Команда хоть куда (СИ) - Печёрин Тимофей (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Отчего ведьмы и их рабы не удосужились привести его в порядок — Аника толком не понимала. Вероятней всего, Ковен рассчитывал не столько на сомнительную защиту ограды, сколько на лес. Обступавший городок, скрывавший его от посторонних глаз. Если же кто-то сумеет пробраться сквозь чащобу и набрести на город, не нанесенный на карту — против таких отчаянных людей ведьмам неплохо помогала собственная волшба.
Вообще, успев прогуляться в предрассветный час по улицам городка, дочь Ханнара имела возможность рассмотреть его как следует. И отметить про себя царящую здесь запущенность. Камни мостовых почти скрылись под слоем грязи. Окна большинства домов зияли черными пустыми провалами. Ветер хлопал покосившимися ставнями и распахнутыми дверями. По обочинам улиц росла сорная трава.
Еще один раз на пути процессии встретилась груда бочек, ведер, тачек и табуретов, сваленных, словно нарочно так, чтобы перегораживать улицу. Обходить это препятствие пришлось переулками.
Прохожих почти не попадалось. И едва ли только по причине раннего часа. Лишь пару раз толпе детей и сопровождавших их посланцев Ковена довелось поравняться с небольшими группами других ведьм и рабов. Ведьмы что-то обсуждали вполголоса. А при виде вернувшихся с живыми трофеями соратников, окликали их фразами «да хранит вас Урдалайа!» или «да предаст вам силы богиня луны!» Что до рабов, то они, как обычно, покорно молчали. Да волочились за ведьмами с неотступностью верных собак.
Последняя точка в этом путешествии для Аники и других девочек была поставлена у дверей длинного бревенчатого сарая без единого окошка. Вероятно, в прежние времена здесь находился какой-то склад.
Изнутри сарай кое-как освещался масляным фонарем, подвешенным на стене рядом с дверью. А всю мебель здесь составляли топчаны, расставленные в четыре ряда, и небольшая железная печь.
— Располагайтесь, — велела девочкам седовласая ведьма, в чьем голосе проклюнулись неожиданно участливые нотки, — вам нужно отдохнуть.
И ведь трудно было поспорить! Силы, невесть откуда взявшиеся у детей после дурацкого ритуала с лошадиной кровью, теперь были почти совсем растрачены. Ушли на ночной, почти безостановочный, переход. И отнюдь не по тракту, прямому и ровному.
Так что голова Аники потяжелела, глаза слипались. Решив, что дальнейшие свои действия лучше обдумывать, для начала выспавшись, юная воровка плюхнулась на жесткий тюфяк ближайшего топчана. И почти мгновенно отбыла в мир грез.
Странные, кстати, были эти грезы. Обычно, набегавшись за день и основательно утомившись, Аника спала без снов. Ибо даже на них сил тогда не оставалось. Теперь же сновидения к дочери Ханнара пришли яркие, можно сказать, живые. Походили они, скорее, на слишком отчетливые воспоминания. Причем о совсем недавних событиях.
Аника снова увидела отца. Каким изможденным и словно пришибленным он вернулся из темниц Каз-Рошала. И сердце дочери Ханнара закипало от гнева при мысли о том, как обошлись прислужники короля с родным и дорогим ей человеком. Прислужники короля, которого только льстецы и глупцы могли называть Милосердным!
Вспомнилась поездка через море, в жаркую и дикую глушь Колонии. Куда Анике пришлось отправиться — зачем? Да опять же по воле не столько отца, сколько его величества. Уж как Ханнар Летучая Мышь хотел засвидетельствовать свою верность королю, что готов был дочь родную отдать в его распоряжение. Как будто это он, а не Лодвиг Третий в чем-то провинился! И как будто она, Аника, не более чем вещь!
Юная воровка вспомнила каждого матроса, за дни пути успевшего задеть ее хоть одной фразой, грубой или пошлой. Или даже единственным словом. И Вальдера, этого самодовольного болвана, тоже не забыла. Тот только и мог, что размахивать, как флагом, своим положением. Теплым местечком при королевском дворе. Да командовать еще. Ею, Аникой, помыкать!
Из-за этого сыщика-лопуха оба они чуть не угодили в переплет. С возможным, кстати, трагическим исходом. И за каким-то псом Аника еще полезла Вальдера вызволять. Зачем, спрашивается?
Ну а напоследок юная воровка поразилась собственной глупости. Это ж надо — едва вернувшись домой, не успев снова войти в колею повседневности, бросаться в новый путь. И как? Словно излишне бравый солдат из какой-то дурацкой комедии! «Так точно, будет сделано…» Стоило прийти письму от королевского любимчика, сэра Ролана.
Во сне Аника взглянула другими глазами на этого человека. На его лицо, казавшееся презрительным и самодовольным. На его манеру говорить — одновременно с высокомерием и снисходительно, вежливо, но с подчеркнутым превосходством.
А главное: Ролан, недолго думая, сунул ее в самое гнездилище врагов. Аника же с овечьей безропотностью согласилась. Зачем, скажите на милость? Зачем? Зачем?! Зачем?..
«Зачем?» — было первым словом, что прошептала лазутчица после пробуждения.
На топчане она провалялась еще час. А потом дверь сарая-барака отворилась. Внутрь вошел рослый раб, впереди себя кативший тачку. На тачку был водружен немаленьких размеров котел, из которого доносился запах чего-то съестного. И явно вкусного.
Успевшие проснуться девочки, радостно повизгивая, столпились вокруг котла. Некоторые отпихивали товарок помельче, стремясь оказаться как можно ближе к еде. В руках многие из пленниц держали наготове медные ложки и миски. Откуда, задалась вопросом Аника. А потом догадалась заглянуть под топчан. Где и обнаружила свой немудрящий набор посуды.
«Вот и первый промах, — подумала юная воровка с досадой, — о чем-то узнавать позже других. Не лучшее начало для лазутчицы».
Похлебка из котла оказалась не столько вкусной, сколько сытной и наваристой. О большем, впрочем, соседки Аники по бараку вряд ли посмели бы мечтать. Рожденные в бедных семьях, они, наверное, не каждый день вообще-то могли наесться досыта.
Другое дело — дочь предводителя столичных воров. Чей промысел, хоть и слыл опасным да порицаемым законами, однако доходным был тоже, вполне. Потому-то, если другие девочки уминали похлебку за обе щеки, то у Аники трапеза прошла заметно медленнее. И принесла куда меньше наслаждения.
Когда обед был закончен, раба с котлом сменила пара молоденьких ведьм. Они еще походили на близняшек в своих однообразно-черных одеждах. И почти одинаковыми же звонкими голосами ведьмы велели девочкам строиться в два ряда и следовать за ними, наружу.
Во время второй своей прогулки по странному городку Аника смотрела на него уже не с любопытством, а оценивающе. Задавшись мыслью, а легко ли будет отсюда сбежать. В итоге пришла к выводу, что легко… наверное. В городке-то ведь даже ворота не запирались по причине их отсутствия.
Но чтобы побег удался, самое меньшее, что требовалось — это бегать побыстрее и хорошо знать планировку города. Чтобы добраться до ворот кратчайшим путем. И не угодить ненароком в какой-нибудь рукотворный тупик вроде давешней груды бочек и ведер.
Еще, как верно предвидела Аника, ведьмы могли попытаться задержать беглянку, в том числе посредством магии. А значит, от нее не помешало бы хоть какое-нибудь средство защиты.
Привели девочек-пленниц к самому высокому зданию в городке. Высотою оно было в целых три этажа. Широкое каменное крыльцо здания успело густо покрыться щербинами и даже трещинами. От двустворчатой двери осталась всего одна створка. Да и та держалась неровно и, видимо, на честном слове.
Третий этаж являл собою небольшую башенку, которую в прежние времена украшали огромные часы. Теперь, однако, круглый циферблат успел растерять большую часть прикрепленных к нему металлических цифр. А единственная оставшаяся стрелка остановилась навечно.
По всей видимости, когда-то в здании располагалась местная ратуша. А на втором этаже, в просторном светлом зале, уставленном множеством скамей, собирался Городской совет. В пользу этих предположений свидетельствовал и герб, что висел, чудом сохранившись, на одной из стен. Рельефная фигура, изображавшая что-то круглое, вроде пряника или печенья, в обрамлении кольца из листьев.
