Принц-Разбойник (СИ) - Галицкий Данила (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Как мальчик успел выяснить, волшебники и адепты в своём развитие были вынуждены прибегать к помощи специальных техник развития. Одни техники можно было свободно приобрести в крупных городах на прилавке магазина, пусть цены на такие услуги кусались, но это, по правде, был ширпотреб. Настоящие, дающие подспорье в борьбе за жизнь и укладывающие прочный фундамент для будущего могущества волшебника или идущего путём Ци, можно получить лишь в школах или военной службе. Ещё можно родиться в “правильной” семье или Клане, тогда тебя всему научат по совести.
Люсьен грустно вздохнул, зная, это не его случай. Если он твёрдо решил стать сильным воином, стоит отправиться в столицу, попытать счастья попасть в лучшие школы адептов. Попробовать он обязан! А там, на всё милость Арцея.
Год назад, после ритуала Десяти Свечей, у Люсьена был резерв всего в двадцать единиц. По неясным причинам за год он вырос на две единицы. Мальчик понятия не имел, быстрый это прогресс, или же нет. Нутро подсказывало, что сомнительный. Хотя, ведь знахарка говорила, что у магов нет резерва в привычном смысле, скорее, это можно сравнить с проводимостью. Шириной «трубы», что качает силу из внешнего мира. Идущие путём Искусства взращивают свои собственные силы. Люсьен пока не мог определить, сколько у него уже есть этой самой Ци. Он её даже не чувствовал, как бы не пытался.
Вдоволь поплавав в Цинтре, один раз едва не получив хвостом по лицу от одной наглой рыбины, мальчик наконец выбрался на берег. Выплюнув всю лишнюю воду изо рта, по звериному отряхнувшись, он подхватил узелок с едой, что был повешен на ветку дерева, подальше от вездесущих насекомых. Люсьен мелких тварей на дух не переносил. И даже - только никому! - побаивался. Что может быть хуже, чем пауки? Только орава мерзких пауков, конечно же.
Засунув в рот краюху чёрного хлеба, обсасывая жестковатую корку, Люсьен полной грудью вдыхал запах леса. У него был необычайно острый нюх, любой охотничий пёс обзавидуется.
Сбоку, там где жужжат пчёлы, притаился улик с медком. От дурманящего голову запаха потекли слюнки, удержаться вышло с трудом. Быть снова покусанным, как тот медведь из сказки, Люсьен не желал. В другой стороне пахло отнюдь не розочками. Один лось оставил свои желуди, да поскакал себе дальше. Мальчик представил, как охотится на такую махину, и перед глазами сразу замелькали образы. Учиться стрельбе из лука Люсьен пока не начинал, хотя возможность была, в Гаркене умели обращаться с этим инструментом. Но парню не нравился лук, и всё тут. Слишком долго учиться, и применить не так-то просто в быстротечном бою.
Возможно, в будущем он найдёт время овладеть этой наукой. В жизни всякое случается, он может и поменять свое мнение, мальчик такое допускал, но сейчас не видел в стрельбе из лука что-то привлекательное. А вот кидать ножички бы поучился с удовольствием, да не у кого.
Разгрызая наконец-то упрямую краюху хлеба, Берсар принялся жевать кисловатый, но такой сытный сыр, что аж с пары ломтиков наестся можно на весь день вперёд. Простая, деревенская еда. Она нравилась Люсьену.
“Вот бы ещё сравнить с изысканной стряпней в столичных ресторациях, для общей эрудиции так сказать” — пронеслась мысль.
В глубине души Люсьена пряталась страсть к красивой жизни, хотя и без неё он мог вполне быть доволен собой и окружением. Задорно бутсая камешек по дороге, он добрался до дома.
Сегодня была его очередь помогать деду в кузнице, и это было не только интересным делом, но и зело сложным. Что ж, ему не привыкать.
Из кузницы, что стояла на некотором отдалении от дома, валом шёл густой белый дым, и даже с улицы был слышен звон. Аккуратно, на цыпочках, пробравшись внутрь, мальчик принялся наблюдать.
Кузнец работал над металлом ножен, проковывая каждый миллиметр железа с поразительной размеренностью, не свойственной живому человеку. Так действуют бездушные механизмы, роботы, но не люди. Гарсен трудился как каторжник, при этом действуя со всей возможной аккуратностью и даже какой-то нежностью. Одет он был в большой, по фигуре, кожаный фартук. Жар стоял неимоверный, сразу засвербило в горле и потрескались губы. И всё же было странно весело. Вытерев выступивший на лице пот, Люсьен старался на издать громкого звука, дабы не отвлечь мастера от работы и не получить нагоняй. Сам заметит, когда потребуется помощь.
Завершив этап работы, дед обернулся и морщины на его лбу слегка разгладились.
— А, это ты, — буркнул он, отложив раскаленный до белизны металл в сторону на камни, что предварительно омыл водой из ведра, остывать.
Пожалуй, больше всего в кузне Люсьену нравилось две вещи: проводить время с дедом и наблюдать за тем как беснуется укрощенный человеком огонь.
— Ага, — улыбнулся Люсьен. — Чего делать-то?
— Натаскай воды да перебери кучу хлама. Выбери железо годное на перековку.
— Уже бегу!
Подхватив вёдра, он выскользнул из кузни, с удовольствием вдохнув свежий воздух. Прежде чем набрать воду из колодца, он тщательно умыл лицо и напился, и даже полил немного на свою голову, освежаясь. Дальше он споро справился с ведрами, и принялся перебирать гвозди, старые подковы и прочий мусор. Иногда ему казалось, что этот конкретный кусок железа ещё может на что-то сгодиться, его он откладывал в одну кучу. Во вторую складывал всё, где не мог определиться наверняка, она была больше остальных. В третью бросал откровенный хлам.
— А что, клинок уже готов? — спросил мальчик, продолжая сортировать хлам, от старания высунув кончик языка.
— Уже неделю как. Тебе бы меньше своими глупостями маяться, да чаще дома бывать, тогда бы и знал. Ну погляди у меня, уже через пару лет будешь пригодным для начала обучения в кузнецы, тогда забудешь о своих глупостях.
— Ага, — легкомысленно согласился Люсьен, знавший, что деда переспорить не мог никто. Пожалуй, кроме его мамы. Или него самого. — Заточка быстро завершилась.
— Верно. Клинок ведь небольшой, одноручный. Да к тому же, не широкий. Адепт заказавший его явно полагается на скорость и особые техники. Иначе, зачем ему он такой нужен, да ещё и без пары? Два таких меча я бы ещё понял, но один… ладно, не моего ума дело. Надо, значит сделаем!
— Хм, деда, — обратился мальчик, почесывая за ухом. — А может он это?
— Что? — не понял Гарсен, расслабленно развалившись у стены.
— Ну, это, — Люсьен выразительно чиркнул себя большим пальцем по горлу и скорчил рожу.
— Да ты что! — возмутился кузнец. — Хотя… возможно. Конечно, для таких дел нож сподручнее чем меч, пусть узкий и одноручный. И всё же, быть может что угодно, поди этих адептов знай! Прости Арцей грехи наши тяжкие. Заказ хороший, заготовка под будущий артефакт. Мне семью кормить надо, а выдумывать невесть что не буду. Святые эту жизнь такой сложной придумали, Люсьен, и нам жить завещали.
Некоторое время они сидели молча, лишь звук откидываемого мальчиком железа эхом отзывался по кузне.
— Малыш, — вдруг обратился к нему с не свойственной для старика нежностью дед. — Хочешь увидеть меч?
— Шутишь!! — задохнулся от восторга мальчик, вскочив на ноги. — Конечно хочу!
— Тогда, смотри…
Глава 10
Жестом фокусника Гарсен выхватил из под вороха тряпья меч, и тот дерзко блеснул в огне кузни. Люсьен не смог сдержать восторженный вздох.
Он был прекрасен! Небольшая, средней длины гарда, пока ещё не обмотанная кожей, и сам клинок. Длиной в пятьдесят сантиметров, шириной в два с половиной пальца взрослого мужчины. Даже на вид острый, как бритва. И опасный. Светло-серая сталь, будто подернутая дымкой, на ней проглядывался узор в виде волнистых разводов. Завороженный мечом Люсьен протянул руку, осторожно касаясь кончиками пальцев поверхности оружия. Отдернув от неожиданности руку, он вопросительно посмотрел на деда:
— Такой холодный. А в кузне жарко.
— Верно. Первоклассная сталь не так-то просто нагревается. Можешь взять, но только осторожно! Он уже наточен, и очень острый. Только попробуй пораниться, с нас твоя мать все шкуры снимет.
