Зеркало ее сновидений - Дональдсон Стивен Ридер (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
— Нет. — Джерадин покачал головой, стараясь сдержать гнев. — Это не может сработать. Пердон не примет предложение принца — и принцу об этом прекрасно известно. Он посылает тебя, пытаясь протянуть время, чтобы у Пердона не появилось возможности сразиться за Орисон, когда Аленд осадит его.
— Ты не прав, Джерадин. — Териза сама удивилась, услышав собственный голос. Это был голос маленькой зверушки, скорчившейся от холода, в которой едва теплится жизнь. — Прости. Я видела Пердона. Я видела его вместе с принцем Крагеном. Он в отчаянии. Он не откажется от предложения принца.
Джерадин бросил на нее короткий разочарованный взгляд; но Найл не отводил глаз от лица брата.
— Даже если это неправда, — сказал Найл, — ты ведешь себя, как ребенок. Принц Краген прав. Алендский монарх прав. Самое худшее, что может случиться с нами — это если Гильдия попадет в руки верховного короля Фесттена.
На нас и так регулярно устраивает нападения воплотитель, которого никто не может найти и остановить. Кадуол сможет отхватить все западнее Вертигона, если Гильдия попадет к нему. Во имя могилы нашей матери, Джерадин, нам следует умолять Маргонала захватить нас.
Вместо того, чтобы вмешиваться в это, почему ты не думаешь о том, что скажешь всем тем семьям, которые изрубят — всем детям, которых замучат — всем мужчинам и женщинам, которых подвергнут истязаниям и уничтожат, когда король Джойс наконец сойдет с трона и не найдется силы, достаточной для удержания королевства в чьих-либо руках? Так что, умоляю тебя, уйди с моей дороги.
И, пробравшись между Теризой и Джерадином, он отправился за своей лошадью.
Лицо Джерадина исказило отчаяние. На мгновение он, казалось, окаменел. Сконфуженная и встревоженная Териза протянула к нему руку.
— Джерадин!
Внезапно в его чертах появилась решительность, и он рванулся вперед.
Преследуя Найла, он закричал:
— Великолепно! Отлично! Ты, конечно же, прав. Твои доводы очень убедительны. Наш отец будет очень гордиться тобой.
Найл вздрогнул, но продолжал идти.
— Ответь мне всего на один вопрос. Как же насчет преданности королю? Король Джойс ведь друг нашего отца. И как насчет самоуважения? Ты предаешь своего короля, предаешь человека, который создал Мордант из ничего, из крови и хаоса, и принес на нашу землю мир. Как ты проживешь остаток своей жизни без преданности и самоуважения?
— Преданность кому? — Хотя поза Найла не изменилась, его крик напоминал плач. — Королю Джойсу? Но я не могу быть предан тому, у кого нет ни капли преданности мне!
Он видел всех нас. Он видел, как я с вожделением наблюдал за каждым его жестом, каждым взглядом. Но именно тебя он пригласил в Орисон. Решив устроить помолвку Элеги, он выбрал тебя. И это был великолепный выбор. Ты действительно заслужил его внимание, не так ли? Прости, но для меня слишком сложно относиться с теплотой и нежностью к этому человеку.
И он ведет нас к тому, чтобы все мы будем убиты! — Яростные крики Найла отлетели эхом от стволов деревьев. — Каким самоуважением можно обладать, отдавая свою жизнь за человека, который приносит тебя в жертву просто потому, что не желает отвлекаться на управление своим королевством? Если ты хочешь поговорить о самоуважении, спроси себя, почему ты питаешь так мало уважения к своей собственной крови? Я уж не упоминаю о крови тех людей, которую ты собираешься пролить.
— Тогда почему… — Джерадин подбежал к Найлу и схватил его за руку. Найл вывернулся из рук Джерадина. Два брата неподвижно смотрели друг на друга, дыхание с шумом и паром вырывалось из их ртов. — Тогда почему, — повторил Джерадин, — ты так злишься по этому поводу? — теперь он уже не кричал. Его голос был не громче шепота. — Ты ведь делаешь то, что считаешь правильным. Разве это не должно тебя успокаивать? И ты делаешь то, чего хочет Элега. Она полюбит тебя за это. Она просто не сможет пересилить себя. Разве этого недостаточно, чтобы ты был спокоен?
— Нет. — Так же, как Джерадин, Найл понизил голос, словно не хотел, чтобы деревья или снег слышали его. — Нет. — Каждое слово он произносил с болью. — Именно с этого все и начиналось, но мне это не помогло. Она не полюбит меня. Никогда не полюбит. Она любит принца Крагена.
Деревья вокруг были погружены в молчание. Единственный звук исходил от сапог Теризы, спешившей к братьям. Солнечный свет на свинцовом небе, казалось, был всего лишь призраком, потому что совершенно не разгонял холод.
Джерадин простер руки в призывном жесте.
— Тогда брось все. Пожалуйста, выкинь из головы все это безумие. Алендский монарх не сможет захватить Орисон без длительной осады — без убийства множества людей. И не важно, что говорит принц Краген. Тор и Смотритель Леббик не сдадут ему замок. Жизни, которые ты собираешься спасти, это жизни алендцев, а не наши. Не позволяй втянуть себя в заговор женщине, предавшей собственного отца.
Териза сразу заметила, что Джерадин совершил ошибку. Ему следовало оставить Найла погруженным в печаль, чтобы та снедала его — ему не следовало снова упоминать об Элеге. Но поздно; худшее было сделано. На лице Найла проступило выражение, которое убедило довериться ему принца. Его глаза были таким же непроницаемыми, как камень под снегом.
— Если ты хочешь услышать мой совет… — Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели, — отправляйся домой, и поскорее, пока это еще возможно. И прихвати с собой Артагеля. А то он будет не в восторге от потери своей хваленой независимости.
— Найл, — запротестовал Джерадин.
Найл взглянул через плечо.
— Я вижу свою лошадь. И смогу поймать ее — если она не слишком сильно испугана. — Он снова посмотрел на Джерадина. — Ты останешься здесь до тех пор, пока я не поймаю ее. Затем я уеду. Если твой разум так же слаб, как твой талант для проведения воплощений, ты вернешься в Орисон и расскажешь обо всем произошедшем Смотрителю Леббику. Это не принесет никакой пользы, но зато ему будет чем заняться в ближайшие нескольких дней. Но если ты обладаешь хоть каплей разума, то не скажешь ничего.
Джерадин тихо ответил:
— Нет. — Облепленный снегом он выглядел белым и безумным рядом со своим одетым в темное братом. Душевная боль терзала его, но голос, взгляд и руки были тверды. — Нет, Найл, я не позволю тебе уехать.
Черты Найла быстро исказились, словно он пытался улыбнуться.
— Мне казалось, я знаю тебя достаточно хорошо, и я так и думал, что ты скажешь это. — Он сделал неудачную попытку говорить небрежно. — Ты всегда был чудовищно упрям.
Териза хотела предупредить Джерадина, но голос отказал ей. Она совершенно беспомощно наблюдала, как Найл начинает оборот, который, казалось, чуть поднял его над землей, и один его сапог врезается в голову Джерадина.
Удар сшиб Джерадина с ног.
На мгновение Джерадин выгнул спину и оперся руками о снег. Затем застыл, словно его шея сломалась.
Найл быстро нагнулся, желая посмотреть, что с братом.
Удовлетворенный, он посмотрел на Теризу. Сейчас ему не было нужды скрывать свою ярость. Его руки спазматически сжимались и разжимались. Мышцы на скулах ритмично напрягались.
— Позаботьтесь о нем. Если вы позволите ему умереть здесь, я вернусь и задушу вас голыми руками.
И побежал к лошади, словно на него спустили стаю цепных псов.
Териза не видела, как он уезжал. Ее руки совершенно окоченели, пальцы совсем потеряли чувствительность. Она заплакала от страха и отчаяния, когда наконец нащупала на шее Джерадина пульс и поняла, что он еще живой.
Прошло очень много времени, прежде чем окружающая местность показалась Теризе знакомой.
Сквозь черные стволы деревьев она видела вершины холмов. Она заметила этот ряд холмов еще раньше, но не обращала на него внимания; однако сейчас, четко выделяющийся на зимнем небе, он пробудил в ней воспоминания. Где?.. Но там было немного иначе. Ей помнились сухие легкие хлопья снега, сыплющиеся сверху, таящие на спинах всадников. Она помнила скрип кожи, звон сбруи… И она помнила…
