Война (СИ) - Ильинская Яна Игоревна (е книги .txt) 📗
Солдат меняли, и тут же отправляли на праздник. На крепостных башнях люди тоже пили, пели и плясали. И везде развивались флаги — илонийские, кордийские, тоготские и варосские. Союзники тоже вошли в город и теперь праздновали вместе со всеми.
Королевская семья открыла праздник. Прямо на площади, как и в прошлый раз, когда праздновали отбитый штурм, король с королевой первыми вошли в круг танца. Талина, вернувшаяся любимица столицы, вторила им. Стенли с Латином заводили, собрав вокруг себя всех окрестных красавиц. Куртис держался солидно, рядом с Интаром, но и он не выдержал и пригласил-таки Тайлис на танец. Иллар в это время танцевал с Оветой, поражаясь, какими пылкими взорами провожают сестру юношеские взгляды молодых воинов.
А потом он пригласил Тайлис. На этот раз в их танце было что-то еще. Тайное, не предусмотренное танцем нежное прикосновение, пожатие пальцев.
И внезапное появление наряженной девочки, требовательно разбившую их пару на втором их танце.
— Я тоже хочу, принц! — кричала девочка, и некому было её поправлять.
— Элиссия? — рассмеялся Иллар, узнав раскрасневшуюся девочку лишь по своему кинжалу, висевшему на пояске девочки и смотревшейся на ней, как меч на мужчине. Провел рукой по ножнам, убедился, что они припаяны. Нож не опасен.
Он подкинул её в воздух и поймал сильными руками.
— Ещё! — в восторге кричала девочка.
И её восхищенный крик во второй раз огласил площадь, и таких восторгов было великое множество.
Передав девочку возникшему рядом Амарку, Иллар во второй раз нашел Тайлис. Еле дождавшись окончания очередного танца, он забрал её у Стенли, и они станцевали еще раз, а потом скрылись в тени одной из построек и остаток танца посвятили более нужному делу — поцелуям.
А потом королевская семья тихонько удалилась. Корн был взволнован, и Алаина, опасаясь за его здоровье, категорически отправила его в покои. Лайна увела с праздника и Интара. Напряжение последних месяцев отступило, но ушли и силы, поддерживающие его. Овета и Талина не отходили от только что очнувшегося Тарлина. Латин куда-то испарился.
Столица ликовала, но у членов королевской семьи были определенные обязанности.
Иллар со Стенли, а с ними и Стенк с Куртисом занялись проверкой того, как содержались пленные.
Их было очень много. И необходимо было проконтролировать их разоружение и охрану. Обезопасить город от внезапного бунта или побега.
Войско Альтама, потерявшего своего короля, сосредоточилось на востоке, частично на юге. Дисциплинированные воины армии Торогии лишь сдали оружие, а в остальном армия осталась на тех же местах, жила в тех же палатках. Подобрав своих раненных, они сами заботились о них. К торогским офицерам относились уважительно и согласно их рангу. Илонийские отряды лишь патрулировали окрестности лагеря во избежание мелких конфликтов и возможных ненужных ситуаций.
Грайт, заполучив себе личного пленника, также исчез с праздника, пытаясь как можно лучше устроить гостя в своем доме, тут же незамедлительно начав уговаривать его остаться в Илонии, перевести сюда семью и поселиться в Нарте. Обескураженный пленник уже и не знал, стоит ли напоминать высокому господину, что его вообще-то обещали казнить.
Нахождение под одной крышей того, кто построил мост с осадной машиной и тех, кто её разрушил, а Темир с отцом тоже поселились в доме Грайта, придавало всей этой ситуации особенную двусмысленность. Но Грайта это не волновало. Солдаты со всех сторон столицы начали нести ему разнообразное оружие, свои трофеи, и он выбирал и отбирал, целиком посвятив себя этому увлекательнейшему делу. И отправлял счастливчиков с расписками к Цибазу.
Иллару доложил об этом Орсаг, которого он попросил съездить в дом Грайта и проверить, как устроили торогского инженера.
У ситарцев дела обстояли иначе, чем у их союзников — торогцев. Бывшую армию Курхота пришлось-таки разделить. Воины островов подчинились сыну своего повелителя. Раднир был свой, вырос среди них, его уважали как капитана, и даже побаивались. Но для наемников он был никто. Мальчишка-выскочка. Они его не знали, и не собирались повиноваться ему. К тому же, как и предсказывал Фаркус, без оплаты, без ожидаемой добычи, наемники далеко не добровольно складывали оружие. Разбитые Хайдиром, они не сдавались, их разоружали силой. Кому удавалось сбегать, тех теперь выискивали специально отряженные для этих целей отряды солдат. Никто не собирался оставлять их на свободе. Кавалькады связанных наемников потянулись в столицу. Самых яростных помещали в замковое подземелье, многих оставляли в запирающихся казематах воротных башен. Под узилище шли казармы солдат и склады торговцев. Более сухие, теплые помещения приспособили для раненных пленных. Им оказывали помощь, но под пристальным вниманием охраны, и охранялись помещения также строго, как и остальные наемники.
Хайдир, не откладывая дело в дальний ящик, занимался выяснением, кто в обмен на свободу соглашался наняться к королеве Тайлис. Тех, кто был замечен в особой жестокости, без колебания отправлял на виселицу. Этих боялись даже свои, сдавали, продавая подороже свою жизнь и преданность новым хозяевам. Хайдиру во время войны не надо было ждать одобрения ни принца, ни короля, ни Королевского Совета и уже к вечеру на крепостной стене висело несколько десятков тел.
От ситарцев осталась мизерная часть, по сравнению с остальным осаждавшим войском. Две с половиной тысячи моряков, оказавшихся на суше, вдали от моря, от родных островов. Они были самыми закаленными, свирепыми, они первыми шли в бой, на штурм. И погибло их несравненно больше, чем наемников или солдат Альтама. Они приняли командование Раднира не только потому, что он был сыном их короля. Он был единственным капитаном среди них. Он умел отдавать приказы, знал, чего хочет и что будет дальше. За ним шли. И ему подчинились.
Их лагерь, в отличие от войска Альтама, перенесли в другое место, к реке. Радниру позволили выбрать место почище. Обозы с награбленным добром Юмаст отправил в город. Толпу маркитантов и куртизанок молодой капитан тут же изгнал из пределов лагеря. Как и на своем корабле, навел порядок и чистоту. Ни один из матросов не сидел у него без дела, и к вечеру одежда людей была чиста, башмаки вычищены, все палатки и спальные тюфяки перетрясены, прокалены от насекомых. Присланные Юмастом лекари лечили раненных, щедро обмазывали покусанных и завшивевших ситарцев своими мазями и потчевали настойками. И не только от дизентерии, но и от дурных болезней. Полуголодное войско наконец-то вдоволь накормили.
Разоружив войско Ситара вокруг него, как и вокруг сдавшейся армии Альтама, оставили караульных. Верховые отряды объезжали лагерь, не спуская с них глаз. Большой отряд Хайдира расположился чуть северней, южней — отряды Куртиса. Ситарцы не были пленными в той мере, что наемники, но и свободой не обладали.
Иллар так ничего и не знал про злоключения своих родных, поэтому, забрав с собой Фаркуса и Ногала, уйдя с праздника и объезжая город, места заключения наемников, других пленных он выслушал от Стенли и Ногала их рассказ. Стенли закончил тем, что сообщил новость, которую Иллар еще не знал:
— Король Арон умер.
— Вот как?
— Интар не доехал до Вара. На границе Артен как раз получил приказ наследника Кандела и собирался выступать. Поэтому мы пришли так рано.
— Для нас осада продолжалась долго…
— Если бы Интару пришлось добираться до Вара, мы пришли бы намного позже. Но ты ведь не сдал бы столицу, Иллар, ты выдержал бы.
— Мы готовились сдать Большой город. Подкоп только подтвердил то, к чему мы были готовы. Вы пришли вовремя.
— Зато об Малый они обломали бы зубы!
— Мы так и планировали.
Рассказал Ногал, как они отправляли в путь Тарлина.
— Мы с принцем еле нашли тот вход. Так и подумали, что вы его не обследовали. Так что, жди нагоняя за это от отца.
Иллар инстинктивно дотронулся до уже заживших ожогов, скривил губы в усмешке. Его спутники заметили и переглянулись. Все они верили, что Иллар ничего не сказал бы Альтаму. Но, не пройдя всё это, трудно было бы судить.
