Владыка башни - Райан Энтони (лучшие книги без регистрации txt) 📗
— Кто?
— Насколько я понимаю, — поднял на Френтиса глаза Греалин, — твоя мёртвая подружка называла его Союзником. Воларцам нравится потакать своим заблуждениям. Возможно, они освободились когда-то от богов и веры, но заменили их не разумом, а просто другой формой рабства.
— Но кто он такой?
— Уместнее, наверное, было бы спросить, кем он был раньше. Раньше он был человеком. Со своим именем, с родственниками и друзьями, которые его любили и знали. Всё это ушло, сокрылось даже от наиболее одарённых провидцев моего ордена. Мы не знаем его имени, знаем только, в чём его цель.
— И в чём же она?
— В гибели. Нашей с тобой, в частности. Судя по всему, в этой земле есть что-то такое, что особенно ненавистно ему. Однажды, когда здесь жили люди, куда более мудрые, чем мы, — люди, строившие великие города, — он уже пытался все здесь разрушить. Ему удалось их уничтожить... но не всех, кое-кому посчастливилось выжить. И вот теперь он решил повторить попытку. — Греалин умолк, его взгляд вновь потух, по лицу пробежала судорога усталости.
— Благодарю вас за спасение мальчика, — сказал Френтис, поднимаясь на ноги. — Могу только догадываться, чего вам это стоило. Через час мы выступаем. И я бы очень хотел, чтобы вы отправились с нами.
— А куда ещё я могу пойти? — пожал жирными плечами аспект.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Это означает «ведьма», — сказала Велисс, глядя на страницу книги, которую она держала в руках. — Женский род от староволарского «ведун».
— Эльвера, — протянула Рива, пробуя слово на язык. — Красиво звучит.
— Выходит, они решили, что ты — ведьма? — вмешался Аркен.
— Безбожные еретики, — фыркнул лорд Арентес. — Приняли благословение Отца за Тьму.
Рива подавила раздражение. «Отец тут тоже ни при чём».
— Прекрасно, — проскрежетал лорд Мустор, сидевший у камина. — Значит, они боятся.
— И правильно делают, — улыбнулся Риве Арентес. — Госпожа обрушивает карающий меч Отца на их головы всякий раз, когда они пытаются влезть на стены.
— А что с королевскими гвардейцами, которых мы освободили? — спросила Рива, чтобы сменить тему.
— Присоединились к своим товарищам, стоящим на стенах, госпожа, — ответил Арентес. — Мы усилили ими южный участок, где до сих пор была нехватка людей.
— Хорошо. — Она повернулась к Велисс. — Как у нас с припасами?
— Осталось около двух третей. И то лишь потому, что рационы жёстко нормированы. Уже начались жалобы, в основном — от женщин. Тяжело смотреть, как твои дети плачут от голода.
— Удвойте рационы детям и матерям, — приказала Рива. — Мне тоже не нравится, когда они плачут.
— Голод — лучшее оружие наших врагов, госпожа, — заметил Арентес. — Каждый съеденный нами кусок приближает воларцев к победе.
— Через месяц наступит зима, — произнёс владыка фьефа. — И им тоже еду взять будет особо неоткуда. Так что ещё посмотрим, кто раньше начнёт голодать. — Он поперхнулся, закашлялся и махнул рукой. — Всё, достаточно, — выдавил владыка, когда приступ утих. — Теперь оставьте нас с племянницей наедине.
Все поклонились и направились к дверям. Велисс, проходя мимо Ривы, погладила её по голове. Девушка села напротив дяди, глядя, как дрожат его руки, лежащие на покрывале.
— Ты же понимаешь, что чем дальше, тем будет хуже, — сказал он. — И детские слёзы — это только начало.
— Понимаю, дядя.
— Всего этого... — он повёл рукой вокруг, — не было в моих планах. Я надеялся, что ты сможешь править спокойно.
— Ты в этом не виноват.
— Прошлой ночью мне приснился сон. Какой-то чудной. Здесь были твой отец, мой и даже твоя бабка. Вроде бы мы все собрались в библиотеке. Что очень странно, поскольку мои родители едва переносили друг друга, они в одной комнате не могли находиться... — Он замолчал, его взгляд помутнел.
— Дядя?
Он прикрыл веки. Рива подошла и укутала пледом его дрожащие руки. Владыка приподнял голову, и его глаза радостно загорелись.
— Они сказали, что гордятся мною, — прошептал он. — Из-за тебя, Рива. Похоже, под конец жизни я все-таки совершил правильный поступок.
Рива опустилась на пол рядом с ним, положила голову ему на колени, его слабые руки принялись перебирать её волосы.
— Слишком длинные, — ворчал он. — Кумбраэльские женщины стригутся коротко.
Они ударили на следующую ночь, атаковав сразу в нескольких местах, как и предсказывал Антеш. Батальоны воларцев, сомкнув строй и закрывшись от стрел щитами, прошли по дамбе. Впереди, механически чеканя шаг, маршировали варитаи, за ними — вольные мечники, старавшиеся держаться за спинами рабов. Антеш приказал опустить луки и ждать, пока враг не подойдёт ближе: незачем понапрасну тратить стрелы. Колонна воларцев разделилась надвое, батальоны медленно и осторожно двинулись вдоль берега, окружая город. Ни единой щёлочки не было в стене их щитов.
— Эти гады слишком быстро учатся, — пробурчал Арентес, салютуя Риве. — С вашего разрешения, госпожа, я возьму на себя командование западным участком.
— Хорошо, милорд. Но будьте осторожны.
Старый вояка коротко поклонился и ушёл.
Некоторое время Рива наблюдала за медленным приближением врагов, затем взяла лук и забралась на крышу привратной башни.
— Госпожа, куда вы? — Антеш кинулся было за ней, но Рива жестом остановила его.
— Хочу проверить, как сильно они меня боятся.
Батальоны приближались к заранее намеченным позициям, как будто не обращая внимания на ненавистную ведьму с луком в руках, которая глазела на них сверху вниз. Как и надеялась Рива, нервы не выдержали у вольных мечников. В сомкнутых щитах одного из батальонов во время спуска с дамбы и поворота налево приоткрылась небольшая брешь. Подождав, пока в тёмном треугольнике не блеснёт металл, Рива шагнула в сторону. Над ухом у неё просвистела стрела. Девушка мгновенно натянула тетиву и выстрелила в ответ. Батальон вольных мечников дрогнул, словно раненый зверь, солдаты сбились с шага, сержанты принялись выкрикивать приказы, пытаясь восстановить порядок, но в стене из щитов появлялись все новые и новые дыры.
— Лучники, огонь! — гаркнул Антеш.
Сотня воинов кинулась к амбразурам, на воларцев обрушился железный дождь. Несмотря на разящие стрелы, батальон упорно продвигался вперёд, теряя людей и пытаясь по-быстрому перестроить ряды. Таким образом они понесли первые потери.
Через несколько мгновений вся туша «зверя» вновь вздрогнула и распалась: паника передалась и другим. Некоторые побежали обратно к дамбе, кто-то кинулся в поисках убежища к другим батальонам. Большинство было сражено меткими стрелами, спаслись лишь самые быстроногие.
Рива стояла на парапете со стрелой наготове и разглядывала воларские ряды в надежде отыскать ещё одну прореху. Она подумала, не может ли ненависть быть материальной — она буквально чувствовала поднимающуюся внутри волну.
Наконец последний воларский батальон выстроился как раз против привратной башни. Этот был поменьше прочих, от силы три сотни солдат, но двигались они с такой чёткостью, которая превосходила даже выучку варитаев. «Куритаи пожаловали», — догадалась Рива.
Воздев лук над головой, она захохотала, вспоминая слова умирающего дяди. «Под конец жизни я всё-таки совершил правильный поступок».
— Ну, идите сюда! — закричала она воинам, стоявшим внизу. — Я жду!
Поутру Антеш отправил за стены несколько команд для сбора стрел и оружия с тел убитых. Рива тоже пошла с ними, чтобы никто часом не подумал, будто она избегает самых опасных участков.
— Лорд Арентес подсчитал, что мы убили больше тысячи воларцев, — сказал Аркен. Он наклонился, чтобы выдернуть стрелу из трупа какого-то варитая, наполовину погрузившегося в ил, а заодно подобрать его короткий меч и кинжал.
— Да уж, задали они нам работёнку, — согласилась Рива.
Вся ночь прошла в горячке боев, следовавших один за другим. Рива перебегала с одного участка стены на другой: туда, где воларцы, забросив крюки, пытались забраться на парапет. Два раза им это почти удалось. На западном участке варитаи, используя «кошки», вскарабкались наверх, пока основные силы вольных мечников тщетно пытались установить лестницы. К тому времени, когда подоспела Рива, лорд Арентес уже почти отбил нападение. Старый военачальник с лицом, перепачканным кровью из пореза на лбу, выкрикивал приказы солдатам городской стражи. Одной контратаки алебардистов оказалось вполне достаточно: враги были сброшены со стены. И вновь воларцы улепётывали к дамбе, подгоняемые градом стрел.
