Плененная душа (СИ) - Степанова Анна (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
— Но что я могу дать ей? — вздохнул студент с усталостью и отчаяньем. — У меня нет даже крыши над головой…
— На первое время оставайся здесь: мне давно нужен был управляющий, — не раздумывая, предложил Эдан. — Мы ведь оба знаем, Риэ, что, не относись храмовники с таким страхом к любым доимперским верованиям, тот трактат уже давно обеспечил бы тебе теплое местечко в столичном университете! И, я уверен, вскоре так и будет, — если, конечно, тебе не придется тратить свои силы на бессмысленные скитания по глуши в поисках мизерного заработка! А коли так боишься остаться передо мной в долгу, так знай: в устройстве твоей судьбы у меня есть и свой интерес. Один древний текст, который очень мне хотелось бы понять… Ну как?
— И что за текст? — загорелся в глазах Риэ огонек интереса и надежды. Но тут же потух. — Юлия… мне откажет.
Светловолосый насмешливо фыркнул.
— А ты спроси! Она в своей комнате…
Набравшись вдруг решимости, юноша вскочил, вылетел из библиотеки. Спотыкаясь, взбежал по лестнице и замер, пытаясь отдышаться, перед дверью в спальню высокородной леди.
Постучал — уже совсем не так уверенно.
— Это я, — срывающимся голосом отозвался на короткое «кто?».
— Чего тебе? — голос девушки, хрипловатый и какой-то чужой, настораживал.
— Я могу войти? — заволновался студиозус.
— Входи.
Юлия открыла дверь, старательно отводя покрасневшие глаза.
— Ты плакала? — ужаснулся Риэ, вспомнив вдруг: Эдан что-то говорил об истерике.
— Нет, — всхлипнула она. — Чего ты хотел?..
— Я… — встревожено замялся юноша, уже не зная, будет ли его признание уместным.
— Ты избегаешь моего общества? — первой заговорила леди. — Я совсем тебе неинтересна? Ну, конечно, нет! Ты такой… кажется, ты знаешь обо всем на свете! А я… — она отвернулась. — Правильно Эдан зовет меня дурочкой!..
— Ты вовсе не дурочка! — горячо возмутился Риэ. — Доверчивая, может, немного легкомысленная, но не глупая! Тебя просто учили не тому! И, поверь, Эдан думает так же… — он осекся от внезапной, ядом влившейся в кровь, догадки. — Ты… неравнодушна к нему, да?..
Юлия наградила его чудным взглядом и вдруг хрипло, как-то горько, совсем ей несвойственно, рассмеялась.
— Нет, конечно, нет! — выдохнула наконец. — Наш лорд — высокомерный, властный мерзавец! В точности, как мой отец и братья… Всю жизнь подобные мужчины окружали меня, и, знаешь, я их просто ненавижу! И ведь всегда понимала, что значу для них не больше, чем вещь, которую можно продать или оставить, как украшение гостиной!.. Понимала, но как-то не задумывалась… А теперь… Уверена, отцу давно сообщили, где меня искать. Но — Эдан прав — он не приедет, теперь уже нет… Ведь вычеркнуть мое имя из родового древа куда проще, чем сглаживать скандал! Выходит, Риэ, за все годы своего послушания я не заслужила не то что уважения, но даже отцовской любви? — она хрипло, некрасиво расплакалась.
А, потрясенный ее горем, юноша вдруг решился.
— Я не они, Юлия! — обхватил он ладонями ее мокрые щеки. — Мое уважение, мое восхищение, моя любовь уже принадлежат тебе! И если бы ты только позволила быть с тобой!.. Я понимаю, мы совсем мало знаем друг друга, но если бы ты согласилась…
Покрасневшие, полные слез глаза девушки неверяще остановились на его губах.
— Да, да, — выдохнула она слишком поспешно, словно боясь, что Риэ возьмет свои слова обратно. — Я согласна…
Они спустились в каминный зал через час, глупо улыбаясь и держась за руки.
Эдан, оторвавшись от огня, обернулся к ним — и сразу все понял. На миг лицо его сделалось странным — Риэ мог бы поклясться, что отчаянная зависть промелькнула на нем, — но темный мастер быстро справился с собой.
— Поздравляю! — мягко и, впервые, по-настоящему искренне улыбнулся он. — Уже выбрали дату венчания?
Юлия залилась краской, покосившись на спутника с неуверенностью и страхом.
— Нет, но, думаю, чем скорее — тем лучше, — ничуть не смутившись, ответил тот.
Риэ весь светился уверенной, чистой радостью, ни капли не померкшей от неудобного вопроса, — и у леди отлегло от сердца.
Следующие дни промчались незаметно, наполненные для Юлии нежностью и веселой суетой. Местная портниха шила ей платье к венчанию, Тана готовила на пробу дюжины торжественных блюд, горничные вкупе с деревенскими бабами бегали, скребли и чистили все вокруг… Алим смешивала какие-то мази да снадобья, втирала их в кожу и волосы девушке, отчего та светилась изнутри, подобно Светлой Богине…
За все этой суетой лишь изредка всплывало у леди в голове воспоминание о встреченной в дороге нищенке да странной ее просьбе — и Юлия без труда отделывалась от подобных мыслей. Но почему-то все равно хранила в поясном кармашке бережно завернутую в лоскут ленточку, порой рассматривала ее, когда никто не видит, представляя, как пустит в дело…
И вот, однажды вечером, вдруг решила рискнуть.
Все устроились уже привычно в каминном зале. Эдан сидел у очага, прямо на полу, задумчиво глядел в огонь да время от времени о чем-то сам с собой заговаривал. Риэ уткнулся носом в одну из своих книг — да так сильно увлекся, что обделенную вниманием барышню потихоньку начинала брать досада.
От этой-то досады, наверное, — да еще от скуки — и задумалась благородная леди всерьез над просьбой оборванки. С интересом оглядела расслабленную фигуру светловолосого, прикидывая, как бы к нему половчее подобраться. Посмотрела на свои нежные, обтянутые тонкими кружевными перчатками ручки. Осторожно вытащила из поясного кармашка подаренный амулет. Встала, робко шагнула поближе к камину…
— Чего тебе, Юлия? — и головы не повернув в ее сторону, осведомился Эдан.
— Мне… тут одну вещицу подарили, — придумывая, как бы выкрутиться, замялась она. — Странную… Не знаешь, что это?
И, не дав ни ему, ни себе опомниться, сунула бантом завязанную ленточку мужчине в ладонь.
Амулет подействовал мгновенно. Светловолосый не успел даже издать удивленного возгласа — так и осел перед камином, чудом не угодив длинными ногами в огонь.
Трясущимися руками Юлия дернула ворот его рубашки, распахнула, поспешно и неловко шаря пальцами, потянула плетеный кожаный шнур, извлекая на свет витой, каменьями изукрашенный ключ… и маленький серебряный медальон.
— Что ты делаешь? — оторвавшись от книги, изумленно вытаращился на нее Риэ.
Девушка не ответила. Закусив от напряжения губу, она лихорадочно теребила шнурок, пытаясь распутать хитрый узел. Тот не поддавался. Всхлипнув в панике, Юлия забегала глазами по комнате — и едва сдержала радостный возглас.
Совсем рядом — на столике, у вазы с фруктами — лежал столовый нож.
Барышня тут же потянулась к нему…
— Юлия? — окликнул ее студиозус уже встревожено.
И вскочил испуганно, роняя книгу, — когда нежная ручка благородной леди поднесла нож светловолосому к горлу…
Острое лезвие легко перерезало шнурок. Медальон с ключом полетели в камин.
Эдан проснулся мгновенно. Взгляд его метнулся к огню, глаза застыли от ужаса и ярости.
— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА? — неверяще выдохнул он.
И, враз сбросив с себя оцепенение, грубо и больно отпихнув с пути девушку, сунулся прямо в очаг — взметая снопы искр, опаляя брови и волосы, голыми руками раскидывая горящие поленья… Казалось, раскаленные головешки разлетаются, повинуясь лишь его взгляду, — но рукава рубашки уже начинали тлеть, а кожа на пальцах от жара покрывалась волдырями и лопалась.
Перепуганная Юлия всхлипывала, заламывая руки. Риэ что-то кричал, пытаясь оттащить мужчину от огня, — но тот словно обезумел: ничего не слушал и не слышал…
Пока проклятый медальон не оказался, наконец, в его руках.
Тогда уж Эдан осел безвольно на полу, осторожно, будто сокровище, держа серебряный кружок в обожженных дочерна ладонях. Лицо его было мертвенно белым, губы тряслись, а в глазах плескались потрясение и все растущий, безграничный гнев.
У барышни случилась истерика.
