Дорога шамана - Хобб Робин (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
– А что делают другие? – поинтересовался я.
– О да! Как я могла забыть? От чумы пострадала не только Академия, но и Старый Тарес. Многие благородные семьи потеряли сыновей. Умер даже кое-кто из лордов, и в Совете образовалось много пустых мест. При поддержке священников многие семьи называют наследниками младших сыновей, а не кузенов. Все это вызвало беспорядки, поскольку многие влиятельные претенденты на наследство посчитали, что их нагло обманули. Но во всех спорных случаях священники поддержали семьи, пожелавшие возвысить младших сыновей.
– Но это же безумие! – Я не мог поверить своим ушам. – Это противоречит воле доброго бога! Как священники могли на такое пойти?
– Мой отец говорит, что священникам известна воля доброго бога. Но я считаю… – Эпини замолчала и заметно смутилась.
– Ну, так что ты считаешь?
– Не исключено, что многие священники получили крупные пожертвования. А в ряде случаев наследниками стали сыновья-священники. Было принято специальное постановление, позволяющее одновременно сохранить сан и стать наследником. – Эпини нахмурилась и с рассеянным видом поднесла к губам свисток – так погрузившийся в размышления мужчина зажигает трубку. Она тихонько свистнула и сказала, не выпуская любимую игрушку изо рта: – Мне кажется, все дело в богатстве и влиянии. Даже священники остаются людьми, Невар.
Мне не понравились выводы, которые напрашивались из слов кузины, и я, решив еще раз сменить тему, указал на свисток.
– Мне казалось, что ты подарила эту дурацкую штуку Спинку.
Она еще раз тихонько свистнула и выпустила свисток. Улыбнувшись странной улыбкой, Эпини склонилась над моей постелью.
– А почему ты так думаешь? – шепотом спросила она.
– Потому что я видел свисток у него на шее, – раздраженно буркнул я – таинственность Эпини действовала мне на нервы.
И только тут я вспомнил, где видел свисток.
– Я не знала, что ты помнишь, – тихо заметила она.
«Я не знаю, о чем ты говоришь», – так я хотел ей ответить, но не смог заставить себя произнести эти слова. И вдруг осознал, что не могу просто взять и отбросить все произошедшее между мной и удивительной женщиной – древесным стражем. Я прекрасно понимал, о чем говорит Эпини. Процесс примирения в моей душе еще не закончился. Иногда я просыпался от пронзительной скорби – ведь я убил свою любовницу и наставницу. В другие моменты мне очень хотелось поверить, что все это было лишь горячечным видением.
Так и не дождавшись от меня ответа, Эпини задумчиво покивала головой.
– Тебе все еще трудно это признать, Невар? Тогда я не стану настаивать. Скажу лишь, что ты спас не только себя, но и нас со Спинком. Лишь после того, как ты начал действовать, я поняла, что между нашим миром и тем, куда мы попали, есть связь. Для тебя это были твои волосы и сабля. Когда ты отсек мост, ты лишил ее доступа в наш мир, не так ли? Передо мной стояла другая задача. Мы со Спинком уже были связаны между собой. Мне оставалось крепко ухватиться за то звено, что соединяло нас с нашим миром. Им оказался свисток, который в воображении Спинка висел у него на шее. Он продолжал цепляться за него, а когда я пришла в себя в нашем мире, оказалось, что я крепко держу цепочку этой замечательной безделушки, лежащей у меня на груди.
И Спинк вернулся вместе со мной. Я поднялась с пола и, к своей огромной радости, обнаружила, что вы оба дышите. Сиделки были потрясены. Знаешь, они уже во второй раз посчитали тебя покойником. Мне кажется, ты пробыл в стране мертвых гораздо дольше остальных. – Она наклонилась еще ближе ко мне и прошептала: – А еще я думаю, что ты сделал даже больше, чем намеревался. До нашего возвращения несколько кадетов дышали с огромным трудом. Вероятно, уничтожение моста заставило их души вернуться в тела.
– Это нелепо!
Однако так и было, и я улыбнулся Эпини. Шли минуты, она молчала. А потом протянула руку, схватила меня за волосы и сильно дернула.
– Ничего подобного! Когда ты пришел в себя, от шрама у тебя на голове не осталось и следа. Я сразу же это заметила. Ты вернул себе то, что она у тебя отняла. И теперь, глядя на тебя, я не вижу следов чужой ауры. А вот твоя собственная стала сильнее. – Эпини откинулась на спинку стула и оценивающе посмотрела на меня, словно собиралась определить, на сколько же я подрос. – Да, аура у тебя необычная. Впрочем, ты сам необычный человек, переживший удивительные приключения. Да и мы со Спинком тоже.
Я решил больше не возражать и поинтересовался:
– А Спинк что-нибудь помнит? Эпини поджала губы.
– Он не признается. Я много об этом думала. Интересно, что запомнили другие люди, которые находились в те мгновения на мосту? Кстати! – Она засунула руку в карман. – Я чуть не забыла. Это от Колдера. Он прислал тебе письмо два дня назад. Возможно, ему приснился странный сон и он захотел его с тобой обсудить.
Она вкрадчиво улыбнулась и протянула мне письмо. Я взял конверт и сразу же заметил, что печать сломана.
– Ты его прочитала, верно?
– Конечно. Едва ли письмо от Колдера могло быть личным. И я должна была с ним ознакомиться, чтобы выяснить, можно ли его тебе передать. Пожалуй, ты уже готов.
Внутри конверта лежала короткая записка на роскошной бумаге.
«Пожалуйста, зайди ко мне, как только появится возможность. У меня есть для тебя кое-что».
Я бросил письмо на одеяло.
– Единственное, что я хочу от него получить, так это извинения, но я очень сильно сомневаюсь, что он на это способен.
– А я думала, ты хочешь, чтобы он рассказал своему отцу правду. Если бы Колдер это сделал, полковник Стит мог бы аннулировать твое исключение с лишением всех прав и привилегий из Академии.
Утратив дар речи, я круглыми глазами воззрился на Эпини. Эти страшные слова вновь вернули меня к ужасной реальности. Видимо, решив, что молчание не всегда золото, Эпини спокойно пояснила:
– Я нашла приказ, когда вешала твою шинель. Кто-то должен был позаботиться о твоих вещах, поскольку некоторые сиделки, из числа нанятых на улице, оказались настоящими воровками. Они тянули все, что могли унести, в том числе и одеяла, которыми накрывали умерших. Это ужасно. Поэтому я собрала твои вещи, чтобы их сохранить, и…
– И естественно, проверила мои карманы, – скорбно проворчал я.
– Да, естественно, – не моргнув глазом подтвердила Эпини. – Чтобы переложить к себе все ценное, что там могло оказаться. Но я нашла лишь этот ужасный приказ. Вот почему я без колебаний его сожгла.
– Ты сожгла приказ о моем исключении?
– Конечно. – Эпини сохраняла полнейшую невозмутимость.
– Почему?
Она пожала плечами и отвела взгляд. Потом посмотрела мне в глаза и с полнейшей уверенностью в собственной правоте заявила:
– Я не дура. Мне было известно, что полковник Стит серьезно болен. Я видела, какая на приказе стояла дата – именно в тот день началась эпидемия чумы. И я решила, что он мог не успеть зафиксировать в других документах свою вспышку ярости. Если бы он умер, никто и не узнал бы про приказ. Поэтому я его сожгла. Ни одна живая душа ничего не видела. А спустя время, судя по отсутствию реакции Спинка на мои наводящие вопросы, я сделала вывод, что никто о об этом приказе не знает.
Эпини с довольным видом откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях. Потом она тихонько вздохнула.
– К несчастью, он не умер. Однако мы можем надеяться что сейчас ему будет не до тебя.
– Я не знаю, что и сказать, – наконец пробормотал я, сумев кое-как справиться с немым остолбенением.
– Тогда ничего не говори! – посоветовала мне Эпини, – Вообще ничего. Ты поправишься и вернешься в Академию. И начнешь там обычную жизнь, словно ничего не произошло. Сомневаюсь, что Стит сообщит все детали своему преемнику. Делай вид, что у тебя все в порядке. И если кое-кто окажется настолько глупым или злобным и все же попытается выгнать тебя из Академии, ты будешь сражаться. Зубами и когтями.
Я едва слышал последние слова Эпини. Как это ни печально, но ее предложение показалось мне весьма привлекательным.
