Вошь на гребешке (СИ) - Демченко Оксана Б. (книги хорошего качества .txt) 📗
В падении Милена зарылась лицом в снег, холод обжог недавно обмороженную щеку. Шипя от боли, Милена вскинулась на колени, с ужасом наблюдая то, чего Нитль не знал на памяти живущих. Вот люди, они ревут и рычат, сходясь в ближнем бою. Вот визжат и хохочут вууды, слизывая из воздуха смерти и лакомясь последними вздохами. Дар запада кромсает луг в лоскуты, помогая одним выйти из боя, а другим увидеть спину противника. Юг грохочет громами и светится азартом. Зенит все еще помнит свою силу, способную превращать в оружие все, до чего дотянется...
Полдень потемнел. Он запекался ложью и болью, небо багровело, тучи сходились, отрезая от побоища прямой свет солнца. Милена закричала, понимая отчетливо до мелочей и приближение исподников, и удобство тропы снизу сюда, в обагреный кровью и очерненный ненавистью Нитль... И крик иссяк, никому не слышный.
Люди режут людей и нет им времени и сил, чтобы развернуться, сплотиться и выстоять против врага, готового ударить в спину.
- Я думала, они не станут убивать и умирать, ложь выявлена, и я - восток, - прошептала Милена, с ужасом глядя на сплошное месиво побоища.
Плечи обволокло теплом, в душе выровнялся нежданный, неуместный покой. Милена обернулась, погладила нос Игруна. И не стала задумываться: буг подобрался неслышно или она снова видит явь рывками, не желая сознавать в полном объеме ужас боя, его протяженность. Бэл едва держался на спине буга, бледностью соперничая со снегом. Волосы прорицателя посветлели, то ли иней их запорошил, то ли усталость впиталась слишком глубоко и не пожелала уходить без следа.
- Белопух, - шепнул Бэл. - Тот самый.
Коронь на голове прорицателя выглядела намеком на себя настоящую, тонкой вязью новорожденных золотистых побегов.
- Люди убивают людей и не могут уняться, - пожаловалась Милена.
- Когда мы теряем себя, мы лишь пища для большого леса, - поморщился Бэл. - Всё пройдет. Тот человек из плоскости, Влад. Он твердил про рай, ад и прочие глупости. Пробовал нас, как он это называл, классифицировать. Я сказал ему: мы - граница, у нас исконно непокой. Смешно... Для Черны их плоский рай и есть - ад, там ведь предлагают праведникам целую вечность недеяния в награду за одну прожитую так-сяк жизнь. У нас не бывает недеяния. А сейчас тем более, мы строим новый закон и крепим его кровью. Полувековая ночь без зенитного луча на исходе. От короля, леса, живых огней и всего иного, что составляет Нитль, предстоящий рассвет более не зависит, мы сделали выбор.
- Исподье идет, - предупредила Милена, гладя мордочку белопуха, льнущую к щеке.
- Ему же хуже. Тэра создала круг боя, - вроде бы невпопад отозвался Бэл. - Туда я направляюсь теперь, по исчерпании пророчества. Пошли?
Милена крепче вцепилась в шкуру Игруна, встала и побрела рядом с бугом. Мир казался более зыбким, чем любое болото. Рядом визжали вууды, звенела сталь - а новый король, которого ещё никто не признал, двигался по истоптанному снегу и не смотрел в сторону боя. Буг направлялся к опушке, к тому месту, откуда, действительно, всё началось.
Круг боя, где Руннар расстался со шкурой, удивил Милену нынешним своим видом. Граница горела узором лозы жароцвета, такого яркого, будто он выложен сегодня. Поле внутри спеклось вулканическим стеклом - черное, глянцевое.
Милена увидела сплетение корней и скрипнуала зубами, ощутив в недрах его - знакомого человека. Тэру Ариану Файенскую, старую хозяйку замка, достойную - так казалось в разное время - подражания, ненависти и жалости. Сейчас в душе осталась только боль.
Игрун уткнулся носом в невидимую преграду, удивленно взрыкнул и постарался лапами разгрести воздух, озадаченно принюхался, распустил усы. Бэл погладил преграду, жмурясь, прислушиваясь - и используя дар прорицателя.
- Самый глубокий колодец души, какой есть во всем мироздании, - грустно сказал он. - Я отдал бы всё, чтобы вернуть Черну со дна бездны. Только Черна от рождения шла напрямки, и если уж она ввязалась в бой, то доведет его до конца. Никто ей не поможет. Никто не помешает.
- Она не вернется? - шепнула Милена.
- Вопрос сложный, - поморщился Бэл, продолжая гладить воздух границы и постепенно создавая в нем круг зримого свечения. - Тэра оставила мне открытым многое, что доверяла в разное время лишь памяти Файена. Давно, полвека назад, любимая женщина короля - Маиль - умирала, не выносив ребенка. Она была... она была подлинное серебро. Ничто так не убивает подобных ей, как ложь, принятая за правду и друзьями, и самыми близкими людьми. Тэра оказала помощь, но весьма неоднозначную. Я не готов судить её поступки. Скажу лишь: прорицательница обещала Маиль, что ребенок выживет, если попросить о том у чера... И указала дорогу. Путь привел к логову чера, а вернее черы. Совпадение состояло в том, что детеныш у черы был при смерти. Или уже погиб? Не ведаю.
- Совпадение, и прямо случайное? - заподозрила подвох Милена.
- Маиль просила, конечно же, спасти дитя. Черы не люди, они не понимают речи, читают мир по-своему. Чера желала сберечь свое дитя... то, что ещё уцелело от сущности. Чера использовала возможность. Ей требовалось серебро, порой творящее чудеса, - продолжил Бэл, не желая слышать вопрос. - Умирающая Маиль отдала свет души, до капли. Как срасталось то, что и не должно срастись, мне неведомо. Но это длилось и длилось. Годы бежали мимо, запечатанное логово казалось покинутым. Оно похоронило и Маиль, и черу. Но выпустило однажды чудовищного упрямого ребенка. Который был вполне... человеком. Зато вууд Черны внешне не походил ни на одно известное нам существо, он менялся вместе с ней, обретал способности и взрослел. Можешь мне поверить, её вууд в последнее лето стал самостоятельным бойцом, а это...
- Вообще-то мой вууд остался в плоскости и не сгинул, сменив уже второго напарника, - отмахнулась Милена.
- ... а это значит, что был он важной частью чьей-то души, а не грязью с её дна, - невозмутимо продолжил Бэл, изучая круг сияния в границе боя. - Вальзы востока не создают вуудов, вы отрываете с кровью от себя, когда вам кого-то отчаянно жаль. Все так запуталось... Тэра обманула, хладнокровно использовала и Маиль, и черу. Ей казалось, что сплетение очень разных существ даст должный результат, спасет Нитль и ещё - вернет сына. Тэре был нужен великан. Что дальше? Очень многие черы осознали смерть в логове. Они открыли охоту на того, кем ещё осенью пахло на месте трагедии. Однажды достали повинного человека. И наказали... как им привычно.
- То есть наша Черна - она не человек? Глупости, я вальз востока и даже до взрослости я бы хоть что заметила.
- Человек. Тэра увлеклась плетением прорицаний и постепенно забыла, что не нитки в руках - судьбы. Она пожертвовала тобой, Черной и, пожалуй, мною тоже. Собой, наконец. Во имя Нитля... Но сперва во имя великой цели она не предупредила об угрозе друга - первого вальза запада, и запад вовсе вывернулся во тьму. Затем позволила людям юга стать слепыми игрушками королевы. Позже обрекла Тоха. Прорицание сделалось пророчеством и крови ему стало надобно очень много, поворот вершился вслепую. Может, важный. Скорее всего, единственно возможный. А только не по мне этот путь, - поморщился Бэл.
- Но всё же, что с Черной?
- Черне от рождения безразличны на чужие планы. Она человек. Она принимает решения сама, без оглядки на прорицания. Даже пророчество ей не помощь и не помеха. Тэра полагала, что воительница пробьется в плоскость, разберется с врагами и поможет тебе вернуться, когда ты станешь взрослым востоком. Но Черна мимоходом врезала кому следует и нырнула много глубже. - Бэл усмехнулся. - На нашей памяти никто не лез в логово исподников, на самое дно. Мы лишь держим границу, не более того. Вот уж удивились на дне!
Бэл негромко рассмеялся, хотя по лицу было видно: ему не весело, а очень больно. На ощупь найдя руку Милены, прорицатель поместил ладонь на границу боя и шепнул: 'Смотри, тебе наверняка откроется'.
