Белый змей Конохи (СИ) - Чудинов Халег (книги .TXT) 📗

— Вам нужна помощь, барышня?

Выпустив сквозь зубы воздух из легких, Юко медленно расслабила кисти рук, уже готовые выхватить спрятанные в рукавах одежды кунаи.

— Бансай-сан, не стоит так настойчиво преследовать женщин, — недовольно процедила женщина, поворачиваясь в сторону голоса.

— Хо-хо, — добродушно рассмеялся собеседник, — преследование женщин — это совершенно не про меня. Староват я для этого, да и должность не позволяет.

Поморщившись от досады, Юко просто зашагала вперед. Навыки и опыт позволяли ей более-менее сносно ориентироваться в пространстве. Полагаясь на них, она преодолела путь от Конохи до Страны Звука. Как-нибудь и последние метры пути преодолеет.

Бансай, словно так и должно быть, пристроился по левую руку от Учиха, чем еще раз вызвал ее неудовольствие. Этот монах увязался за ней, узнав цель путешествия Юко. Избавиться от него не получилось, только один раз женщине удалось оторваться от назойливого спутника, уйдя с вовремя подвернувшимся караваном. Но он снова явился.

Бансай был монахом Храма Огня. Далеко не самый сильный, уже не молодой, около сорока лет, так что и более могущественным он вряд ли станет. Наверное, поэтому его не задействовали в боевых действиях. Монахи там живут в Храме Огня или нет, но они остаются шиноби, так что на службу государству их привлекают. Однако вот такие середнячки, от которых ни на фронте, ни в обороне толку много нет, продолжают заниматься тем, чем занимались всегда — странствуют.

Помимо всякой обыденной рутины вроде проведения похорон и свадеб, которой монахи периодически занимаются во время своих странствий, сейчас на них практически оказались взвалены все обязанности по поиску и ловле преступников. Пока шиноби увлечены истреблением друг друга, кто-то должен заниматься нукенинами. Которых, к слову, во время войн всегда становится больше — дезертирство редко, но случается.

Юко же не повезло встретить Бансая, который каким-то образом вызнал, куда она отправляется. Монаху стало крайне интересно посетить страну, в которой активно развивается новая религия.

— А здесь вполне мирно, — заметил Бансай, нарушая повисшую тишину. — Война, кажется, вообще не коснулась этих мест.

— Стране Звука в этот раз повезло, — безразлично отозвалась Юко. — Рюджин-сама хранит ее.

— Рюджин многое для нее делает, — задумчиво согласился Бансай. — И это странно. Странно, с какой охотой в него верят. Рикудо Сеннин учит нас, что боги столь же смертны, как и люди, но живут так долго, что смерть кажется им чем-то нереальным. Однако она настолько их страшит, что единственная цель их существования — это поиски способов продления жизни. Помогать людям им не свойственно.

— Всегда можно найти исключение, — пожав плечами, ответила Юко.

— Возможно. Не стоит возводить ничего в абсолют. Однако, чтоб убедиться в исключительности Рюджина, лучше все же узреть его своими глазами, не так ли?

Губы Юко непроизвольно растянулись в ироничной улыбке. Узреть Рюджина-сама… Этот человек сам не понимает, чего желает. Она видела Бога-Дракона, и это переломило всю ее жизнь. Разделило на до и после. Одного взгляда хватит Бансаю, чтоб забыть все учения Рикудо. Но, если он того хочет, то Юко не будет мешать или предостерегать. Вместо этого она решила спросить:

— Часто ли удавалось тебе лицезреть божеств, монах, чтоб определить, насколько исключителен Рюджин-сама?

— К счастью ли, к сожалению, наш мир боги обделяют своим вниманием, — спокойно восприняв иронию собеседницы, ответил Бансай. — Возможно, раньше было иначе, но Рикудо Сеннин даровал людям чакру, указал путь к самосовершенствованию, и божества были забыты наравне с демонами. Без веры боги умирают.

— Рюджину-сама не важно внимание людей. Он существует, а вера нужна только человеку, — заметила Юко, которая сама уже который год живет только благодаря своей вере.

— Возможно, это первый признак его исключительности, — охотно согласился монах. — Но те существа, которых иногда именуют богами или демонами и которые все же появляются в нашем мире, всегда что-то требуют от людей. Как правило, жизни, в лучшем же случае — только чакру. Примеров достаточно: Джашин в соседней стране, Кагебоши в Деревне Срубленного Дерева, Доки местного клана Шиин, Гаки в Стране Демонов, кто-то подобный наверняка был у Узумаки. Хотя они очень тщательно хранили свои тайны, так что сказать с уверенностью не могу.

Юко только пожала плечами в ответ на слова монаха. Ей ровным счетом не было никакого дела ни до кого, кроме Рюджина-сама. Зато Бансай сегодня отличался исключительной словоохотливостью, продолжая свой неспешный монолог:

— Хотя большинство существ, именуемых богами, зачастую оказывается какими-то монстрами, вроде биджу. Трехголовый, например. Или и вовсе обычными зверьми призыва. Вот в Стране Волн, в одной деревушке лет сто назад, говорят, поклонялись жабам. Тем самым, с которыми заключил контракт один из Саннинов. Я хотел поинтересоваться у Джирайи, как так получилось, но, кажется, жабы вообще не были в курсе, что им где-то возводят молитвы.

— Тем людям повезло, что это были жабы, а не змеи, — хмыкнув, заметила Юко.

В последнее время ей часто приходилось работать в паре с Орочимару, и она успела неплохо познакомиться с особенностями менталитета призываемых им животных. Змеи жестоки и часто голодны. Закусить человеком или сотней они готовы с радостью.

— Да, жабы избраны Рикудо Сеннином, они выделяются на фоне других призывов. Но такова судьба других животных, жить впроголодь и бороться за существование. По сути своей они не далеко ушли от голодных духов вроде Доки. Нелегка была доля тех, чья воля и чакра реинкарнируют в животном.

С последним утверждением Юко могла бы не согласиться. Ей больше нравилось верить, что разумные призывы появились от проживших тысячу лет животных, которые напитались духовной энергией и обрели разум. Наверняка эта байка тоже далека от реальности, но хотя бы забавная.

— Реинкарнация, если она вообще существует, та еще несправедливая рулетка, — коротко высказалась Юко.

— О, барышня не верит в реинкарнацию? — добродушно рассмеявшись, спросил Бансай. — Осторожно, здесь начинаются ступеньки.

— Не вижу в ней смысла. Смерть есть смерть. Миру стало бы гораздо легче, если бы большая часть мертвецов больше никогда не рождалась, а мирно почивала в Джодо или истязалась в Джигоку до конца времен.

— А как же возможность обрести просветление и покой? Рикудо Сеннин учит, что пока жив, человек всегда может обрести единение и спасение, полное освобождение души от волнений. Чистый мир — лишь ступенька к истинному счастью и бессмертию.

Если бы Юко имела зрение, она обязательно посмотрела бы на монаха с жалостью, но пришлось лишь ограничиться словами:

— Мне не нужно умирать и рождаться, чтоб спастись или обрести спокойствие. Мне нужно лишь подняться по ступеням этого храма и вернуться к Рюджину-сама. И все, что ты мечтаешь обрести в следующих жизнях, я обрету в этой.

— Блажен, кто верует, — задумчиво пробормотал Бансай. — Не лишено смысла. Наверно, мне стоит позавидовать тебе, ведь я не считаю Рюджина богом.

— Зачем же ты идешь со мной к храму Инари? Только чтоб досадить?

— Во-первых, я провожаю незрячую барышню, — резонно заметил Бансай. — Во-вторых, я не исключаю, что Рюджин может быть вторым Рикудо Сеннином этого мира. Узреть, чтобы понять — вот, что мне нужно здесь. Возможно, он в самом деле Спаситель этого мира.

— Если Рюджин-сама называет себя так, значит, он спасет мир. Или он уже спас его, появившись в нем. Раз ему ведомо будущее, значит, он знает, о чем говорит.

— Будущее — это глина в наших руках. Его нельзя узреть раньше, чем глина будет оформлена.

— Расскажешь это Рюджину-сама при встрече, — искренне развеселилась Юко.

— Обязательно, — судя по тону, Бансай тоже улыбался.

Что ж, каждый остался при своем мнении. Да и пусть. Какое до этого ей, Юко, дело? Ровным счетом никакого. Ей всего лишь нужно преодолеть ступени храма и встретиться с Отохиме, которая на время переехала с горы Кумотори в столицу нового государства. И все.