Торг с мертвецами, часть 2 (СИ) - Хай Алекс (читать полные книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
Толпа зароптала ещё сильнее. Демос с опаской покосился на ворота дворца.
— Отличный план, ваша светлость. Если вы и двор достойны императора, как утверждаете, вам ничто не грозит.
— Как и вам, — отозвался Демос.
— Верно.
Демос набрал побольше воздуха в лёгкие и шагнул к толпе:
— Да будет божий суд!
Альбумус сладострастно улыбнулся.
— Прекрасно. Выбирайте испытание.
— Пусть люди, которых вы привели сюда, выберут испытание.
— Неплохо. — Монах обернулся к последователям. — Итак, какое испытание вы для нас выберете?
Вперёд шагнул чумазый мальчонка с тонкими руками и побитым оспинами лицом.
— Пройдите через стену огня, как некогда прошёл Гилленай, чтобы спасти сестру, — пискнул юнец. — Кого защитит Хранитель и кто доберётся не опалённым, тот и будет посланником божьей воли.
Толпа взвыла.
— Испытание огнём!
— Гилленаев суд!
Демос отступил на шаг.
«Вот и настал момент, когда я начал по-настоящему жалеть, что задумал всё это».
Альбумус широко улыбнулся и протянул Демосу руку для пожатия:
— Значит, стена огня. Здесь, на этой площади в ближайшее новолуние. На всякий случай советую исповедаться перед испытанием.
2.3 Эллисдор
— Господа, прошу, оставьте нас.
Тюрьма для Ламонта Эккехарда походила на что угодно, но не на темницу. Расположенная в господском доме, с небольшим, но симпатичным витражным окошком, гобеленами на стенах, большим камином и даже с кроватью под балдахином, она больше походила на гостевые покои. В иные времена Альдор не смел и мечтать о подобных удобствах и в глубине души тихо ненавидел Эккехарда, за то, что тот даже тюрьму получил роскошную.
Правда, сейчас самопровозглашённому королю-мятежнику светила не менее роскошная и громкая казнь.
— Всё будет в порядке, — добавил Альдор и жестом поторопил охранявших покои гвардейцев. — Ступайте.
Когда стража удалилась, Альдор придвинул табурет и сел у изголовья кровати Эккехарда. Наёмники «Сотни» слегка перестарались и едва не раскроили мятежнику череп, поэтому лекари заставляли узника соблюдать постельный режим. Зато пожар, во время которого и похитили Эккехарда, поговаривали, уничтожил треть лагеря. Неплохо.
— Как вы себя чувствуете, ваша светлость? — давясь вынужденной любезностью, спросил Альдор. Постоянно приходилось напоминать себе о приличиях. Он прокручивал в голове наставления духовников: «относиться по-человечески даже к нелюдям, проявлять милосердие даже к тем, кто его не заслуживает». Альдор держался за эту заповедь как тонущий в болоте — за протянутую палку. Только это, казалось, вытаскивало на поверхность остатки его человечности. Ибо последние годы, казалось, превратили его самого и всех, кто был ему дорог, в чудовищ.
Ламонт Эккехард приподнял голову и смерил Граувера высокомерным взглядом.
— Я твой король, — провозгласил он. — Обращайся ко мне подобающе. Но сперва преклони колени и принеси клятву верности.
Альдор с трудом подавил желание даже не расхохотаться — заржать. Перед ним лежал человек, чья голова уже гарантированно должна была отправиться на пику, но даже перед лицом поражения, в шаге от смерти, Ламонт Эккехард оставался несгибаемо спесивым.
— Мой король — Грегор Волдхард, а вы, ваша светлость, всё ещё герцог, — мягко, точно говорил с ребёнком, ответил эрцканцлер. — До тех пор, пока его величество не распорядится иначе, разумеется. И, что-то мне подсказывает, что он непременно распорядится — вы же знаете, каков знаменитый гнев Волдхардов.
Пленник отмахнулся от угроз как от назойливой мухи:
— Раз уж на то пошло, вы, болваны, взяли не того Эккехарда. Я стар, но у меня есть наследники.
Альдор сложил руки на коленях и подался вперёд:
— Один — в плену у рундов, а второй, насколько мне известно, валялся без сознания, когда наши люди видели его в последний раз.
— Но он жив. Погибни Фридрих, все бы узнали.
— Жив, — кивнул Альдор. — И он трус, что боится сделать шаг в сторону без отцовского согласия. Будем честны, ваша светлость. Оба младших Эккехарда унаследовали от вас лишь гордыню и амбиции, но стальными яйцами природа их обделила. Поэтому я рассчитываю, что трусость Фридриха окажется благоразумной. — Альдор выпрямился и уставился пленнику прямо в глаза. Тот выдержал. — Гонец королю уже отправлен, и вы будете находиться под стражей до его возвращения в столицу. Если ваш сын попытается штурмовать Эллисдор, мы казним вас досрочно. Попробует сделать что-то с моей женой — мы казним вас досрочно. Попробуете хитрить или связаться с Эклузумом...
— Вы казните меня досрочно, я понял, — прервал его Эккехард. — Смените песню, милорд эрцканцлер. Ваше решение было, безусловно, дерзким, и я искренне им восхищен. Боретесь до последнего — такие люди мне импонируют. И все же ваши усилия тщетны.
— С чего бы? — Альдор непринуждённо пожал плечами, но всё же по спине пробежали холодные искры. Всегда, всегда этот Эккехард оказывался опаснее, чем казался. Даже сейчас — Альдор знал — не следовало успокаиваться. Но внешне он пытался сохранять спокойствие. — Грегор вскоре обо всём узнает. Он и все верные ему вассалы. Помощь придёт.
— Уверен, придёт, — согласился пленник. — Но они не успеют. Неужели вы думали, что я не предусмотрел такого исхода? Моим людям даны инструкции на случай моей гибели или исчезновения. А вы, милейший, подайте-ка мне воды.
Граувер отчасти восхищался пленником. Понимал, что своим поведением Эккехард лишь пытался вывести его из себя, надеясь, что сам Альдор в порыве гнева сболтнёт лишнего. Но он слишком давно знал этого человека. Слишком давно неотлучно служил при дворе. И слишком хорошо знал правила этой игры. Вопрос оставался лишь в том, насколько всерьёз его воспринимал сам Эккехард.
Он молча подошёл к столу, налил воды в чашу и подал Ламонту.
— Что за инструкции?
— Штурмовать замок, если меня убьют или продержат в плену дольше семи дней.
— Ваш сын не способен на штурм. А вы — король. Ваше заточение — непременное падение боевого духа войска, и не думаю, что лорд Фридрих сможет его поднять.
Хотелось добавить «с проломленной-то головой», но Альдор не стал. В конце концов он понятия не имел, в каком состоянии находился наследник Эккехарда.
— Он даже в здравии не способен командовать войском, увы. Старшего, к моему прискорбию, природа мозгами обделила. У Райнера их побольше, да характером не вышел.
— После всего, что вы устроили, с Райнером, боюсь, придётся окончательно попрощаться, — напомнил эрцканцлер.
— Я уже очень давно с ним попрощался. Когда он не пожелал поддерживать мои амбиции.
Альдор усмехнулся. То-то криков было немного, когда Грегор распорядился отправить Райнера заложником в Рундкар. Выходит, отец был лишь рад избавиться от сына-помехи.
— Кто же будет правил после вас, если будет?
— Очень рассчитываю, что внук получится посмышлёнее. К слову о наследниках, — Эккехард приподнялся на локтях и посмотрел Альдор прямо в глаза. — Новости от леди Батильды. Ваша супруга отказалась от вас и направила великому наставнику прошение о разводе. Мой сын с удовольствием женится на ней, благо и ребёнок, что она носит под сердцем, от него, и, кроме того, в канцелярии Зулля сохранилась копия бумаги о помолвке Фридриха и Батильды. Ваш король некогда наплевал на это обстоятельство — лишь бы узаконить ваше владение Ульцфельдом, но мы не забыли. Мы ничего не забыли.
Альдор застыл, не веря ушам.
— Нигде не было...
Эккехард рассмеялся.
— Главное — вовремя прятать бумаги, вы же сами знаете. Ну же, ваша милость, подумайте сами, вы же умный человек. Девочка — дочь мятежника, вы не забыли? А Зулли — род древний, набожный и довольно мстительный. Неужели вы думали, что Батильда так лихо простит вас с королём после всего, что вы сделали с её семьёй? — Ламонт Эккехард насмешливо фыркнул и вскинул резко очерченные брови. — Ещё когда её отца и братьев схватили, она тайно получила нашу поддержку. Следует отдать ей должное, терпение у Батильды поистине ангельское — выжидать удобного момента столько времени, есть, спать, жить вместе с человеком, которого ненавидишь... Она ждала, лишь изредка выкраивая время на краткие встречи с нами. И, слава Хранителю, дождалась. Справедливость наконец восторжествует. Хотя бы для неё.
