейчас на тебе…
— Висят две «змейки».
— Сколько ты сможешь их удерживать?
— Неделю, не больше. Потом они впадут в спячку, и очнутся не раньше, чем в следующее полнолуние.
— Замечательно, — подвел итог Вигер, и тон его голоса в отличие от смысла сказанного был погребальным. А уж кого назначать на роль покойника, сомнений не вызывало.
Я основательно приложился к бокалу, благо два лишних едока высасывали из моей крови все свежепоступившие вкусности, и захмелеть мне не грозило. Собственно, сейчас горячительные напитки служили утолением аппетита прожорливых «змеек» и единственным способом удержания их от впадения в сонное состояние.
