Гибель отложим на завтра. Дилогия (СИ) - Аэзида Марина (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

Аданэй нервно мерил шагами пол своих покоев, взгляд из-под нахмуренных бровей бесцельно бродил по попадающимся на глаза предметам, не задерживаясь ни на чем. Мысли его перепутались, и казалось, будто сейчас он не способен ни на одно хоть сколько-нибудь сложное умозаключение. В памяти услужливо всплыли недоверчивые лица военачальников и то, как они бегло обменялись между собой взглядами, словно желая увидеть в глазах соседей по скамье отголосок собственных подозрений: царь не в себе, ненависть к брату лишила его рассудка. Аданэй уже и сам начал думать, будто сошел с ума. И как ни пытался он сочинить хотя бы для самого себя правдоподобное объяснение тому, что собрался идти на Антурин, никакие доводы в голову не приходили. Если уж идти против Элимера, то почему бы не начать с открытой и доступной провинции Райхан? Объяснения не было. Его и не могло быть. Такое решение противоречило всем законам разума, который почему-то проиграл во внутренней схватке. Что-то подсказывало Аданэю – нужно отправлять войско сейчас, именно сейчас, и именно на Антурин. Как называлось это ощущение? Предчувствием? Или глупостью? Что – или кто – так властно тянул его к твердыне?

На вполне осознанные вопросы и сомнения военачальников он ничего не смог возразить. Они спросили, каким образом царь думает прорваться через защищенные чарами стены и одолеть защитников, мечущих сверху стрелы и камни, льющих на головы безумцев кипящую смолу? Аданэй в ответ только лукаво улыбнулся и сделал вид, будто у него в запасе есть некая хитрость. Но никакой хитрости не было! И плана тоже! И все же он пребывал в уверенности, что Антурин – это очень важно. Причем важно именно сейчас, пока кхан не вернулся в Инзар.

Следовало вообще убить Элимера и всех его людей, когда тот еще находился здесь, в Эртине. Ведь это было в его, Аданэя, власти! Как же он сглупил, почему столь простая мысль не пришла в голову? Да, это бы выглядело подло. Ну и что? Зато сразу решило бы все проблемы! Какое дело до чести, если речь идет об Элимере? Но теперь уже поздно. Так что нужно подумать об Антурине.

"Думай, думай, Аданэй", – внушал он себе, но безрезультатно. Мысли какими-то глупыми мотыльками порхали в опустевшей голове. Обреченно и яростно выдохнув, он ударил кулаком стену, но легче не стало.

"Если бы кто-то подумал за меня! Если бы хоть кто-то мне помог! И простолюдину ясно, что Антурин, кроме как с помощью чародейства, либо предательства и хитрости, не взять!"

Но для того, чтобы проникнуть за стены твердыни и найти готового предать своих, времени нет. Хитрость… невозможно. Элимер не поверит ни единому слову, произнесенному илиринцем или человеком из дружественной Илирину страны, каким бы убедительным это слово не выглядело. Чародейство… Что ж, он уже говорил с Маллекшей, и даже с Аззирой. И обе сказали, что магия Богини могущественна, но крушить стены не способна.

Так и получилось, что Аданэй, потерявший способность мыслить, оказался один на один с собственной задумкой.

"Что же делать? Что делать?" – спрашивал он снова и снова, чувствуя приближение паники.

"Если у меня нет идей, надо найти того, у кого они есть", – и кажется, это была единственная разумная мысль за многие часы.

В памяти Аданэя услужливо всплыло имя: Шаазар. Шаазар, желающая уничтожить мир. Шаазар – Великая Бессмертная Стерва, которая спит и видит, как бы побыстрее схватился "потомок элайету" со своим братом.

"Ты ведь действительно хочешь этого, Шаазар? И чем скорее, тем лучше", – мысленно обратился он к Древней, почему-то пребывая в уверенности, что она его слышит.

"Антурин, – раздался в голове мелодичный и опасный голос, который заставил Аданэя едва ли не взреветь от радости. – Тебе нужен Антурин?".

"Да! Ты должна помочь мне!"

"Я никому ничего не должна, глупый мальчишка! Ты и так передо мной в долгу. И собираешься этот долг еще и умножить. Но я могу тебе помочь. Да, я помогу".

"Слава Богам!"

"Боги здесь ни при чем".

"Ну, извини. Я хотел сказать: слава Шаазар Великой и Неподражаемой!"

"Ты забыл добавить титул "стервы", – усмехнулась она.

"Что? – не сдержал Аданэй возмущенного возгласа. – Ты подслушивала мои мысли?"

"В твоих мыслях нет ничего интересного. Я слушаю их крайне редко. Можешь хранить свои примитивные секреты дальше".

"Хорошо, – огрызнулся Аданэй. – Так ты поможешь мне?"

"Я уже сказала – да".

"Тогда скажи, что я должен сделать".

"Позже узнаешь".

"Отчего? Скажи сейчас!"

"Скажу, когда и если пожелаю. А твои "хочу" мне безразличны, ибо я – могущественная Шаазар, а ты…"

"Знаю, знаю, всего лишь мальчишка. Не обязательно повторять мне это каждый раз. Хорошо, будь по-твоему. Но может, ты хотя бы покажешься: как-то странно ощущать тебя голосом в голове. Такое ощущение, будто схожу с ума".

"То есть ты хочешь, чтобы я тебе еще и мерещилась?" – хихикнула Шаазар.

"Прекрати издеваться! Просто покажись".

"Зачем?"

"Хочу лицезреть твою божественную красоту", – ехидно пропел Аданэй.

"Божественную красоту ты каждое утро лицезришь в зеркале. Она не раз спасала тебе жизнь, кстати".

"Прекрати! – выкрикнул Аданэй, начиная злиться, как случалось всегда, когда он слышал подобные намеки. – Ты говоришь так, будто всем, чего я добился, обязан только внешности!"

"Не так уж далеко от истины, правда? И, не "внешности", Аданэй, не скромничай – божественной красоте, мы ведь уже подобрали верное определение", – она снова издевательски хихикнула.

"Послушай, – он попытался взять себя в руки, – оставь свои игры. Ты обещала помочь – так помогай. Я не понимаю, какой смысл видит Древняя и Бессмертная в том, чтобы пререкаться с простым человечком?"

"Даже у древних есть маленькие слабости, – уклончиво ответила Шаазар. – Но не будем терять времени. Ведь тебе так нужен Антурин!"

"Наконец-то! Да, именно он мне и нужен. И мой брат, засевший за стенами".

"Антурин ты получишь. А брата – тут я не властна. Правят вами иные силы, и я не знаю, переполнила ненависть чашу или еще нет. Но надеюсь – да. Тогда вы столкнетесь".

"Давай не будем о разных невнятных пророчествах. Мне просто нужно прорваться за стены".

"Антурин, Антурин… – забормотала Шаазар. – Какой же ты нетерпеливый, мой Аданэй. Что ж, готовься. Сегодня ночью получишь способ".