"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кликин Михаил Геннадьевич (книги txt, fb2) 📗
Он кромсал шелка и хлопок ритуальным ножом, когда в убежище ворвался ражий детина с выломанным из мостовой куском мозаики. Мгновение они смотрели друг на друга, как на вставших из погребального костра духов.
Каи первым бросился на противника, ударил затылком в грудь, повалил наземь. Краем глаза он видел, как царапают по пыли скрюченные пальцы, как отошла назад сжимавшая камень рука…
Времени на размышления не было. Каи просто вцепился громиле в горло: как зверь, как собака… Как шакал. Укусил со всей силы, рванул… Горячая отвратительная влага заволокла рот, в лицо ему прянуло вонью.
Наверное, жрец потерял сознание — потому что, когда он приподнялся, крики стали громче, а в окнах палаты писарей занялся огонь. По площади рыскала уже не одна группа бедняков.
Стараясь не смотреть на тело, жрец оглядел себя с головы до ног. Теперь никто не покусится на дорогую одежду: вся грудь была залита кровью, подол покрылся пылью, а плетеный пояс порвался. Осталось найти платок прикрыть бритую голову — но в распоряжении Каи весь рынок. И нож… слава богам, хоть он не потерялся.
Когда жрец выглянул из-за крайнего навеса, на площади почти никого не осталось. Налетчики отправились на поиски новой добычи, лишь старики да калеки перебирали, что оставила после себя толпа.
«Я выгляжу точь-в-точь как они», — сказал себе жрец. И все же потребовалась пара глубоких вдохов, чтобы покинуть укрытие.
Дом писцов стоял пустым и разграбленным. Одна из створок осталась на месте, другая криво повисла на покореженном косяке. Окна, с которых сорвали резные ставни, таращились зияющими провалами.
Каи пересекал площадь, когда заметил несколько фигур, что отделились от торговых рядов. Жрец обернулся. Пятеро. В серых рубахах, с короткими увесистыми дубинами — ничем не примечательные с виду.
«Им нет дела до меня, — твердил Каи. — Они ищут добычу. Зачем им грязный перепуганный горожанин?» Но все же он ускорил шаг — и оборванцы поспешили следом.
Жрец вбежал во дворик и попытался водворить на место створку ворот, когда услышал за спиной шум. Он обернулся вовремя, чтобы заметить еще троих, выбежавших из палаты писарей.
Испугаться Каи не успел. Он бросился в обход здания, в узкий проулок меж домом и оградой. Сандалии громко шлепали по пяткам, дыхание рвалось из груди. Но преследователи не отставали.
Первый поворот, второй… вот-вот появится задняя калитка, а за ней квартал ремесленников. Уж как-нибудь он затеряется среди бесчисленных мастерских.
Но вместо калитки показался тупик — и пересохшая сточная канава ныряла в дыру под оградой. Когда жрец обернулся, перед глазами мелькнуло окованное дерево. А потом вселенная вспыхнула радужными брызгами.
Первым в беспамятство явился холод и следом за ним, рука об руку — страх. Повернув голову, Каи глухо застонал. Затылок отозвался тупой болью.
— Желтый бог воплотился в тебе, Каи Серис! — послышался дребезжащий и полный насмешки голос.
Жрец открыл глаза, но увидел лишь силуэт и свет за спиной говорившего. Тусклый огонек причинял боль, так что Каи вновь зажмурился. Против воли с губ его сорвался новый стон.
— Это все, что ты можешь сказать, Первый Распорядитель? — Сеиду Раммак, верховный жрец Шакала, встал. Каи слышал, как шуршит ткань, как стукнул поставец. То верховный переставил масляную плошку подальше. — У пламенного борца должно быть, что сказать.
Жрец молчал. Молчал долго, втайне надеясь, что его оставят наедине с болью — но Раммак все не уходил. Даже не пошевелился.
— Это Воздающий? — наконец спросил Каи. — Это он не выдержал?
Жрец не боялся выдать союзника, свято уверенный, что Раммаку известно все. Смешно сказать… Воздающий! Высокий пост предписывает управлять сворой убийц, знать обо всех шепотках, что бродят по городу. Если бы!
Когда они расставались, на Хафрая было жалко смотреть: от одной мысли, что ему придется исполнять обязанности, толстяка бросало в дрожь. О, он храбрился, и даже надулся от важности — но был скорей смешон. И все же… все же Хафрай единственный приятель юности, кому Каи верил. Его предательство ранило.
Жрец вновь открыл глаза. Теперь он ясно видел Раммака: сухонького старичка с несообразно большой бритой головой. Его бледные губы были такими узкими, что когда он негодовал, рот верховного сжимался в шрам.
— Где я? — предпринял новую попытку жрец. Он попробовал встать, но обнаружил, что привязан к лежанке ремнями. Со всех сторон их окружал мрак, и неподвижный сырой воздух указывал, что они в подвале.
— Ты гость в моем доме, — уголки губ Раммака скривились в усмешке. — На всякий случай я приютил тебя подальше от храма. Просто предосторожность.
— Чего ты хочешь?
— Ты удивишься, когда узнаешь, — верховный наконец пошевелился. — Я ищу твоей помощи, Первый Распорядитель.
— Где мои союзники?
— Кто где… — Раммак колебался с ответом. — В последний раз, когда я видел Хафрая, он добрался до храма и дрожал от страха. Часть твоих людей попалась под руку бунтовщикам, так что бедняга остался совсем один, — верховный хихикнул. — Успокойся, он слишком слаб для предателя. Ты говорил с другими храмами?
Жрец молчал.
— Кто из высших жрецов тебе помогал? Какая часть дружины пошла за тобой?
Вопросы сыпались один за другим, Каи просто закрыл глаза. Наконец Раммак устал от звука своего голоса.
— Чего ты хочешь? — повторил жрец.
— Ты нетерпелив, — Раммак сжал челюсти. — Пятнадцать лет службы Шакалу, и столько нетерпения! Твой друг Хафрай был прав. Он предлагал избавиться от меня сразу, неужели ты думал за два дня и набрать союзников, и созвать синод? Тебе бы нужно знать: игра по правилам — неторопливое развлечение. Тем более, против того, кто уже все подготовил.
— Если я осужден, вынеси приговор и…
— И ты опять нетерпелив, Каи Серис! — перебил Раммак. — И не умеешь проигрывать. Я служил трем царям и дважды оставался в дураках. Теперь я кое-чему научился.
Он замолчал на мгновение и заговорил вновь — сладко, почти слащаво:
— Но, я думаю, это нынешнее положение сбивает тебя с толку. Трудно мыслить здраво, когда лежишь привязанный к скамье. Когда я уйду, слуга проводит тебя в гостевые комнаты. Приведи себя в порядок, и тогда поговорим. Я дам тебе три звона.
Верховный встал, заслонив свет, его худые рук нервно подергивались, будто не находя себе места.
— Я повторяю, мне нужна помощь, а не покаяние.
Зашаркали шаги, зашуршала одежда — Раммак ушел. Каи остался в полной темноте.
Гонг в храме Атамы бил гулко и мерно. Три звона… как прикажете отмерять время, если гонг все звонит, и звонит? Резкий медный голос раздражал Каи, он проникал даже во внутренние комнаты. С тех пор, как жрец покинул подвал, гул преследовал его повсюду.
Сперва Каи гадал, кто удостоился чести, но вскоре сообразил: это не похоронный бой. То бил набат, который столица не слышала несколько столетий.
Из окон Каи ничего не разглядел. На то и Район Садов, что за окном встают дворцы и ряды кипарисов. Вдоль канала, что отделял их от города, суетились белые фигурки солдат. На все вопросы слуги отвечали молчанием.
Казалось, время остановилось. Гонг все звенел, разлив над крышами тревожную жалобу, и тени в комнате застыли. Видно, у Раммака нашлись солнечные или водяные часы — потому что в конце концов двери отворились, и на пороге возник слуга.
Верховный ждал Каи во внутреннем дворике. Из подвешенных на медных цепях корзин свесились веревки ползучих растений, шепот фонтана сливался с голосом гонга и защищал от любопытных ушей.
— Присоединяйся! — Раммак протянул кубок из красного стекла. — Выпей. Тебе станет лучше.
— Что это?
Охряное стекло преломляло цвета, но, похоже, напиток был коричневым и густым, как кисель.
— Вытяжка из корней хебени. Очищает сознание и приносит спокойствие.
«Если бы он хотел убить меня… он мог это сделать сотню раз». Жрец поднес чашу к губам, и Раммак рассмеялся, потешаясь над его нерешительностью.
