Увидимся в аду - Холина Арина (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Вообще-то, — поглядывая на холодильник, в котором прохлаждались остатки виски, сказал Илья, — есть один способ…
— Ну? — Маша перепрыгнула из кресла к нему на диван.
— Но… — протянул он, — это не очень… гм… законно.
— Та-ак! — прищурилась Маша. — Не очень законно или очень незаконно?
— Трудно сказать… — мялся Илья. — Смотря для чего и кто будет судить…
— Не тяни! — не выдержала Маша. — Говори как есть!
Илья вскочил, ринулся к холодильнику, схватил бутылку «Джек Дэниелс блэк лэйбл», но обнаружил, что она пустая.
— Я все вылила еще утром, — призналась Маша. — Ты будешь говорить или нет?
— Есть один человек, он торгует всякого рода зельями — ну, стимуляторами магических способностей и прочим… Вообще-то их можно получить только по рецепту. Если из-под полы, то могут и замести куда надо… Но действуют отлично.
— А что взамен? — спросила Маша.
— У каждого — разное. — Илья выпятил губу.
— А ты не можешь взять рецепт?
— Нет. — Илья помрачнел. — Я же здесь после твоей смерти нелегально. Наверное, я все еще в миру, потому что тело-то твое здесь. Ты и представить не можешь, какая у нас там волокита. Пока у них не появляется сообщение: «Тело предано земле», никто и не рыпается. А сами орут, что Служба охраны, то есть мы, работает из рук вон…
— А ты сам не можешь сообщить?
— Не хочу. У меня и так штрафов больше, чем перьев на крыльях. Вот если мы с тобой сделаем что-нибудь стоящее, заметное, то, может быть, они смилостивятся…
— Мы поедем к твоему… ну, этому…
— А что делать? — Илья развел руками. — Ты-то сама как? Не дрейфишь?
— Вроде нет. — Маша была полна решимости.
Спустя два часа они поднимались по лестнице старого дома. Снаружи дом выглядел занятно — на втором этаже висела каменная доска «1915», а на третьем — «1898». На чердаке, перед заколоченной досками дверью Илья остановился. Он набил по двери какой-то шифр. Дверь вместе с досками вздрогнула, стряхнула пыль и тихо отворилась. Маша с Ильей окунулись во мрак. Но едва захлопнулась дверь, в помещении словно включили электричество. Свет ударил в глаза, на мгновение ослепив.
Чердак выглядел необыкновенно. Огромный зал был покрыт пушистым алым ковром. На ковре валялись тигровые, львиные, медвежьи и жирафьи шкуры. Мебель слепила позолотой. Повсюду были разбросаны миллиарды подушек, на каждом шагу попадались столики — резные вьетнамские, китайские, инкрустированные, стеклянные, на толстых грифоновых лапах, из малахита, лазурита и яшмы… Со стен же свисали гобелены, кренились картины в затейливых рамах, переливалась мозаика…
— Вот это да! — вскрикнула Маша.
Какая-то рыжая вульгарная девица в прозрачном неглиже буйно расхохоталась. Другая — в закрытом спереди и совершенно неприличном сзади бархатном купальнике — подошла и вежливо осведомилась, что им угодно. Девица была бы симпатичной, если бы не золотой верхний клык.
— Мы к Марату.
— По важному делу? — спросила девица.
— Для нас — по важному, — ответил Илья.
— Я спрошу. — Девица развернулась и ушла в глубь апартаментов.
На ее месте возникла другая — в прозрачном халатике, под которым не было белья, и с черной повязкой на левом глазу. В руках у нее был кувшин с чем-то булькающим и два стакана из красного стекла с золотой каймой. Заметив, что Маша ненароком уставилась на повязку, девица подняла ее и обнажила выжженный глаз.
— Сглазила кое-кого, — пояснила она. — Желаете горячительного?
Они согласились. Девушка разлила по бокалам напиток. С опаской попробовав, Маша изумилась — от одного глотка по телу разлились бодрость и уверенность. Ей казалось — все в ее руках, нет такого препятствия, которое она бы не преодолела. Вернулась первая девица — сообщила, что их примут, и попросила обождать.
— Хотите посмотреть новости? — спросила она.
Илья кивнул. Девушка махнула рукой, и картина на противоположной стене (изображавшая какое-то побоище) разделилась на две части. Половинки разъехались, освободив плоский экран. На экране возникла голая ведущая с черными до плеч кудрявыми волосами.
— Вчера в одиннадцать вечера, — медленно и лениво вещала обнаженная девица, — известные политические деятели собрались в закрытой бане для обсуждения годового бюджета России.
На экране возникли известные политики — они пыхтели в парилке, похлопывая друг друга веничками. «Ну, чё будем с этими пенсионерами делать?» — спрашивал один, покрякивая от удовольствия. «Да пошли они, все равно им помирать скоро!» — хохотнул другой. «А может, — задумался третий, — подкинуть им рублей по двести?» — «Двести — это ты загнул! — обиделся второй. — Рублей по сто можно. Ну, сто десять. Двести — жирно будет». — «Слушай, кстати, хотел спросить, — обратился к третьему первый, — ты почем свой „лексус“ брал?» — «Со всеми наворотами — сто пятьдесят», — ответил третий. «А мне предложили за сто семьдесят, только у него движок побольше и обшивка сиденья от „Дюпон“», — сообщил первый. «Бери!» — посоветовал третий. «Значит, старикашкам максимум по полтиннику!» — хихикнул второй. «По полтиннику можно», — одобрили третий с первым.
— А теперь новости культуры, — заявила ведущая и почему-то расхохоталась. — Известный певец Ронни Гильямс записывает новый альбом.
На этот раз на экране показалась студия звукозаписи, в ней — известный певец, какой-то мужчина в костюме и человек в наушниках.
«Полное говно! — воскликнул Ронни, дослушав какую-то мелодию. — Отлично! Это и было нужно. Жуткий отстой для дебилов и дебилок! Это станет хитом! Только вот сделай, — обратился он к человеку в наушниках, — еще посопливее, и там, где припев, побольше трагедии, прям чтоб надрыв был, — девки будут плавки выжимать…»
— Вас ждут, — позвала Машу с Ильей девушка — та, которая приносила напитки.
Они встали и отправились за ней, стараясь не замечать полностью открытых ягодиц. Дошли до высокой двойной двери, из-за которой пахло серой.
— Прошу, — махнула рукой девица, и двери открылись.
В едком пару они не сразу разглядели, где находятся. Но едва туман развеялся, показались мраморные черные стены, черные же мохнатые ковры, зеркала и, наконец, бассейн с вонючей водой. В бассейне, развалившись на надувных подушках, блаженствовал мужчина. Волосы у него были высветлены до белизны и уложены в пучок на макушке. Он был не первой молодости, но держался в отличной форме. Руки у него были мускулистые, жилистые, а торс — гладкий и подтянутый. Нос немного загибался к потрескавшимся чувственным губам, а черные бездонные глаза смотрели пронзительно.
— Ну что, мой дорогой Илайа, — начал он, презрительно усмехнувшись. — Наконец-то ты вспомнил о брате своем Марате.
— Вы что, братья? — шепнула Маша.
Илья кивнул.
— Прекрати паясничать, — сказал он хозяину. — Ты сам обо мне не каждый год вспоминаешь.
— Но ты же младший брат. — Марат поднял бровь с шрамом посредине. — Ты должен меня уважать.
— Ой-й… — поморщился Илья. — Я боюсь твоего дурного влияния. Слушай, как ты купаешься в этой вонище?
— Сера омолаживает, — пояснил Марат, поднялся и вышел из бассейна.
Маша смущенно отвернулась. Марат был хорош, как все греческие боги, вместе взятые. И он был без всего. То есть без одежды.
— Ты по делу? — спросил Марат, шурша какой-то тканью.
— Разумеется, — ответил Илья. — Когда я последний раз приходил к тебе просто так?
— Кажется, — задумался Марат, — на мой двухтысячный день рождения. Помнишь эту рыжую дьяволицу…
— Ш-ш-ш… — Илья покосился на Машу, все еще смотревшую в другую сторону. — Нам нужен «Мэджик-плюс».
— Зачем это? — поинтересовался Марат. Он уже облачился в нечто шелковое, черное. — Можешь поворачиваться, — сказав он Маше. — А если тебе так интересно, можем попробовать.
Отвернувшись, Маша рисовала в воображении неприличные картины, связанные с обнаженным братом Ильи. В ответ на его слова она лишь покраснела.
— Мы… — замялся Илья. — Будем… Хотим…
