В полушаге от любви - Куно Ольга (мир книг .txt) 📗
– Он все-таки обо всем догадался, – констатировала я. – И до чего же быстро! Как ему только это удалось? Все-таки он невероятно умный мерзавец.
– О ком ты? – резко спросила Мирейя.
– О Кэмероне Эстли, разумеется, – уверенно откликнулась я. – Никто другой не сумел бы так оперативно просчитать наперед все наши ходы.
Мои слова почти сразу же получили неожиданное подтверждение. В дверь постучали, и в комнату вошел сопровождаемый горничной лакей.
– Леди Альмиконте. – Он отвесил подобающий случаю поклон. – Я уполномочен передать письмо от лорда Кэмерона Эстли. Оно адресовано леди Инессе Антего.
Я устремила взгляд на Мирейю. Получив от нее кивок, вытянула руку. Лакей подошел и вложил в нее конверт.
– Я говорила ему передать письмо мне, но он отказался, – пожаловалась Мирейе горничная, оправдываясь, что пустила в покои постороннего.
– Мне было приказано вручить письмо в собственные руки.
Лакей говорил смиренно, как бы принося извинения, но у него на лице одновременно читалась уверенность в собственной правоте. И то верно: приказ есть приказ. Тем более когда он исходит от такого человека, как Эстли.
– Давай же, читай! – нетерпеливо поторопила меня Мирейя, едва за слугами закрылась дверь и мы снова остались втроем.
Я вскрыла конверт и развернула квадратный лист светло-желтой бумаги. На нем красивым витиеватым почерком было выведено несколько предложений. Я принялась читать. По мере того как глаза пробегали по тексту, меня все сильнее и сильнее охватывала ярость. Я буквально физически ощущала опутавшую тело и душу злость. Руки задрожали, в глазах потемнело. Я до боли стиснула зубы. Казалось, если бы автор письма находился сейчас в этой комнате, я бросилась бы на него и задушила собственными руками.
Дочитав, я скомкала письмо в кулаке, пытаясь хотя бы таким образом выместить свою злость на его автора. Затем в сердцах швырнула листок в сторону. Увы, далеко он не улетел: бумага была слишком легкой.
– Да как он смеет! – прошипела я, удивляясь самой себе.
Честно говоря, собственная реакция на письмо немного меня пугала. Я не могла припомнить, чтобы хоть когда-нибудь была так на кого-либо зла. До зубовного скрежета, до пляшущих кругов перед глазами. Казалось, лишь крохотный шажок отделяет меня от полной потери контроля над собой.
Меж тем Илона подобрала письмо, с которым я обошлась столь жестоко. Разгладила лист и, не спрашивая у меня разрешения, принялась читать. Я, в общем, не возражала. Меня вообще мало волновало происходящее, поскольку эмоционально я была сосредоточена на всепоглощающем чувстве ярости.
– Что он о себе возомнил?! – продолжала бушевать я.
И поначалу не обратила внимания на то, как губы подруги по мере прочтения растягиваются в улыбке. Заметила ее реакцию лишь тогда, когда Илона, дочитав, расхохоталась в полный голос.
– Ты находишь, что в этом есть что-то смешное?! – возмутилась я, перенося частичку своего гнева на фрейлину.
Та поднесла руку к груди, видимо, намеренная что-то мне объяснить, но не смогла произнести ни слова от скрутившего ее смеха. Я возмущенно хватала ртом воздух, не в силах что-либо сказать в ответ на такое вопиющее поведение.
Мирейя решительно выхватила письмо у Илоны из рук. Села в кресло, всем своим видом транслируя спокойствие и уравновешенность, каковых сейчас катастрофически не хватало обеим ее фрейлинам, и принялась размеренно читать вслух. Правда, после первой пары строчек она все-таки остановилась и изумленно подняла глаза, но потом все же заставила себя читать дальше. Письмо гласило:
«Дорогая леди Инесса!
Надеюсь, вы получили от кратковременного обладания печатью герцога такое же удовольствие, какое я получил от кратковременной близости вашего тела. Спешу уведомить, что выбранный вами метод оплаты целиком и полностью меня устраивает. Страстный поцелуй молодой женщины из графского рода – достойная цена за одалживание печати. В случае, если вы пожелаете расплатиться подобным образом за другие услуги, обращайтесь ко мне без стеснения.
Ваш Кэмерон Эстли.
P.S. Будьте любезны как можно скорее возвратить печать ее законному владельцу. Для того чтобы расплатиться за обладание ею на постоянной основе, вам придется по меньшей мере два месяца не вылезать из моей постели».
– Н-да… – протянула Мирейя, не сразу нашедшая для реакции другие слова.
– Я его убью, – процедила я. – Оторву ему голову. А потом задушу. Или наоборот. И пусть меня даже за это казнят.
– Ну-ну, не говори ерунды, – мягко попросила Мирейя. – Мы найдем другой способ заставить его пожалеть об этом письме.
– А ты! – Я указала на Илону трясущимся указательным пальцем. – От тебя я такого не ожидала!
– Ну прости, Несси, – взмолилась подруга, стараясь вернуть своему лицу выражение серьезности. – Но неужели ты не видишь? Это письмо – это же почти признание поражения! Я говорила, таких, как Эстли, лучше не обыгрывать, но все равно не могу не восхититься твоим успехом.
– Каким еще успехом? – сдвинула брови я, готовая обидеться всерьез, если окажется, что Илона издевается.
Лично мне письмо Кэмерона казалось не успехом, а величайшим унижением в моей жизни. Он ведь откровенно намекал на то, что я повела себя как продажная женщина. И, что самое мерзкое, представлял ситуацию таким образом, что я и сама была почти готова с ним согласиться.
– Каким? – повторила Илона таким тоном, словно ответ был очевиден. – Несси, разве ты не видишь, в какой он находился ярости, когда писал это письмо? Он же вне себя от бешенства!
– Ты думаешь? – с сомнением протянула я. Интерпретировать письмо таким образом было бы приятно; во всяком случае, это помогло бы мне как-то примириться с его содержанием. Однако самой мне не очень-то верилось в предположение Илоны. – По-моему, никакой ярости тут нет. Он просто надо мной издевается. Самодовольно дает понять, что всегда меня переиграет, и сыплет оскорблениями, получая от этого немалое удовольствие.
– Просто издевается? Удовольствие? – переспросила Илона, недоверчиво покачивая головой. – Несси, да он же рвет и мечет! Готова поспорить, что это идеально отточенное письмо – по меньшей мере десятый вариант, а остальные девять, скомканные, лежат в мусорной корзине и дожидаются отправки в камин. Сначала он прорабатывал формулировку, потом выбрасывал черновики из-за прыгающего от гнева почерка. Ходил из угла в угол, сжимал кулаки от злости, а может быть, как следует стукнул пару раз по какому-нибудь предмету.
– У тебя богатое воображение, – хмуро проговорила я. – Не знаю, по-моему, все было совсем не так. Он просто спокойно сидел, развалившись в кресле, неспешно попивал вино и ехидно усмехался, придумывая очередную гадость.
– Ох, подруга, ты все-таки плохо разбираешься в мужчинах, – попеняла Илона. – Тебе надо срочно уйти в загул, ну или хотя бы иногда затаскивать кого-нибудь в койку.
Мирейя при этих совсем не светских словах поморщилась, но Илона привычно не обратила на это внимания.
– В том-то и дело, что Эстли оскорбляет тебя практически в каждой фразе, – принялась она объяснять мне, будто малому ребенку. – Будь он, как ты говоришь, спокоен и расслаблен, сделал бы это ровно один раз за письмо. Но нет, он взбешен настолько, что не знает меры. Очень, кстати сказать, не в его духе. По-видимому, тебе удалось очень сильно его уязвить.
Я исподлобья поглядела на подругу, все еще не зная, соглашаться или не соглашаться с ее доводами. Как минимум сама Илона казалась полностью убежденной в своей правоте. Ладно, я успею подумать об этом позднее, на свежую голову. Точнее, когда вновь обрету возможность холодно мыслить. В ближайшие пару часов мне это явно не грозит.
В этот момент в комнату вошла Эмма. Я резко развернулась и медленно шагнула ей навстречу, словно змея, ползущая по направлению к приглянувшейся мыши.
– Эмма, – негромко проворковала я. – Полагаю, печать еще у тебя?
