Красный Принц - Смит Э. Дж. (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
– Я не могу. Меня ждут, – прошептал он.
– Если ты не будешь сидеть с нами как доккальфар, то позволь поговорить с тобой как с Тиром, – произнес Лот.
– Я все еще доккальфар! – вскинулся Нанон. И сразу же понял: он только усугубил их подозрения. Он легко раздражается и позволяет нетерпению руководить своими действиями.
Отец Деревьев поднялся и смягчил свой суровый взгляд легкой улыбкой. Он слишком хорошо контролировал себя и потому не выказал самодовольства, но сейчас он считал себя правым – и Нанон это почувствовал.
– Земля менялась, а мы оставались прежними. У нас не осталось чертогов, куда можно сбежать, и пепел наш не унесется за пределы мира, он вернется на землю, которую мы не смогли спасти. – Лот цитировал «Эдду», древнюю книгу, написанную Небесными Всадниками Темных Глубин, – тяжеловесный трактат с изложением истории и самопожертвования доккальфаров. Нанон перечитывал ее множество раз, особенно места, касающиеся Долгой Войны, но основное содержание книги составляли размышления о неминуемом уничтожении расы обитателей леса.
– И я могу цитировать «Эдду», – ответил он. – В ней также говорится, что деревья Фелла были посажены Гигантами, но мы не позволяем этой мысли смущать наш разум.
Лот стоял перед Наноном, и его темно-зеленое одеяние колыхалось на слабом ветру.
– Мы никогда не сможем пребывать в мире. Эта битва Долгой Войны перейдет в другую, а та – в следующую, и так далее, пока Гиганты не оставят от наших поселений тлеющие развалины. Наши деревья сгорят, наш народ разбежится по земле, или их обратят в Темных Отпрысков. Это будет медленное и весьма болезненное угасание.
– Потеря надежды может оказаться опасной заразой, – ответил Нанон.
– Мы говорим не о надежде, Оборотень, а о наследии нашего народа.
Поднялся ветер. Он раздувал их одежды и добавлял к словам Витара тихий свистящий шепот.
– Но ты не можешь говорить за весь наш народ, – возразил ему Нанон. – Не за всех нас.
– Я говорю за Стражей Фелла, – ответил Лот со всей искренностью.
– Мы едины с Отцом Деревьев. Его слово – наше слово, – вставил Тир Хайтел.
Нанон позволил досаде взять верх над собой.
– Скажите, что вы собираетесь делать. Не нужно цитат из старых книг, не нужно прятаться за красивыми словами. Просто скажите… прошу вас. Если хотите относиться ко мне как к чужаку, пусть так – но проявите ко мне уважение хотя бы как к солдату Долгой Войны.
Лот закрыл глаза и широко развел руки в стороны, повернув лицо к верхушкам деревьев.
– Мы сгорим, и пепел наш вернется на землю, которую мы не смогли спасти. Каждый из доккальфаров Фелла войдет в божественное пламя Теневых Гигантов.
Повисла тишина. Нанон искал слова – и не находил их. Он стоял, молча глядя на старого Витара, силясь придумать ответ. Лот хочет возродить Теневое Пламя и повести свой народ к смерти. Высшее деяние мученичества, Нанон считал его невероятно глупым. «Эдда» говорила о временах, когда в мире не станет места для расы обитателей леса, оставшейся без бога, но срок точно не назывался, и вполне возможно, это место в трактате нужно толковать иносказательно, подобно притче. И, разумеется, совсем не как призыв к массовому суициду.
– Вы сообщили об этом в Сердце?
– Нет. – Ответ Лота оказался невыносимо простым.
– Возможно, вам следует связаться с ними. Витар Джорор мог бы предаться созерцанию вместе с вами.
– Его лес не находится в осаде, – заметил Отец Деревьев. – Не ему решать. Джорор постепенно поймет: Теневое Пламя – единственный путь для нашего народа. Я надеюсь, он последует за нами и тоже обратится в пепел этого мира.
Тир Хайтел, который снова занял свое место, сжал кулаки и наклонил голову, выражая гнев.
– Это будет наша последняя победа над Мертвым Богом. Мы отвергнем его самого и его отпрысков. Ты должен присоединиться к нам, Оборотень!
Нанон наклонил голову.
– Я так не думаю.
– Тир Диус и ваш отряд на границе будут отозваны назад в поселение, – произнес Лот, занимая прежнее место.
– Чтобы просто умереть? – недоверчиво спросил Нанон. – Это не та весть, которую я намеревался им доставить.
– Наше решение все равно дойдет до их разумов, и ты это знаешь. Неважно, позволяют тебе это твои человеческие взгляды или нет, – но Теневое Пламя вернется к жизни.
Коллективные память и сознание доккальфаров постепенно донесут до всех Стражей Фелла приказ старейшин, обрекающий на смерть. И Нанон никак не мог это предотвратить.
– А возможность нашей победы вам даже в голову не приходила, правда? – спросил он.
– С кем мы сражаемся? И что мы получим в результате? – спросил Хайтел.
– Ну я вообще-то считал, мы сражаемся за выживание нашего народа и человеческих богов. Ты об этом не думал?
– Мы слишком стары и должны сами сделать выбор, когда нам умирать. Наши люди заслуживают лучшей доли, чем обращение в монстров. Человеческие войны принесут нам погибель.
Нанон отступил на шаг, склонив голову, и быстро обдумал ситуацию. Он был не дурак и сомневался в способности логическими доводами как-то повлиять на упрямых обитателей леса. Но он не мог так легко сдаться.
– Не так уж просто будет возродить Теневое Пламя. Оно не разжигалось уже многие столетия. Это займет некоторое время.
– Больше десяти Витаров сейчас работают над огнем, призывая его к жизни с помощью своей крови, – ответил Лот.
– Вот я и прошу об отсрочке. – Нанон позволил появиться на лице одной из своих человеческих улыбок. – Темные Отпрыски все еще живы, Красный Принц присоединяется к битве, у человеческих богов появились союзники – и мы должны быть среди них.
Лот откинулся на своем сиденье, взгляд его заметался по сторонам, будто слова Нанона возмутили покой его мыслей. Он еще раз попытался проникнуть в разум Нанона, но Оборотень опять не пустил его. Отец Деревьев никогда еще не разжигал Теневое Пламя, он только однажды, издали, видел проблеск Сумеречной Рощи и не знал точно, сколько времени потребуется для возрождения огня. Он смотрел на древнего Тира, который стоял перед ним и загадочно улыбался, – и понимал: тот наверняка знает гораздо больше него.
– Последний раз, когда возгорелось Пламя, – начал Оборотень, – случился шесть сотен лет назад. Витар Дуил и десять его шаманов вошли в огонь после того, как не смогли спасти поселение в Нарланде. Они совершили самосожжение от стыда. Славная у вас будет компания.
– Ты издеваешься над нами, – заявил Хайтел.
– Мои слова – достойный ответ вашему идиотскому решению, – огрызнулся Нанон. – Но я говорю серьезно о том времени, что прошу для себя. Если у вас остались хоть какие-то силы, вы подождете, пока я вернусь. Если колдуньи проиграют, вам не нужно будет идти на самосожжение.
Снова поднялся ветер, он закружил по пустому пространству зала, казавшегося холодным, похожим на огромную пещеру. Лот распоряжался всей жизнью Фелла, он имел такую власть, которой не знали во многих других поселениях доккальфаров, но когда более древний соплеменник бросил ему вызов – он не знал, как поступить. В Сердце шаманы Витар считались только советниками, мудрыми и почитаемыми, но не заявляли права на власть. И Нанону это нравилось. Однако Стражи Фелла смотрели на своего Витара совсем не как на советника. Отец Деревьев был среди них самым старым и пользовался соответствующим авторитетом.
– Поговори с Джорором. Убей человеческую женщину. Но это ничего не изменит. Когда возгорится Теневое Пламя, мы свершим исход в пустоту, – упрямо повторил Отец Деревьев.
– Мы пришли к согласию, – ответил Нанон, понимая: Теневому Пламени нужно гораздо больше времени, чтобы разгореться, чем думает Лот.
Нанон не спеша отправился обратно к границе леса. Сопровождающая его Витар дошла с ним до окраины поселения и не проронила ни слова, но он и сам глубоко погрузился в размышления и не стремился к разговору. Он посылал сообщение на север, и постепенно его слова достигли Витара Джорора в Сердце. Сообщение доходило не сразу, и связаться с ним он мог лишь благодаря многовековому знакомству: они были такими древними, что уже забыли начало своей жизни.
