На сияющих вершинах - Корепанов Алексей Яковлевич (читать книги полностью txt) 📗
Белецкий вздохнул полной грудью. Господи, неужели – свершится? Неужели закончен срок и урожай соберут без них? Кто – сами касториане? Или умыкнут кого-то из других миров, тех, кто наиболее пригоден именно для уборки урожая? Неужели – все кончилось?
А если и вправду – наваждение? Чем черт не шутит… Вот и пошутили с ними черти, напустили бесовского тумана, прикинулись инопланетными пришельцами. Может быть, не зря священники православные втолковывают: и астрологи, и экстрасенсы, и полтергейст, и явление НЛО – все от дьявола, все – проделки сатаны и слуг его?..
Все кончилось…
– Витюша, миленький, мне почему-то страшно! – Анна схватила его за руку, глядела круглыми зелеными глазами.
Белецкий погладил ее по щеке.
– Не бойся, Аннушка-голубушка. Тебе же ясно и понятно сказали…
Он не окончил фразу, потому что в конце зала, у стены, вдруг заклубился туман, превращаясь в знакомые белые фигуры с кубообразными головами. Кубоголовые держали в руках нечто, напоминающее луки, как и тогда, давным-давно, в день вторжения.
И взвился вдруг под высокий потолок пронзительный женский крик:
– Не-ет! Не хочу! Не хочу наза-ад! Не хочу-у!..
И – прорвалось. Вновь зашумели, закричали, заголосили, словно вернулись те давние минуты, первые минуты в этом зале, похожем на станцию метро.
– Да что же это? Почему они опять решают за нас?..
– Остановитесь, не надо!..
– Не хочу-у!..
– Милые, родные, не трогайте, оставьте меня здесь!..
– Мы не твари неразумные, мы – люди! С нами надо считаться!..
– Мы что, плохо работали? Я плохо работала, да? Не забирайте назад, изверги… ой!.. то есть миленькие, вы же можете… Ну, умоляю, не забирайте!
– Коллектив просит, от имени коллектива… Мы еще вам пригодимся…
– Прячьтесь от них, товарищи! Пусть попробуют поймать!..
– Мужчины, вы мужчины или импотенты недоделанные? Отнимите у них эти палки!..
– Оставьте меня зде-есь!..
Атлет Жека, по-видимому, еще не совсем пришедший в себя, оторопело замер посредине зала, недоуменно глядя на неистовствующую толпу.
Белецкий дернулся от неожиданной боли. Это Анна, не помня себя, щипала его за руку и быстро-быстро твердила, упрашивая, умоляя:
– …не хочу-не хочу домой-не хочу-не хочу-не хочу домой…
Он брезгливо отбросил ее руку, отступил на шаг. Вот он – предел желаний человеческих? Вот они – люди? Стадо… Стадо, допущенное к кормушке. И нет больше никаких желаний, и никто не хочет назад… Готовы остаться здесь навсегда, здесь, на сияющих вершинах…
Он презирал их, ему было стыдно за них перед этими кубоголовыми, так и не сделавшими еще ни одного движения.
«Я не на небе и не на земле, но все-таки выше тех, кто на земле. Выше!»
Внезапно ему стало очень плохо и тоскливо. «Ну сколько можно притворяться и лгать самому себе? – спросило его второе „я“, притаившееся в черной глубине. – Они – стадо… А ты, Ты действительно хочешь чего-то еще или тоже не прочь… на сияющих вершинах?..»
Анна вновь вцепилась в него обеими руками, повторяя свою скороговорку-молитву. Толпа кричала, причитала, всхлипывала, вздыхала, умоляла…
«Не стадо, нет. Просто – люди. Человеки. Земные человеки…»
А небо?
«Небо – для птиц», – ответил ему кто-то.
Кубоголовые по-прежнему стояли неподвижной шеренгой, словно недоумевали, словно колебались, словно не решались взяться за дело.
«Оставьте нас здесь!» – разноголосо кричала толпа.
