Пой, Менестрель! - Огнев Максим (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Менестрель сидел на краешке стола, покачивал ногой и изучающе смотрел темными глазами в лицо Артура. При его последних словах губы певца дрогнули, однако он ничего не сказал. Артур продолжал рассыпаться в похвалах.
— Надеюсь, не откажетесь прийти в замок? Обидно будет, если истинные ценители поэзии не услышат эти замечательные песни.
Менестрель сдержанно поклонился в ответ на учтивые речи. Артур, желавший заручиться твердым обещанием, продолжал уговоры. Стрелок едва удержался от улыбки, вспомнив, как Артур расточал любезности ему — после удачного выстрела. Похоже, Артур считал необходимым завоевать каждое сердце.
В это время в зале произошло какое-то движение. К столу пробился невысокий черноглазый человек, облаченный в золотисто-оранжевую куртку. Обменялся несколькими словами с Менестрелем и махнул рукой кому-то в глубине зала.
— Что ему надо было? — спросил Стрелок, когда «оранжевая куртка» удалилась.
Менестрель тоже указал куда-то в угол.
— Бродячие актеры, — пояснил он. — Просят разрешения выступить, пока певец отдыхает…
— Вряд ли их кто-то станет слушать — после вас… — начал было Артур.
И тут на большой дубовый стол вспрыгнула огненно-рыжая девчонка, наряженная в красное платье со множеством оборок — словно факел зажгли в полутемном зале.
Маленькие ручки вскинули над головой бубен. Девушка медленно двинулась по столу — ступала плавно, мелкими шажками, плыла, едва покачиваясь, под напев флейты.
Вот к флейте присоединилась скрипка. Артур удивился: трактирные музыканты играли превосходно. Мелодия убыстрялась, лилась — звонкая, как первая капель, и веселая, как игра солнечных бликов в весеннем ручье.
Девчонка и сама, точно солнечный зайчик, освещала лица зрителей. Каждый, кто смотрел на нее, начинал улыбаться.
Все стремительнее становились движения Плясуньи. Скользящий шаг вперед, взмах широкой юбки, резкий прогиб назад — и снова скользящий шаг, а потом бешеное вращение. Алый подол обратился в сплошной огненный круг, руки сплелись над головой, короткий звон рассыпал бубен.
Кружась, Плясунья пролетела по всему столу, замерла на краю и понеслась назад. Все резче, сильнее ударяла она в бубен. Зрители топали ногами в такт, колотили по столу глиняными кружками. Кто-то, увлекшись, разбил кружку в черепки.
Смолкли скрипка и флейта. Девчонка отшвырнула бубен. Теперь она плясала под перестук собственных каблучков. За движениями ее рук трудно было уследить. Казалось, веселье переполняло ее, и только танец мог дать ему выход. «Посмотрите-ка! — восклицали, взлетая, ее руки. — Надо мной небо! Прислушайтесь! — выбивали звонкую дробь каблучки. — Подо мной земля! Я радуюсь, радуюсь, радуюсь!» Рыжие волосы рассыпались по плечам, бились, словно языки пламени. Бешено стучали каблучки. И вот, когда почудилось — темпа не выдержать, выпрыгнет сердце, Плясунья рухнула на колени и откинулась назад, так что волосы ее волной накрыли стол.
Завопили зрители. Артур изумленно оглянулся, потому что Драйм вел себя не лучше простолюдинов — орал и колотил по столу кружкой. Потом ему и этого показалось мало: вскочил на скамью и забарабанил кулаком по стене, так что запрыгали стоявшие на полках горшки и кувшины.
Менестрель и Стрелок, смеясь, выкрикивали что-то одобрительное. Рыжая Плясунья раскланялась, спрыгнула со стола и с бубном в руках принялась обходить зрителей. Монеты сыпались щедро, все, правда, мелочь: медь и немного серебра.
За каждым столом находились желающие зазвать Плясунью к себе. Она отшучивалась, порой хлопала по рукам самых дерзких, но ни к кому не подсаживалась. Артур нетерпеливо прищелкнул пальцами, ожидая, когда Плясунья подойдет к ним. Менестрель подмигнул Стрелку:
— Кто-то еще сомневался, будут ли актеры иметь успех…
Артур не соизволил услышать это замечание. Наконец девушка оказалась рядом. Артур бросил в бубен горсть золотых. А когда девушка от удивления едва не рассыпала монеты, откинул капюшон и одарил Плясунью сияющей улыбкой. По мнению Стрелка, это была самая ослепительная из всех ослепительных улыбок Артура.
— Посиди с нами, красавица, и позволь выпить за твое здоровье.
Во взгляде девушки отразилось сомнение. Щедрость Артура, равно как и его ласковая улыбка, пришлись ей по сердцу. Принять приглашение, однако, она не решилась, к столу не подсела, хоть и не ушла прочь. Пока она стойко боролась с искушением, приблизился Флейтист, взял из ее рук бубен. Менестрель, вглядевшись в седоусого музыканта, вдруг воскликнул:
— Не ты ли выступал в труппе старика Дейла?
— Было дело, — удивленно отозвался музыкант. Покачал головой: — Не думал, что кто-то еще нас помнит.
Менестрель поперхнулся от негодования.
— Что? Забыть эту труппу? Семь лет я бродил по свету и не видел ничего подобного. Что могло доставить людям большую радость, нежели приход в город комедиантов Дейла? — обратился он уже ко всем сидевшим за столом. — Народ с ночи стекался на площадь; все спешили протиснуться поближе к подмосткам. Помню, во время одного из представлений произошел забавный случай. По ходу действия героя заковывали в цепи. Так несколько зрителей не утерпели и выскочили на помост, спеша его освободить. От восторженных криков и аплодисментов оглохнуть можно было. А из цветов сложить гору повыше собора.
Музыкант невесело усмехнулся:
— Поверишь, если скажу: мы трое — все, что осталось от труппы Дейла?
Менестрель в немом изумлении уставился на него. Артур сделал приглашающий жест, уговаривая музыкантов и Плясунью подсесть к столу. Плясунья и Скрипач вопросительно глянули на Флейтиста. Несомненно, его считали за старшего — и не только по возрасту. В нем чувствовалась основательность, как в человеке, привыкшем принимать решения. Вероятно, именно он распоряжался, в каком городе или селении остановиться, сколько дать представлений, как истратить полученные деньги… Флейтист кивнул, и в одно мгновение рядом оказался хозяин таверны, на столе появилось обильное угощение. Скамьи сдвинули, и Плясунья, чрезвычайно довольная таким оборотом дела, устроилась за столом. Рядом присели музыканты.
— Я видел как-то выступление этой труппы, — сказал Артур. — Король выиграл битву у Черного Брода, и в городе устроили большое празднество… Замечательное было представление. Правда, главного украшения труппы, — тут он посмотрел на Плясунью, — нам тогда не показали.
Девушка засмеялась.
— Так что же случилось? — серьезно и настойчиво спросил Менестрель.
— Старый Дейл умер, и дела наши пошли вкривь и вкось, — ответил Флейтист. — Появился новый сочинитель. Сказал, что комедии Дейла всем наскучили, публика жаждет чего-нибудь свеженького. Правда, под «свеженьким» он почему-то понимал самое низменное. Более того, утверждал, будто только низменное и есть жизнь. Мол, о героях и добрых волшебниках сказано достаточно. Вот мы и перестали изображать героев и волшебников…
— И даже просто добрых людей, — дополнила Плясунья.
— Персонажи наши заговорили языком кузнеца, хватившего себя молотом по пальцу…
— Да, — с издевкой подхватил Менестрель, — можно подумать, королевство населяют лишь уличные девицы да разбойники с большой дороги…
— А если они и есть, — заметил Флейтист, — то с каких пор с их присутствием начали мириться? Больше того, приветствовать как героев?
— О, нам уже доводилось слышать, что героев нет, все это сплошное притворство! — воскликнул Скрипач.
Артур и Драйм взглянули изумленно — до этого Скрипач участия в беседе не принимал. Сидел с рассеянным видом, иногда плавно взмахивал рукой, будто повинуясь слышной ему одному музыке. Фразу он выпалил с такой скоростью, словно пытался успеть между двумя аккордами. И, не дождавшись ответа, вновь погрузился в мечты — черные глаза затуманились, ожили руки… Флейтист покосился на него, добродушно усмехнулся и продолжал рассказ:
— Поначалу новые представления даже имели успех…
— Ага, — встряла Плясунья. — Легко привлечь внимание, задрав юбку выше колен. Тут и танцевать не надо уметь.
