Закон крови - Микулов Олег (читать хорошую книгу .txt) 📗
Что ж, это хорошо, что у них появились соседи. Значит, не нужны далекие и опасные походы за невестами. Завтра придут гости, будут дары знакомства. Понимание придет шаг за шагом, от всем известных вопросов и ответов, задаваемых при первой встрече, от языка жестов… Многое переменится, наверное, даже речь. Только Закон должен быть неизменным!
Даже при первой встрече многое станет ясным. И когда гости узнают, кто истребил ненавистных лашии, они поймут: мы здесь – не чужаки! Эта земля отныне – наша по праву, и мы – именно те, с кем должно обмениваться женами, устраивать совместные охоты, жить бок о бок, по-соседски. Их встретят не отверженные, не безродные. Когда будет задан традиционный вопрос: «Кто вы, пришедшие сюда?» – прозвучит уверенный ответ: «Мы – дети Волка!»
И Олина, их новая сестра, посмотрела в лицо Колдуну, глаза в глаза, и взгляд ее был печален и строг. Те, кто послал зверя к людям, кто говорил сейчас с Колдуном, – безмолвно, глазами волчицы, – предупреждали. Колдун не мог понять всего, хотя его Сила снова была при нем. Новая тропа не будет легкой! Арго спас свой народ, но для него, Колдуна, еще не все завершилось. Его собственный долг еще не оплачен, и горе тому, кто ступает на ледяную тропу отягченный таким грузом!
Развоплощенное Зло осталось Злом. И Тот, выбитый ударом Арго из оскверненного тела, отброшенный назад, в Проклятую ложбину, по-прежнему там, сжигаемый вечной ненавистью!
Почти против воли Колдун обратил свое внутреннее око на юг, туда, где осталась их прежняя родина, и увидел черную дымную тучу, стелющуюся по земле, медленно наползающую на лога и стирающую одно за другим хорошо знакомые стойбища.
И послышался жирный смешок «мудрого Узуна».
КОММЕНТАРИЙ АРХЕОЛОГА
Получив от издательства «Азбука» предложение написать научный комментарий к фантастическому роману о каменном веке, я некоторое время колебался. Дело в том, что я вообще не являюсь любителем данного жанра. Что же касается тематики, связанной с профессиональными интересами, то мне уже приходилось иметь дело с рукописями, претендующими на статус «научно-популярных» или даже «художественных», но поражающими специалиста вопиющей безграмотностью в тех вопросах, которые их авторы пытаются раскрывать перед доверчивыми читателями. Я ждал, что столкнусь с чем-то подобным и в этот раз, заранее оговорив, что научный комментарий будет нелицеприятен. Тем большим было мое удивление при знакомстве с рукописью.
Скажу сразу: мистика, которой наполнена книга, очевидно в угоду ложно понятой занимательности, меня нисколько не заинтересовала и вызывала лишь раздражение. Соответствующие страницы приходилось попросту пропускать. Намеки автора на то, что он якобы является едва ли не очевидцем описываемых событий, пусть останутся на его совести. Но как бы там ни было, автор, в отличие от многих, берущихся за подобные темы, знает о времени, о котором пишет, не просто кое-что, выхваченное из разного рода научно-популярной литературы. Утверждаю со всей ответственностью: он владеет материалом едва ли не на профессиональном уровне, включая такие отдельные детали, которые, как мне представлялось, должны быть известны лишь узкому кругу специалистов.
Время, описываемое в романе О.Микулова, – очень важная часть каменного века, известная специалистам под названием «верхний палеолит». Это значительный отрезок времени, длящийся примерно с 40 000 до 10 000 лет назад. Именно в эту эпоху человек современного вида – Homo sapiens sapiens – впервые не только широко распространяется по земному шару, вытесняя или ассимилируя более архаичные формы (так называемых неандертальцев), – он впервые создает свою специфическую культуру, отличную от культуры предшествующей, так называемой мустьерской эпохи. Достаточно сказать, что именно в эпоху верхнего палеолита археологи зафиксировали первые несомненные проявления изобразительного искусства! Признаться, я ожидал, что автор смешает воедино пещеры Франции и Испании, жилища из костей мамонта, найденные в центре Русской равнины, граветтийские женские статуэтки и мадленские гравюры на кости – словом, все самое яркое, что только можно извлечь из популярной литературы, независимо от того, где то или иное явление обнаружено и как оно датируется специалистами. Я ожидал также, что герои романа будут загонять мамонтов в ямы-ловушки и много говорить о «Великих льдах» – коль скоро описывается ледниковый период. И я заранее решил, что все это прощу автору безоговорочно, – лишь бы у него не было явных ляпов: бронзовых или железных ножей и топоров, глиняных горшков, рыболовных крючков и сетей, одомашненных лошадей и посевов ржи или овса и т. п.
Тем большим было мое удивление, когда, по мере углубления в книгу, я убеждался: автор повествует не о позднем палеолите «вообще», но о совершенно определенном отрезке времени (вторая половина его ранней поры, по радиоуглеродным датам приблизительно 30 000 – 25 000 лет тому назад), что место действия романа очень конкретно: его герои отправляются в изгнание из района Среднего Дона (так называемый Костенковско-Борщевский район сосредоточения верхнепалеолитических памятников), а приходят в конце концов на Клязьму (стоянка Сунгирь, расположенная на окраине города Владимира). И сами герои мне, проработавшему 25 лет в Костенковской палеолитической экспедиции, очень хорошо знакомы. Дело в том, что мы, археологи, не имеем иной возможности выделить древние социумы – человеческие коллективы, отличающиеся друг от друга культурными традициями, – кроме как сравнивая между собой формы и технику изготовления орудий труда, украшений, произведений искусства и прочих, добытых на различных стоянках. Наиболее сходные между собой комплексы мы группируем в так называемые «археологические культуры». Так вот, из описания форм орудий и техники их обработки невозможно ошибиться: «дети Мамонта» относятся к так называемой костенковско-стрелецкой археологической культуре, «дети Серой Совы» – к городцовской, а «дети Куницы» – к тельманской. Более того, большинство описываемых в романе стойбищ хорошо увязываются с конкретными стоянками. Там, где описываются погребения, – ошибка просто-напросто исключена!
Само собой разумеется, не обошлось без отдельных погрешностей. Так, по моему мнению, хронология в романе слишком «спрессована»: едва ли носители костенковско-стрелецких культурных традиций переместились из района Среднего Дона в бассейн Клязьмы за столь короткий срок. Скорее всего, такие перемещения были длительным, постепенным процессом на протяжении жизни ряда поколений. Тем более что характер кремневого инвентаря Сунгирьской стоянки существенно отличается от такового из V культурного слоя Костенок 1. И уж конечно, выпадение «летнего снега» (вулканического пепла) предшествовало времени существования стоянок, описываемых в романе О.Микулова! Впрочем, возможно, это все объясняется «законами жанра», на которые ссылается автор. Не знаю, мое дело – дать научный комментарий.
Не скрою: личность Олега Микулова меня очень заинтересовала. К сожалению, все попытки познакомиться с ним хотя бы заочно успехом не увенчались; как меня информировали в издательстве, этот автор избегает каких бы то ни было личных контактов. Остается предположить, что «О.Микулов» либо скрывшийся за псевдонимом один из моих ближайших коллег-археологов (но, честно говоря, мне не на кого и подумать!), либо большой любитель археологии, может быть даже работавший какое-то время в нашей экспедиции. Впрочем, хотя за четверть века на раскопках в Костенках побывало множество людей, человека с такой фамилией я не помню.
О литературных достоинствах романа судить не берусь. Но как бы то ни было, несмотря на мистический антураж, мне как археологу-палеолитоведу этот роман представляется самым достоверным из всего того, что было написано на данную тему как нашими, так и зарубежными авторами – фантастами и популяризаторами науки о каменном веке. Со своей стороны могу лишь пожалеть, что О. Микулов предпочел такую форму добротному научно-популярному рассказу о том, что ему, по-видимому, достаточно хорошо известно. Тем не менее выражаю ему свою искреннюю благодарность за предоставленную мне возможность сделать научный комментарий.
