Громриловые кружки (СИ) - Ворон Дмитрий (читаемые книги читать .txt, .fb2) 📗
Узнав об атаке Гномов, Каледор был возмущён до глубины души. Он послал экспедиционный флот, чтобы помочь обороняющемуся Тор Алесси. Это был могущественный флот, который перевозил огромную армию. Когда гигантские корабли вышли из порта, охваченные страхом советники Короля сообщили ему, что такое решение фактически оставляет Ултуан без защиты. Выслушав их, Каледор шибко разгневался и объявил их страхи полностью безосновательными.
А в Старом Свете разгоралась война. Ни одна из сторон не обладала достаточной силой, чтобы сломить могущественные армии противника. Укреплённые города Гномов практически невозможно было взять. Крепкие, сильные Гномы не были похожи ни на одного противника, с которым раньше воевали Эльфы, они просто не знали слов "отступление" и "поражение", даже если в бою их значительно превосходили численностью. Это было очень не похоже на берсеркерскую ярость Орд Хаоса; кроме того, стойкость и твёрдость Гномов умело сочетались с тактическими умениями и военными хитростями. В свою очередь, Гномы были изумлены могуществом армий Эльфов. Ранее они могли судить о силе армий Эльфов всего лишь по гарнизонным армиям колониальных провинций. Они не ожидали огромных отрядов, закованных в доспехи рыцарей и фаланг высоко дисциплинированных пехотинцев. Но, как и положено Гномам, они не признавали развязывание войны своей ошибкой.
Война, породила стойкую ненависть между расами, которая длится вот уже несколько тысяч лет. В ответ на обривание бороды, Гномы вырубили молодые леса, выращенные Эльфами. Обе стороны дрались так долго, что почти полностью истощили собственные военные силы. Устав от постоянных неудач, Каледор II распустил весь генеральский совет и лично взял на себя командование армией. Это было его главной и последней ошибкой. Во время четырнадцатой осады Тор Алесси он врубился прямо в сердце обширного подразделения пехоты Гномов, где его зарубил Король Готрек, после чего снял с трупа Короля-Феникса Корону Фениксов и забрал её в качестве платы Эльфов за нанесённое оскорбление.
Считая, что их честь восстановлена, Гномы отступили с поля боя, и отказывались отвечать на любые просьбы Эльфов вернуть себе корону. В конце концов Готрек ответил, что если Эльфы хотят вернуть себе корону, они должны прийти в Караз-а-Карак со всей своей армией и попросить Гномов даровать им корону в милость.
Когда Эльфы начали собирать оставшиеся силы, чтобы осадить Караз-а-Карак, понимая, впрочем, что взять эту крепость абсолютно невозможно, поползли слухи о вторжении на Ультуан Тёмных Эльфов. Пришло время для Короля-Колдуна воспользоваться плодами своих козней.
Первая Корона Фениксов так до сих пор и лежит где-то в глубоких подземельях Крепости Вечного Пика, из-за чего вражда между двумя расами так никогда и не сможет исчезнуть. Гномы считают Эльфов клятвопреступниками и подлыми брадобреями, а Эльфы называют Гномов ворами. Это была глупая, желчная и бестолковая вражда, но в то время сложности ещё только начинались.
Среди великого рода эльфов были и Азраи, те кто подружившись с духами Атель-Лорена остались в лесу навсегда, связав свою судьбу с первозданным лесом. Они не желали никому зла, они вообще ничего не желали кроме защиты леса и изоляции… До тех пор, пока сыны Гримнира не вторглись в лесные владения желая поживится ценным материалом. И заплатили за это сполна…
Но Бьёри не имели никакого отношения к той старой распре между эльфами и гномами. Поэтому, он был возмущен их обращением. И решил, что из него не вытянут ни одного слова про поход.
«Нужно как-то выбираться отсюда. Кем бы небыли эти ушастые, нужно поскорее узнать, что с моими друзьями!»
Путы слегка ослабили хватку, но рейнджер попрежнему не мог шевельнуть даже рукой. Всё что он мог, так это наблюдать за тем как эльфы пьют вино и жрут какие-то хлебцы.
Тьфу!
И тут его взгляд упал на молот:
«Они забрали его! Слава предкам!»
Его триумфально выставили напоказ напротив гнома, будто в издевку над ним. Когда Бьёри шепнул имя короля, сила потекла сквозь него, и руны на молоте тускло замерцали.
А потом услышал голос Адриана: тихий-тихий шепот, что доносился, казалось, с другого края Вселенной или из мира мертвых, или из самых глубин памяти.
— Владыка Адриан! — прошептал Бьёри. — Владыка Адриан, мы погибли! Все пропало!
«Успокойся, друг мой, не части,» — сказал Адриан.
Один из эльфов обернулся на Бьёри:
— Эй! Заткнись там!
Бьёри послушно замолчал.
И всё же…
— Я должен как-то освободиться, — прорычал рейнджер. — Они наверняка остались там внизу и нуждаются в моей помощи!
«Всему своё время. Ведь ты ещё жив, дышишь благодаря эльфам.»
— Ничего не понимаю! Как…
Разиэль взревел:
— Он издевается!
— Остынь! — вступился Лианэль. Он встал и вновь направился к гному. — С кем ты говоришь, гном? Возможно… у тебя есть какая-то незримая связь?
Эльф подозрительно взглянул на молот. Оружие больше не сияло, однако, опытный глаз следопыта заподозрил что-то неладное. Он обернулся посмотрев сверху вниз в лицо гному и наткнулся на яростный и хмурый взгляд.
— Могущественное оружие для такого как ты, не так-ли? Да и гномы вы странные… латы и щиты не носите… место огнестрелов арбалет на ремнях. Мне нужно знать кто вы такие прежде чем…
— Иди к Эраг-Крах! — выпалил Бьёри.
Лианэль кивнул, словно ответ его удовлетворил, сделав все ясным и понятным и не оставив места домыслам.
Внезапно под сводами пещеры появился какой-то эльф. Его тонкие плечи и капюшон припорошило снегом. Наверняка дозорный.
— Мы нашли следы изменников в низинах, на расстоянии лиги к северо-востоку, — сообщил он. — От них пахнет скверной. Ее много — больше, чем мы ожидали.
Красивые глаза Лианэля, влажные и уставшие, при этих словах прищурились. Он взглянул на Бьёри, затем снова посмотрел на разведчика.
— Сколько?
— Много.
Лианэль что-то сказал на своём языке —мелодично. Следопыты как по сигналу бросили скучать: похватали луки, мечи ловко в ножны, и, все кроме вожака шустро покинули пещеру.
Лианэль остался с пленником. Сел у огня, отхлебнул вина и стал проверять свои тонкие стрелы так, будто отправил друзей на какую-то прогулку.
«Дышишь благодаря эльфам»…
— Эльф.
— Ну… — протянул Лианэль.
— Что с моими друзьями? Что вы с ними сделали?
Следопыт слегка обернулся.
— Твои друзья живы. По крайней мере большая часть из них, — сухо ответил он. — Мы сумели помочь им отбиться от дриад, но эти духи безумны и преисполнены гневом. Твой друг, тот, что был с тобой наверху — погиб.
Бьёри был потрясён и совсем этого не скрывал.
— Снорс… — выдохнул он. — Откуда мне знать, что ты не лжёшь?
— Пожалуй… остаётся лишь поверить на слово.
Сперва Бьёри умолк и долго разглядывал эльфа. Он старался припомнить хоть что-то, чтобы поверить в его слова. Наконец гном сказал:
— Я действительно, знаю о эльфах, немного…
Лианэль не проронил ни слова, пока рейнджер рассказывал ему о своей жизни среди гор Карак-Азума. О трудностях каждого гнома, о голоде и позорной для каждого гнома бедности. И, наконец, понизив голос до бесстрастия, потому что не мог перенести это снова, о том, как Торвальд пожертвовал собой ради всего народа, вместе с другими храбрыми гномами.
Следопыт слушал молча. Не задавал вопросы. Не перебивал. Бьёри ожидал от него приступы призрения, но он оказался скорее подавленным, чем довольный тем, что народ гномов, его величие и герои погибли.
В течение долгого времени никто не проронил ни слова. Затем Лианэль поднял голову и печально посмотрел на Бьёри.
— Мы потерпели неудачу, — сказал он. — Нашей обязанность было сохранить мир. И мы с этой обязанностью не справились…
Вдруг Лианэль будто что-то услышал и посмотрел на выход из пещеры.
— Какие вести, Разиэль?
— Весьма недурственные! — прогрохотал сильный голос и под сводами пещеры показались гномы. — Я бы не стал делать резких движений! Слишком толстый арбалетный болт, для столь хлипкого и бледного тела…
