Последняя игра - Эддингс Дэвид (читать книги без регистрации txt) 📗
– Я могу отомкнуть этот замок ногтем большого пальца, – сказал Силк, презрительно щелкая пальцами. – Сегодня ночью, как только стемнеет, освободимся от кандалов и сбежим. Не думаю, что военная служба была бы по мне, а уж тебе и вовсе ни к чему энгаракская армия – именно сейчас, в сложившихся обстоятельствах.
– А где дедушка? – спросил Гарион на том же языке жестов.
– О, насколько я представляю себе, он где-то поблизости.
Гарион, однако, беспокоился, и множество вопросов, начинающихся с «А что, если...», сразу пришло ему на ум. Чтобы избавиться от бесплодных размышлений над ними, он стал незаметно изучать охранявших их маллорийцев. Гролим и основная часть его отряда, как только пленники были закованы, пошли дальше в поисках новых деревень и новых рекрутов, а для сопровождения их группы на юг было оставлено всего пять человек. Маллорийцы несколько выделялись среди других энгараков. Глаза их были такими же раскосыми, но тела не носили каких-то ярко выраженных признаков, которые позволяли отличать один народ Востока от другого. Крепко сбитые, они тем не менее не казались такими атлетичными, как мерги. Они были высокими, но не поджарыми и сухощавыми, как недраки, чей облик чем-то напоминал борзую. Маллорийцы явно были сильными, но без свойственной таллам грубой мощи. Но в маллорийцах, кроме того, чувствовалось какое-то презрительное превосходство, когда они смотрели на других западных энгараков.
Со своими пленниками маллорийцы общались с помощью коротких, похожих на лай, команд, а разговаривали между собой на диалекте настолько сложном, что он казался почти непонятным. Они носили кольчуги под красными туниками грубой шерсти. Как заметил Гарион, они не очень хорошо держались в седле, и, когда они пытались управлять лошадьми, их кривые сабли и широкие круглые щиты, казалось, мешали им.
Гарион предусмотрительно держал голову опущенной, чтобы скрыть, что черты его лица – даже в большей мере, чем у Силка, – были явно не энгаракскими. Стражники, однако, мало обращали внимание на отдельных рекрутов, их больше интересовало другое. Они постоянно проезжали взад и вперед вдоль колонны загнанных, как лошади, людей, считая их по головам и сверяясь с документом, который они имели при себе, с озабоченным и даже встревоженным видом. Гарион подумал, что, когда они достигнут Яр Недрака, у них возникнут неприятности, если числа не совпадут.
Вдруг в кустарнике недалеко от тропы Гарион заметил легкую белесую тень и резко повернул голову в этом направлении. Крупный серебристо-серый волк мелькнул на опушке леса. Гарион снова быстро опустил голову, притворился, будто споткнулся, и тяжело упал на Силка.
– Там дедушка, – прошептал он.
– А ты только что заметил его? – В голосе Силка звучало удивление. – Я вижу его по крайней мере час, если не больше.
Когда тропа свернула от реки в чащу деревьев, Гарион ощутил, как в нем нарастает напряжение. Он не мог знать, что предпримет Белгарат, но понимал, что под покровом леса может представиться именно та возможность, на которую, несомненно, надеялся его дед. Шагая вслед за Силком, Гарион пытался скрыть свое волнение, но малейший шум в окружавшем их лесу заставлял его невольно вздрагивать.
Тропа вывела их к широкой поляне, со всех сторон окруженной высокими пихтами, и маллорийские стражники остановили колонну, чтобы дать передохнуть пленникам. Гарион с облегчением опустился рядом с Силком на упругий мох. Передвижение, когда одна нога прикована к длинной цепи, которая соединяла рекрутов, потребовало значительных сил, и Гарион обнаружил, что весь вспотел.
– Чего же он ждет? – прошептал он Силку. Коротышка с крысиным лицом пожал плечами и тихо ответил:
– До темноты осталось еще несколько часов. Может быть, он хочет дождаться ее.
И тут где-то впереди послышались звуки пения. Песня была непристойной, и певец сильно фальшивил, но явно наслаждался собой, а некоторая невнятица в словах, долетавших до них по мере его приближения, указывала, что он пьян несколько больше, чем слегка.
Маллорийцы переглянулись.
– Возможно, это еще один, – самодовольно ухмыльнулся один из них, – жаждущий поступить на службу в армию. Расходимся в разные стороны и хватаем его, как только он выедет на поляну.
Поющий недрак появился на поляне, восседая на крупной чалой лошади. На нем была обычная кожаная, покрытая пятнами одежда и меховая шапка, ухарски сдвинутая набекрень. Украшала его тощая черная бородка, а одной рукой он прижимал к себе бурдюк с вином. Казалось, будто он покачивается в седле, но что-то в его глазах говорило о том, что он не столь уж пьян, как выглядит. Гарион пристально посмотрел на него, когда тот въезжал на поляну во главе вереницы мулов, следовавших за ним. Это был Ярблек, недракский купец, которого они встретили на Южном караванном пути по дороге к Ктол Мергосу.
– Эй, вы там! – приветствовал Ярблек маллорийцев громким голосом. – Я вижу, вы хорошо поохотились. Целый букет здоровенных рекрутов нарвали!
– Просто охота стала легче, – усмехнулся один из маллорийцев, ставя свою лошадь поперек тропы, чтобы преградить Ярблеку путь.
– Ты подразумеваешь меня? – громогласно рассмеялся Ярблек. – Не будь дураком. Я слишком занят, чтобы играть в солдатики.
– Позор! – ответил маллориец.
– Я Ярблек, купец из Яр Тарака и друг самого короля Дросты. Я действую по поручению, которое он лично возложил на меня. Если вы каким-либо образом помешаете мне, Дроста велит вас освежевать и поджарить живьем, как только вы попадете в Яр Недрак.
Уверенности у маллорийца как будто поубавилось.
– Мы отвечаем только перед Заратом, – сказал он, защищаясь. – Король Дроста не властен над нами.
– Вы находитесь в Гар-Ог-Недраке, дружище, – указал ему Ярблек, – и Дроста делает здесь все, что захочет. Потом, когда все уже будет сделано, он может извиниться перед Заратом, но к этому времени вы, все пятеро, будете уже освежеваны и в меру поджарены.
– Полагаю, вы можете подтвердить, что выполняете официальное поручение? – пытался уклониться от прямого ответа маллорийский стражник.
– Конечно, могу, – ответил Ярблек. Тут он схватился за голову, а его лицо выразило глуповатую растерянность. – Куда же я подевал этот пергамент? – проворчал он как бы про себя, затем прищелкнул пальцами. – О да, теперь я припоминаю. Он же в тюке на последнем муле. Вот, выпейте пока, а я пойду принесу его. – Он протянул бурдюк маллорийцу, повернул лошадь и поехал в конец каравана. Там он слез с седла и стал рыться в запакованном тюке.
